Сад для вороны (СИ) - Вран Карина

— Ох, милый… — прижала к лицу ладони мама.

В уголках глаз тоже что-то блеснуло.

А у меня отпали последние вопросы, как моя невероятная мамочка выбрала из всех мужчин Срединного государства именно Ли Танзина. Простоватого, далеко не самого выдающегося. Но чуткого и искреннего. Настолько, что в прохладный ноябрьский день всех нас захлестнуло теплом и восторгом.

Пока мамуля терла глазки, я тайком показала родителю большой палец. При многочисленных различиях в жестикуляции, «ок» палец и в Китае «ок».

Первый день съемок новой рекламы Вод Куньлунь прошел невероятно продуктивно. По заверениям дяди Бу, главная сложность будет заключаться в выборе. Как из множества шикарных моментов отобрать самые-самые.

Я краешком глаза успела заглянуть в монитор. Оператор в своем репертуаре: кроме актерской работы он еще и красоту заснеженного сада мира и гармонии заснял.

Правда, сам же оговорился, что по договоренности с Ихэюань все эти красивости пройдут обработку. Картинку стилизуют и «заблюрят». У нас же вольная фантазия, а не исторические съемки.

В плане художественного оформления — я даже не пикну. Этим спецам виднее, как лучше воспримут визуальную составляющую конечные потребители рекламы. Уж в том, что эти товарищи не напортачат, я уверена.

Забегая вперед: да, очень красиво они обработают всё. Со снегами на фоне незамерзшего озера перестараются, как по мне, зато зрителям сразу будет понятно — сказка. Особенно южанам.

Нас, детишек (мы трое и еще тройка малышей с предыдущих съемок) снимали возле нескольких зданий. Я в очередной раз восхитилась дотошности и организаторским способностям Яна Хоу. Снег выпал ночью, а утром на территорию бывшей резиденции императоров завезли технику, реквизит, кадки с живыми растениями.

Всё идеально выверено, расставлено для лучшей картинки. Даже если горшок с цветком мелькнет на три секунды в ролике, каждый его листик будет блестеть. Нет неучтенных мелочей, есть лишь стремление к совершенству.

Зиму мы отсняли за день. Осень снимем здесь же, как растает снег. А это случится скоро. Весну и лето придется либо на выезде снимать (в смысле, южнее податься), либо в крытой оранжерее. Пока это не решено окончательно, но второй вариант вероятнее.

Причем мы обязаны успеть до начала Новогодних праздников все сцены со мною отработать. Потому как — еще одна новость — после Нового года по китайскому лунному календарю мне предстоит сняться в еще одной дораме.

Предложение, от которого нельзя отказаться. В том же сериале будет участвовать господин Лянь Дэшэн. По его рекомендации мне предложили роль. Она куда проще, чем роль фарфоровой куклы. Но, раз там будет мой киношный «папка», я и не думала об отказе. Опять же, денежки не будут лишними.

Зимняя сказка, что пришла в Бэйцзин ноябрьской ночью, через сутки превратилась в слякоть. А к середине недели ничто не напоминало о белоснежном покрывале на деревьях и крышах. Такой уж климат.

Декабрь 2000 г, Бэйцзин, КНР.

Слон пришел к нам сам. Долго он не думал: хватило недели, когда мы (с разрешения мам и учителей) оставались на полчаса дольше в дальнем корпусе. И репетировали с новым приятелем танец для отчетного концерта. Вроде бы ерунда: что могут дать лишние тридцать-сорок минут в день, если у тебя врожденная пластичность со знаком минус?

Однако без контроля взрослых Юньсюй легче справлялся с движениями. Он перестал бесконечно путаться в ногах и разворотах. Запомнил наконец-то, когда должен «вливаться» в «змейку» из малышей. У нас же год змеи на носу! В танце обязательно нужно отобразить символ грядущего года.

