Ферма (СИ) - Янук Елена Федоровна

Для меня сама постановка, даже нет, возможность появления подобного вопроса у человека в отношении упыря, была чем-то непостижимым, нереальным...

Распахнув в ужасе глаза, я отступила. Но, казалось, дерзости говоривших не было предела: самый старший из рабов, молодой мужчина с одутловатым лицом и жидкими остатками волос, начал первым:

— Да! Я не хочу пахать тут в полях, как ваши быки, это невыносимо! Продайте нас! — нахально заявил он, дерзко глядя в глаза хозяину.

В груди все сжалась в ожидании мгновенной расправы над наглецами. Я опешила и отступила, ожидая гнева и мгновенной кровавой смерти дерзкого раба, однако, хозяин только молча повернулся к двоим, что стояли за лентяем, и поинтересовался:

— Вы тоже так думаете?

Один, высокий рыжий неуверенно кивнул, второй, темноволосый пониже, вообще замялся и не ответил.

Хозяин задумчиво сказал:

— Что ж, молодняк купят быстро… — Тут он увидел меня, в шоке застывшую у двери с прижатой к груди пылевой тряпкой.

— Ивета, ты тоже не отсюда, значит, поедешь с нами!

— Я? Я хочу трудиться, я не…

Но меня никто не собирался слушать:

— Легче предупредить, чем исправлять последствия. Во избежание проблем в дальнейшем ты едешь с ними. Мой руки, собирайся, и поедем. Корбан встретит тебя у входа.

Хозяин отдал приказ и увел тех мужчин из дома.

Убитая мыслью, что меня сейчас отсюда продадут, я сложила щетки и тряпки в коробку, послушно отмыла руки и попросила Светика закончить с комнатой. Затем уныло пошла к входу в бетонные переходы, оставив все свои книги. Если меня продадут, я больше ничего не хочу: ни читать, ни знать, ни видеть, ни жить.

Волоча ноги, медленно приблизилась к переходу. Переполненная радостью и новизной жизни я почти позабыла привычное ощущение ужасной слабости, с которым жила последний год.

За высоким сетчатым забором меня ждал Корбан, помощник господина, руководящий местной армией упырей. Я вышла к нему за ограду, замок защелкнулся.

Высокий темноволосый упырь в длинном плаще, откинутом шлеме, с большим оружием на плече неожиданно мягко подхватил меня под руку.

— Засыпаешь? — насмешливо спросил он. Опустив голову, я только горестно покачала головой.

— Тебя понести?

Что за упыри здесь странные…

Я с усилием улыбнулась и помахала головой, вежливо отказываясь. Но он все-таки подхватил меня и быстро понес к выходу. А мне было все равно. Я уже даже не боялась будущего. Зря тогда не поверила женщине беглянке из грузовика, действительно наступает момент, когда нет сил бояться, нет сил жить, нет сил бороться с трудностями.

Корбан поднес меня к огромной машине на странных колесах покрытых железом и открыл дверь. Внутри было просторно, позади свободно сидело пятеро: два упыря охранника в плащах как у Корбана и трое тех самых молодчиков с фермы.

— Что с ней? — обеспокоенно спросил хозяин.

— Пришлось поторопить, — сообщил он, усаживая меня на сиденье. Впереди кроме водителя сидели только хозяин, Корбан и я.

— Не боишься? — весело поинтересовался господин. Я равнодушно качнула головой и отвернулась к прозрачному окну, в надежде, что на этот раз все быстро кончится.

Корбан сунул мне в руку что-то теплое. Я развернула — кусок пирога, Милана позаботилась. Но еда не лезла в горло. Благодарно улыбнулась и вернула угощение. Хозяин сурово посмотрел на меня, но ругаться не стал.

Ну вот, прошел какой-то месяц, а я незаметно стала рассуждать как Милана. Поругает или нет. Но это куда приятней думать: убьют или обойдется.

Печально улыбнувшись своим мыслям, я огляделась. Позади, толкая друг друга и посмеиваясь, шумно жевали пироги те парни, поездка казалась им интересной, они предвкушали приключение и интересное изменение жизни, но как по мне были настроены чересчур оптимистично.

Я впервые наблюдала за открывающимися пейзажами, — так как это не наглухо закрытый грузовик для перевозки скота, а машина с небольшими, но стеклами, — и настолько увлеклась этим зрелищем, что предстоящая продажа на другую ферму, совсем выпала из головы.

