Про людей и ямадутов (СИ) - Косминов Алексей

Граната, отрикошетив от щита ударила в потолок и взорвавшись выдала тысячи осколков. Губернатор мощнейшим напряжением сил ускорился и поднырнул под падающего щитоносца, подтянув на себя щит. Железный шквал превратил его защитников в изрешеченные бесполезные тела, не принеся фатального вреда его телу. Однако фугасное действие взрыва, по-видимому съело почти все возможности защиты. Губернатор чувствовал это каким-то странным образом. Так чувствуешь, что некогда дорогой и крепкий костюм стал изношенным и ветхим.

Выбираясь из-под мёртвых тел своей охраны он понял, что убийцы всё ещё стреляют по нему. Сквозь волевые барьеры в сердце стало просачивается отчаяние. Это ослабляло веру, а слабая вера уменьшала возможности даров. А без даров он сдохнет здесь как несчастная, брошенная собака. Умереть сейчас, в трёх шагах от входа в спасительное южное крыло было бы обидно и глупо. Тогда Семен Федорович разозлился. Это удивительно быстро придало сил.

Он поднялся во весь рост, взяв одной рукой щит и просто пошёл к двери небрежно прикрываясь им от редких очередей. За щитом, пристëгнутый за стропу системы подвеса как легковесная тряпичная кукла, волочился мёртвый щитоносец. Пули, находящие тело губернатора, словно обтекали его. Он вошёл в проём. Внезапно совсем рядом оказался один из убийц. Пробежав несколько шагов, боец прыгнул и ударом обоих ног врубился в плоскость щита, видимо надеясь сбить губернатора. Однако эффект был такой словно человек ударился об скалу. Семен Федорович даже не пошатнулся, а убийца со стоном упал у его ног. С презрением взглянув на него, Семен Федорович приподнял щит и резко опустил его ребро на голову пытавшегося подняться человека. Внутри смятого кевларового шлема, лопнул, брызнув мозгами череп. Губернатор шагнул в тамбур Южного крыла и нажал кнопку закрытия бронедвери.

Глава 44

«Танковый бой»

Рации Слона и Ричи не отвечали и это очень напрягало. Башкир вызвал командира Гром3, пробивавшего вход в северное крыло:

— Панда, когда заходишь⁉

— Минута, командир! Выбоина нормальная уже есть! Сейчас расширим! Если опаздываем, можем снаружи обойти, через боковой пролом!

— Нет, Панда! По наружке не ходи, там танк лютует! Давай по плану!

На часах было 06.29. Первую волна дронов разведки пришла с юга, со стороны Малиногорки, как и предполагалось, через 11 минут после начала операции. Станция РЭБ «Гарпия», установленная на его командно-штабной машине, объявила о трех низколетящих целях, отработала по ним импульсами и доложила о чистом небе.

До прибытия второй волны времени было достаточно, но… Ситуация была неприятная, почти провальная. «Тюльпаном» свалить цель не удалось. Зажать в ловушке, похоже, тоже не вышло. Раз Гром 1 и 2 молчат, значит либо ведут бой, либо уже погибли. Думать про то, что он потерял столько людей просто не хотелось. А поскольку подтверждения этому не было, оставалась надежда и на то, что парни живы, и что задача будет выполнена. Всё прояснится через минуту, когда Панда с парнями зайдут особняк, а пока надо работать по плану. Правда, план уже сильно нарушился.

Чëртовы танки натворили дел. Вся миномётка Кадета была уничтожена и этим усложнила работу четвёртой группе по зачистке окопов. Там осталось порядка 60 бойцов против его семи! БМП — Бокс3 горела, подбирая точным выстрелом Т-72, а оставшиеся машины едва удерживали его на дистанции и уворачивались от попаданий.

Экипажи бронемашин провели почти все, свободное от тренировок, время на усиление защитных свойств своих «ласточек». Приваривали кронштейны для полимерных панелей, устанавливали решетчатые экраны и бронеподдоны на корпус и защитные кожуха на стволы пушки, пулемёта и пусковой установки ПТРК. Все их усилия окупались теперь с торицей. «Двойки» (БМП-2) оказались в очень непростой ситуации. Задачей машин была прикрывать работу штурмовых групп и поэтому им приходилось держаться неподалёку от здания особняка. И если с южной стороны по ним бил танк, каждый выстрел которой мог быть для любой машины последним, то с востока теперь подключились пехотинцы второй линии обороны. Они то и дело возникали над тыльным бруствером и пускали гранаты в БПМ. Гранаты летели довольно точно и уже несколько попаданий снесли элементы дополнительной защиты с двух машин. В один момент Бокс 3 сделала манёвр отхода, но увернувшись от выстрела из РПГ «Аглень», подставилась под 125 мм снаряд «Урала».

