Хозяйка пельменной: накормить дракона! (СИ) - Мир Ева

— Сорок — все, что у меня осталось, — произнесла я одними губами на манер прежней Астры.

Глава 9

Пропади они пропадом, эти огурцы!

Вид с широкой террасы открывался великолепный, аж дух захватывало. Внизу в долине заманчиво плескалось озеро и ярко зеленел сочный луг. Вдалеке вырастали горы, покрытые цветущим кустарником. На самом дальнем склоне виднелась еще одна деревушка: из труб на домиках, кажущихся отсюда крошечными, взвивались струйки дыма. И я живо представляла запах свежей сдобы и наваристого бульона.

Вот бы расставить на террасе столики и пригласить гостей любоваться всей этой потрясающей красотой и вкусно кушать! Я передумала устраиваться поваром в таверну «У Джо».

Лучше открою свою… пельменную!

Осталось только получить муку и сделать ремонт.

— Мелочи житейские! — подбодрила саму себя и чуть не расплакалась. И от счастья, что у меня намечается собственное дело, и от осознания, как я привыкла к благам цивилизации. — Ну ничего, прорвемся, звезда моя.

Курт составил список необходимых материалов и отбыл в город. Он обещал вернуться с утра и сразу приступить к работе.

Когда он ушел, я обнаружила на открытой кухне рабочую печку с каменными конфорками. Похоже, внизу под ними следовало развести огонь. И я кусала локти от досады, что не спросила у рабочего про спички.

Устроившись на свежем воздухе, я размяла в чашке листья, которые собрала по дороге в город, и залила их холодной водой. Благо на террасе кран работал. Обедать снова пришлось огурцами и сыром, запивая все импровизированным чаем. Ну прямо гурманский набор попаданки «дожить до пельменей».

После еды мне ужасно хотелось принять ванну и по-человечески отдохнуть. Ведь ночь я провела, скукожившись в кресле, и встала с рассветом. Но горячей воды не было. В ванной из крана бодро текла горная прохлада. Правда в углу я обнаружила пузатый агрегат, похожий на медный самовар, — видимо, местный бойлер. Водогрей «Горыныч-321»… Но огня-то я пока не раздобыла! Ни огня, ни Горыныча…

— Придется снова идти в город, — предупредила я Вишню. — Найду Лину или, на худой конец, Гену. Выспрошу, как пользоваться благами местной цивилизации. А ты оставайся дома за главную.

Эх, и угораздило же ведьму Надину поселиться на самой верхотуре! И чего бы ей не устроиться внизу, у самого озера?

На самом деле ворчала я так, для порядка. И очень радовалась, что у меня есть крыша над головой и какие-никакие запасы. Могло ведь не случиться и этого. А потому, когда я вышла из дома, то мысленно поблагодарила местных богов.

По дороге я нащипала еще листьев малины и смородины.

Уж не знаю, чем чаевничали местные жители — и обязательно выясню — но я без напитков точно не останусь!

Под кустами я заметила нежные листики петрушки и молодого кориандра. Я хорошо знала многие травы, а потому с энтузиазмом нащипала и того, и другого, и свернула с дороги, чтобы посмотреть, чем еще порадует здешняя природа.

Нашла черемшу, и приметила рядом с полянкой молодое деревце акации, чтобы летом вернуться за стрелками.

— Слава всем светлым богам, голубой пажитник! — возрадовалась я, когда отыскала молодые побеги лучшей в мире пряности. — Пажитник все сделает едой!

В животе протяжно заурчало, но я продолжала упиваться радостью от щедрости нового мира.

Ведь для моей задумки с пельменной травка подойдет великолепно. Как хорошо, что я была увлеченным поваром, и всячески развивалась в профессии, хоть и работала всю жизнь на одном месте. У меня была стабильность — это главное, когда растишь в одиночку сына. А потом он повзрослел, а у меня уже не было желания что-то менять. И я пустилась во все тяжкие в других областях. Вот и с веревкой спрыгнула…

Снова раздался рокот, но как будто уже не в моем животе, а за ближайшим камнем, покрытым зеленцой. Я насторожилась и огляделась. Вдруг на пажитник охотилась не только я, но и какая-нибудь местная зверушка?