Второй из неумех, мальчик-лось, тоже подтянулся к доп. занятиям после доп. занятий. Робел, когда просился, да так, что я чуть снова себе по лицу не заехала: чего сама-то сразу не позвала?

Хрен бы с ней, с «политикой», тут уже про справедливость больше. Почему одного позвали, а другого нет? Да потому что ворона затупила и прощелкала клювом. Хорошо, что сам догадался спросить.

Я-прошлая не могла похвалиться гибкостью и музыкальным слухом. Тогда как тело Мэйли радует и тем, и другим. Остается, что называется, не профукать потенциал. Чем-то заниматься, когда у тебя это получается — в радость. Поэтому те лишние телодвижения вообще ни капельки меня не напрягли.

Так к столикам моей «фракции» прибавилась еще и половинка от половинчатого столика. Лось из «старичков» и слон из переведенных начали показательно держаться ближе к нам.

Судя по поведению второй половинки, тех тоже начинает клонить туда, где большинство, но где не кормят халявными леденцами. Все наши конфеты — строго заработанные. И мы не жадничаем, делимся с менее везучими. Хотя бы потому, что много сладкого — вредно для зубов.

Леденцовый трон под клубничной «королевой» шатался, но все-таки стоял. В чем-то и с моей помощью. Ведь я остановила зубочистковый террор, который устроила леопарду плавучая акула.

Хотя мои старания направлены были не на сохранение позиций Вэйлань. Нет, я уговорила Цао Шуфэн перестать подкалывать противницу ради нее самой. Не хочу, чтобы мою странную подругу исключили, а такое могло случиться, если бы акулу подловили за колючим беспределом.

С началом холодов уход за растениями прекратился. Нас отправили батрачить… кхм, учиться готовить. Почти полный цикл: нарезка овощей и кусочков мяса пластиковыми ножами. Чистка, если требуется, керамическими овощечистками. Раскатывание теста, нарезка лапши. Лепка пельменей.

Варка в системе паровых кастрюль с дырчатым дном. Они ставятся одна на другую «башенкой», а самый верхний «этаж» башни накрывается крышкой.

Жарку нам тоже грозятся в будущем доверить. Ух… Маленькие бесстрашные детки у раскаленных котлов, в которых запросто поместится любой из нас. Даже слона и бегемотика, если чуток утрамбовать, можно вместить.

Занятные занятия… Как раз неплохо «прокачивают» коллективизм и осознание, что труд — это правильно. Учитывая, что один из приемов пищи теперь, с введением нового урока, происходит по принципу: что приготовили, то и ешьте, стараются все. Даже «особенные» и пятнистые.

Вэйлань пыхтит и лепит пельмень. Тот не хочет лепиться, норовит выскользнуть из ручек. Те не особо приучены к ручному труду. Даже на «грядках» у клубничного леопарда находились желающие помочь. А тут — все при деле, нет свободных рук. Приходится марать пальчики самостоятельно.

Коварный сверток из теста и начинки не хочет лепиться. Выскальзывает из пальцев, падает на край стола, а оттуда на пол.

Сюй Вэйлань фырчит недовольно, что та кошка. Прикидывает: начинать всё заново, с нуля, или поднять недоделку. Сомневаюсь, что ей кто-то рассказал про быстро поднятое, которое упавшим не считается. Или о студенте, у которого всё, что упало — упало на газетку.

Тем не менее юная лепщица пельменей озирается в поиске: кого б напрячь? Некого, у всех своих дел по горло. Тогда Вэйлань присаживается на корточки. И, пока «никто не видит», тянется, чтобы поднять пельмень.

Акула, соседка моя по поварскому делу, сверкает зубками в предвкушающем оскале. Прежде, чем я успеваю вякнуть что-либо останавливающее, Шуфэн подхватывает кувшин с водой. Короткая перебежка, и вот акула за спиной сосредоточенного ягуара. Вода из кувшинчика льется под ноги (и попу) раскоряченной Вэйлань. Акула отпрыгивает даже раньше, чем киса замечает ручеек под ногами.