Увидев на мониторе взрыв, разнесший машину, Башкир заскрипел зубами.

…………………………………………………………………………………………………

Танк мешал. Мешал смертельно. Он стал настоящей костью в горле. Если бы не он, имеющихся БМП уверенно хватило бы на то, чтобы удерживать пехоту в траншеях. А теперь, работая на два фронта, машины справлялись гораздо менее эффективно, тратили БК и неизбежно подставляли боковые проекции под удар. Пока дополнительное усиление спасало и опыт экипажей позволял делать дело. Но половина имеющихся ракет к ПРТР «Конкурс» были уже израсходованы с нулевым успехом, потому что вести цель при бешенном маневрировании было делом не благодарным даже для виртуозов Киреева.

У Бокс −2 пусковую установку вообще разнесло осколками и для танка она опасности теперь не представляла. Становилось яснее с каждой минутой, что поражение БМП — дело времени, скорее всего — недолгого. А без них уничтожение групп штурмовиков и провёл операции — неизбежны. Требовалось жесткое решение и за этим решением была жертва. Башкир понимал: рассчитывать можно только на «Конкурс». На таком расстоянии поражение обеспечено. Но если БМП остановится, нормально прицелится и доведет ракету до танка. Если одна БМП остановится, а остальные её прикроют. Тогда оператор ПТРК сможет сделать хороший выстрел. Тогда «семидесятке» — каюк. Но за эти секунды минимум одной машине прикрытия придется принять в себя попадания, или от танка или от РПГ, а значит, скорее всего, сгореть.

«Ну, на то ты и командир», — сказал себе Башкир и вспомнил упрямое лицо Киреева. Он взял в руки рацию что бы отдать Кирееву приказ назначить смертника, но рация закричала голосом командира Гром-3:

— Башкир! Башкир! Я в центральном коридоре! Тут был бой! Наших двое целых осталось! Четверо — 300, тяжёлые! Остальные — 200! Цели здесь нет! Дверь в южное крыло заперта! Приём!

— Принял, мертвым голосом автоматически ответил Константин. Что то звонко лопнуло в голове, наполнив её неприятным гудением. Он захотел зажмурится и проснутся, переспросить, не поверить. Пусть это будет сон, ошибка, дурацкая ошибка, пусть даже будет какой нибудь неожиданный диагноз про бред и галлюцинации, лишь бы сейчас же в следующую секунду стало ясно что группы Слона и Ричи живы и нормально работают.

Однако, трезвый рассудок боевого офицера знал, что слова Панды не бред и не ошибка. Это была чёткая, безжалостная констатация фактов от такого же боевого офицера. С этими фактами теперь Башкиру не просто надо жить, а ещё и дать на них ответ. Тут же, сейчас, мгновенно, потому что идет бой и есть задача и есть люди, которые ждут от него решений, твёрдости и уверенности.

— Панда, слушай меня. Помещение, дверь под контроль. Раненых перевязать. Ждать приказ. Приём.

— Принял, Башкир, делаю!

Надвигалась катастрофа. Губер прорвался в южной крыло а значит добрался до эвакуационного выхода. Возможно уже сейчас лифт или какой-то там вагон уносит его далеко отсюда, а он Башкир стоит перед бетонной стеной с разбитым лбом, а его ребята отмахиваются от полусотни бойцов зажатые со всех сторон.

— Колун, Башкиру, Константин вызвал полковника.

— На связи! Тут же отозвался Сергей Иванович.

— Статус цели?

— Живой. Сигнал четкий.

«Четкий? Ах ты, тварь… Значит ты рядом! Не уехал, не сбежал! Не смог⁉ Тоже что то пошло не так⁉» Злые мысли с надеждой понеслось в голове. Он снова глянул на монитор где в клубах дыма перестреливались бронемашины. План родился за секунды.

041

— Киреев, Башкиру на связь!