Мы долго ехали по лесу. Машина рычала и переваливалась с боку набок, перебираясь через сваленные бревна и особенно крупные ямы. По сигналу господина Корбан раздал охранникам пакеты с кровью, видимо опасаясь волнений персонала из-за близости людей. Однако себе пакет хозяин не взял, тихим голосом указывая водителю куда ехать. Миновав лес, машина выехала на открытое пространство.

Корбан откинул люк, выбрался наверх и настороженно огляделся.

— Кнут, будь осторожен, раз в лесу не напали, в поле точно добычу не упустят.

Высокий блондин, который вел машину, в ответ сухо кивнул.

Корбан слез, повернулся к хозяину и тихо сказал:

— Говорят, у них появился лидер, под его руководством они где-то добыли взрывчатку… Теперь нападают не только на частный транспорт, но и на вооруженные караваны.

— Это плохо, если транспортер подорвут, полдня провозимся с гусеницами, — проворчал Кнут, медленно объезжая овраг.

Хозяин проигнорировал водителя, уточнив у помощника:

— Откуда подобные вести? Новые охранники принесли?

Корбан кивнул.

Главный упырь с сарказмом продолжил:

— Взрывчатка? У лидера диких?! Слабо верится… Скорее всего, сюда повадился кто-то из элиты. Заодно легенду придумали. И ведь в этот бред верят!

Слушая его, поразилась безмятежности его тона, но Корбан и водитель отреагировали очень спокойно, явно соглашаясь с господином. Так что, я тоже решила, что волноваться не стоит.

Несмотря на все опасения, открытую местность мы преодолели спокойно.

Новизна впечатлений стерлась, вокруг все было уныло и однообразно: пожелтевшие холмы, пожухлая трава и голые кусты, сколько видно глазу — тоскливо и однообразно.

Я начала засыпать. Машина изнутри не прогревалась, Корбан достал из рюкзака плащи и дал мне и хозяину, они с охранниками были уже в них. На парнях с фермы были толстые куртки с меховой подкладкой, собственного производства.

Укрывшись плащом, окончательно уснула. Корбан выставлял руку, чтобы на особенно крутых кочках моя голова не билась о стальной каркас двери, так что я просыпалась, стукаясь о его ладонь. Я хотела поблагодарить, но так и не поймала его взгляда. Он защищал меня механически, словно это нормально, а мне от подобной заботы было не по себе.

К вечеру мы подъехали к высокому забору из цельных листов железа. У входа стояла охрана, которая по приказу своего хозяина при нашем приближении распахнула ворота, и едва мы въехали, тотчас же закрыла их.

Господин обернулся к нам и тихо сказал:

— Вот здесь и посмотрите, как живут другие люди. И это самый лучший хозяин из тех, кого я знаю.

Парни с фермы довольно заулыбались, а я съежилась от этих слов, что-то в тоне хозяина показалось мне до чрезвычайности пугающим.

Мы проехали немного и остановились посредине круглой площадки. Рядом с ней находился высокий трехэтажный дом, выкрашенный в ярко-белый цвет. Внизу у входа при нашем появлении выстроилась и осталась стоять вооруженная охрана в серых костюмах.

На дорожке, ведущей к длинному, но невысокому дому, подметали высохшую листву слуги — сплошь упыри.

Ближе всех сидела к двери я, но когда она открылась, я на миг замешкалась, соображая как спуститься с такой высоты. Хозяин, раздраженный непонятной задержкой, подхватил меня и спрыгнул вниз, не успела я ахнуть. Корбан следом подал мне упавший плащ.

Хозяин, который решил завязать его на мне, склонился и, укрыв мою голову капюшоном, сказал:

— Запомни, ты не человек. Поняла?

А кто? Потрясенно на него взглянув, нервно кивнула. Он улыбнулся и уверено двинулся к дому.

Так что же? Он не будет продавать меня? Я здесь просто за компанию?

О… Это было бы замечательно!

Опасаясь заранее сильно радоваться, робко пошла следом. Корбан склонившись ко мне, ему это было куда труднее, чем остальным, шепнул:

— Иди уверенней, не то пристанут и заставят его продать и тебя… — Я в ужасе взглянула ему в глаза, но он не шутил.