Пейзаж оказался незнакомым. Обогнув склон, я очутилась с подветренной стороны, откуда виднелся кусочек моря за небольшими сопками. И ни одного домика, ни городка, ни деревеньки. Я и не заметила, как травка за травкой, кусточек за кусточком отошла далеко от дороги.

Хищников видно не было. А в животе снова заурчало.

— Да пропади они пропадом, эти огурцы! — проворчала я и присела на травку, облокотившись на красноватый с зеленью валун.

Похоже, искристый гранит живописно зарос мхом. Камень оказался теплым, нагретым ласковым весенним солнышком. И я прижалась к нему теснее, поглаживая собственный стонущий живот:

— Потерпи немножко, не рычи. Вот будет у нас мука, как налепим пельменей.

То ли у меня закружилась голова от вынужденной огуречной диеты, то ли гигантский валун покатился, но я завалилась на спину и съехала в небольшое углубление в камне. А над моим лицом внезапно нависла гигантская морда.

Знакомая такая морда с усами и наростами — драконья!

— Ик! — выдала я вместо того, чтобы заорать во всю глотку.

Желтые глаза с вертикальным зрачком уставились на меня не мигая. От них веяло силой и властью. Казалось, дракон мог испепелить меня одним только взглядом, но почему-то медлил. И я таращилась то в правый, то в левый глаз, не смея отвести взор.

А потом все-таки осмелела или обнаглела, облизала пересохшие губы и протянула к гигантской морде руку. Дракон фыркнул и заурчал… совсем как недавно мой живот. Зверь замер. А я положила ладошку на шершавый теплый нос и осторожно погладила.

— Так это все время был ты, — прошептала я заплетающимся языком. — А я грешила на огурцы.

Дракон втянул носом воздух так, что у меня затрепетали волосы, и выдохнул облачко пара. Я отпрянула, но тут же застыла, сраженная крамольной мыслью:

— Дыхни огнем на печку, а? Там, у меня дома, — махнула рукой вверх по склону. — Газификация по-драконьи, так сказать.

Драконище тряхнул головой, сбрасывая мою руку. Неужели разозлился? И ткнул меня носом в бок. Не сильно, но тело у меня было до ужаса худое, и я потеряла равновесие и упала прямо в когтистые лапы. Зверь взревел, выпуская в пронзительно-синее весеннее небо пар и пламя, расправил крылья и оттолкнулся от земли мощными задними лапами.

— Держись, звезда моя-а-а-а! — возопила я, хватаясь тонкими пальчиками за огромную лапищу. — А ты… только не бросай меня в акацию, Чудо-Юдо чешуйчатое!

Дракон дохнул огнем, раскатисто рыкнул и таки подбросил меня.

Гаденыш! Попросила же!

Но дракон не уронил, подхватил аккуратно и посадил к себе на спину между двумя кожистыми пластинами. Я вцепилась в них до побелевших костяшек на пальцах. А он взмахнул крыльями и рванул в чистейшее синее небо, расправил зеленоватые складочки, как паруса и лег на встречный ветер. Воздух будто подчинялся его воле и плавно понес ящера вокруг утеса. Из-за поворота показался и мой домик, и тесные улочки Кантилевера.

А у меня сердце бухало в ушах и немели кисти, но надо признаться — вид был потрясающий. В свой прошлый полет я узрела окрестности только мельком, все надеялась, что мне почудилось, и что инструктор по роупджампингу скоро снимет меня с веревки, и весь кошмар закончится. Теперь же я смотрела с широко открытыми глазами.

Интересно, далеко тут до пресловутого монастыря? И не туда ли драконще меня потащил?

— В монастырь не поеду, — сообщила я, перекрикивая клокочущий ветер. — Скучно там. Да и ваших богов я не знаю, чтобы им служить и телом, и духом. Все равно оттуда сбегу.

Зверь подо мной ощутимо напрягся, изогнул шею вниз и выпустил синеватое пламя, будто окутывая лазурное озеро в долине сизой дымкой. Я крепче вцепилась в нарост, а дракон принялся кружить над утесом, постепенно снижаясь.

До скального выступа около моей террасы оказалось рукой подать. Огромные когти вцепились в самый край, тело ящера повисло над пропастью. А я скатилась к крылечку и даже не упала, по инерции вприпрыжку проскакала по ступенькам и остановилась только у входа в кухню.