Про людей и ямадутов (СИ) - Косминов Алексей

…………………………………………………………………………………………………

Семен Федорович досадливо морщась смотрел, как над телом бойца суетится медик. Вылазка наружу не удалась. Уцелевший Щитоносец стоя на коленях, всё ещё продолжал держать мертвого автоматчика за петлю.

— Берег, отпусти, мешаешь доку, — Чингиз осторожно положил руку на мощное плечо.

К ротному шагнул Клим.

— Выйти аккуратно мы опоздали. Смотрю в камеры — перекрыли всё пути отхода нам. Что делаем?

— Да, парни там всё прикинули чётко, — буркнул Чингиз, — выходить опасно. Будем пробовать снаружи дорогу чистить. Танк Баркаса уже вышел за линии. Сейчас миномётную батарею размотает и к нам с севера зайдёт. Парни второго и четвёртого взвода поддержат.

Со второго этажа прозвучал крик оператора дрона:

— Чингиз! У нас ещё две вражеские машины! Одна выгружает десант во вторую линию, вторая к нам идёт!

Ротный снова бросился наверх к мониторам. Жадно вгляделся в картинку, затем сорвал с груди рацию, перешёл на канал танкистов:

— Баркас! Баркас! Ты на дистанции выстрела! Миномётка у тебя прямо ко курсу! Дай им с ходу, что бы обосрались!

— Чингиз! Цель не вижу! — отозвался командир танка, — без координат, выстрел в пустую будет! Надо ближе подойти! Как там у них с обороной позиций? ПТУРы видишь где-нибудь ⁉

— Не вижу, я высоко! Давай аккуратно, но быстро! — ответил Чингиз и вызвал второй танк:

— Тула! Тула! Начинай работать по площадке перед фасадом здания! Осколочно фугасными! Мне тут чистая зона нужна, а не три БМП-хи!

Ротный снова вернулся в общий канал

— Филин! Филин! К тебе во вторую траншею гости зашли! Семь человек! Как принял⁉

— Да, Чингиз! Принял! Щас встретим! Отправляю туда группу 15 бойцов! Плюс взводный там очухался! Живые есть в третьем взводе! Будем драться!

Одновременно с грохотом снарядного разрыва снаружи, Чингиз увидел на мониторе, как вспухло пыльное облако метрах в 100 за северным крылом — танк Тулы открыл огонь. БМП нападающих тут же рассредоточились, но ответный огонь не дали, очевидно экономя БК.

Высадившая новую группу у Северного крыла машина рванула куда-то к первой линии, а пехота укрылась за углом здания.

— Клим, — гаркнул вниз ротный, — гляньте в камеры что там эти суки у нас за стенкой делают⁉

Клим откликнулся через несколько секунд:

— Походу заряд устанавливают! Будут стену взрывать!

— Сколько их там⁉ Я не рассмотрел! Вооружение⁉

— Семь человек! Стрелковка и РПО, кажется! Да, «Шмели» у всех!

………………………………………………………………………………………………………

Впереди со стороны луговины ухнуло. В голове Кадета автоматически мелькнула мысль «Выход»? Затем коротко и страшно засвистело рядом и земля дрогнула под ногами от близкого разрыва. Горячая волна пошатнула и обдала жаром его лицо. Мимо с низким гулом пронеслось несколько тяжёлых осколков.

От Башкира Кадет знал, что два из четырёх танков накрыть не удалось, они расторопно покинули капониры. Мины залпов, которыми он попытался нащупать их в зоне манёвров ложились слишком далеко что бы нанести вред. Минуту назад радист передал, что Башкир видит танк, идущий к их позиции и Кадет отдал приказание готовить ПТУРы, но похоже опоздал. Конечно это стоило сделать сразу, при развёртывании позиции, но он хотел уделить каждую свободную секунду миномётам. Знал, что чем больше и точнее он положит «подарков» на позиции обороны, тем проще будет парням на штурме. Да и вероятность танка, бьющего по нему, была мала. Хотелось думать, что её вообще не было.

Но танк, сука, был. И сейчас оглушенный Кадет смотрел как опадает россыпью земли, кусков искорëженного железа и ошметками человеческих тел, то, что только что было расчётами Снег 4 и Снег 5.

Танк был словно некая кара за его, Кадета, безалаберность. Несмотря на то, что Анатолий Никитыч имел заслуженную славу очень крутого минометчика, сам он понимал, что множество раз выезжал в этой жизни как говорится «на тоненького». Жизненным кредо было: проскочим! От обгона через сплошную на гражданке, до работы «кочергой» во время боевой работы.

У миномётчиков есть чёткая инструкция действий на случай, когда при опускании в ствол мины, взрыватель не срабатывает и выстрел не происходит. Операция называется «аборт». Казеную часть миномета приподнимают два человека, так что бы мина, аккуратно скользнув по стволу выехала в руки третьего, принимающего. Потом эту минуту нужно отнести в сторонку и там безопасно подорвать. А можно воспользоваться «кочергой» — специально изогнутым тонким прутом. Кочерга просовывается в ствол с неизъятой миной и принудительно запускает взрыватель. Операция гораздо быстрее и конечно опаснее аборта. Если вовремя кочергу не извлечь — всему расчёту — конец.

Когда Кадет оказался в 2015 году на Донбассе, методом кочерги он спас немало жизней. У ополченцев часто оказывалось вооружение низкого качества, старые, с долгого хранения боеприпасы. Миномёт, который молчит несмотря на наступающего противника это плохо. Миномёт, который отправляет одну за другой мины прямо под ноги врагу это победа! И похер, что она доставалась «кочергой». Командиры цыкали и улыбались в бороды, бойцы благодарили и боготворили. А сам, Кадет, как кадровый офицер понимал, что нарушает всё что можно: устав, рекомендации, здравый смысл. Но вокруг сформировался коллектив таких же как он бесшабашных вояк, для которых обеспечение собственной безопасности было делом четвёртым, а вот начать бить, развернувшись в любом месте за три минуты — это Уровень!

Теперь Кадет смотрел на воронку от попадания, смотрел на выкатившийся на горизонте профиль т-72 и думал, что всё-таки жизнь справедлива. Он был разгильдяй и судьба догнала его со счётом за всё случаи фарта, когда он выжил, не смотря на бесконечные свои косяки.

Расчёты Снег 3 и Снег 2 побежали через поле в лес. Это было правильно. Танк был либо очень удачлив, либо был самой судьбой, потому саданул как раз в ту часть позиций, где парни устанавливали ПТУР. Теперь батарея без защиты не могла ничего противопоставить стальной машине, идущей их убивать. Значит убегающие люди поступали логично.

А он, Кадет, поступать так не мог. Во-первых он был командир. Во-вторых это он тут обосрался, не позаботившись защитой, потому теперь ему прикрывать отход своих парней, и в-третьих: поступать логично, было не его фишкой.

«Не были богаты и нехер начинать», проговорил он и выразительно глянул на замерших рядом с миномётом пятерых человек расчёта. Близость командира не позволила им уйти. То ли постеснялись, то ли не захотели, выяснять было некогда.

— Парни не тяните! — крикнул он, — Кто уходит — давайте быстрее, кто остаётся — заряжаем осколочно-фугасный без заряда!

Бойцы переглянулись, а потом криво и злобно заулыбались, всё поняв. Это был единственный способ дать танку ответку. Единственный способ не стать застигнутой в расплох жертвой, а победить. Командир не сдавался. Он был в своём стиле: нарушал, пренебрегал, но бился!

Танк пëр прямо на них. Пушка, успевшая перезарядится, поймала единственный оставшийся расчет в прицел, но почему-то не стреляла. То ли берегли боезапас, то ли хотели покуражится и раскатать не задачливых миномётчиков траками.

Парни Кадета быстро приподняли опорную плиту и вытолкнули вперёд двуногу-лафет, придав стволу возвышение всего лишь около 30 градусов.

— Дай, — крикнул Кадет заряжающему и приняв в руки гладкий оперенный снаряд, сам встал возле дульного среза.

Минометчики напряжённо глядели на приближающийся мрачный профиль. Всё понимали, что бежать теперь поздно, а делать больше нечего. Орудие они подготовили, навели и теперь судьба выстрела и их судьба были в руках их командира. А тот чётко видел в пространстве воображаемую пологую дугу траектории и, прикидывая скорость танка, ждал нужного момента.

— Огонь, — наконец шепнул себе под нос Кадет и с силой послал мину в трубу ствола. Видимо в последний момент командир танка разглядел, что за возню устроили у орудия странные эти безбашенные миномётчики. Увиденное не понравилось ему настолько, что он решил выстрелить и не играться с судьбой. Пушка изрыгнула пламя. В тот же миг игла казенной части миномета уже наколола каплюсь и вспыхнув, вышибной заряд вытолкнул мину навстречу стальному гиганту. Снаряд и мина покинули стволы одновременно. Пролетев по нарисованной Кадетом дуге около 400 метров, стальная капля ударила прямо под башню и рванула всеми 3,43 килограммами взрывчатого вещества.