Зеленый жемчуг (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев"

 — Подумаешь, — ничуть не смутившись, пожал плечами Эркюль, забрав одежку, пока мартышка, разбрызгивая сок, с аппетитом поедала манго. — Все равно алмазы ворованные. А отбирать награбленное незазорно. Так хоть на доброе дело пойдут. Должен же кто-то бедолагам из поселка помогать, если для хозяев прииска они всего лишь расходный материал и живые батарейки.

Услышав про батарейки, Туся насторожилась. Этот человек уже говорил похожие слова.

 — Но ты пойми, что своими действиями ты подвергаешь риску не только себя, но и всю нашу агентуру, — продолжала наседать Ленка. — Если попадешься, учти, я не буду тебя вытаскивать! — пригрозила она горе-дрессировщику.

 — Что тут происходит?

— И почему в служебных помещениях посторонние?

Обеспокоенные шумом, в ординаторскую заглянули Арсеньев и Савенков с Дином.

 — Это не посторонние. Эркюль наш агент, — на пару тонов ниже представила Ленка повелителя мартышек. — Надежный человек и преданный товарищ. Вот только идеи у него одна безумнее другой, и он с маниакальным упорством их осуществляет.

 — Понимаете, я придумал безотказный способ транспортировки алмазов в обход охраны «Кимберли инкорпорейтед», — воодушевился Эркюль, с удовольствием пожав все три протянутых ему руки.

Туся с удивлением обнаружила, что ростом и шириной плеч он не уступает Командору, разве что фигурой напоминает антарктического тюленя или слизня с Альпареи.

— Вы же знаете, всех работников прииска прежде, чем выпустить за ворота, тщательным образом обыскивают, — скармливая мартышке еще одно манго с подноса и извлекая откуда-то из недр комбинезона еще пару обезьян поменьше, продолжал Эркюль. — Заглядывают, простите, во все дыры, не спрятали ли чего. А всякое мелкое зверье беспрепятственно шастает повсюду и даже проходит сквозь энергетическое поле, которое рассчитано на людей.

 — Умно придумано, — усмехнулся Арсеньев, позволяя одному из зверьков перебраться к нему на плечо и с заинтересованным видом рассматривая жилетку.

 — Вот и я говорю! — воодушевился, услышав похвалу, Эркюль. — За все время, пока я работаю, ни одна мартышка задержана не была.

 — Но зачем Вам столько алмазов? — поинтересовался Савенков, и Туся подумала, что тоже хотела бы задать этот вопрос.

— Да и как Вы собираетесь их сбывать? — добавил Дин.

 — О, не волнуйтесь, каналы у нас надежные, — погладив мартышку, обезоруживающе улыбнулся Эркюль. — А алмазы идут на дело революции.

 — Эркюль у нас романтик, — пояснила Ленка, — новоявленный Робин Гуд. Грабит богатых и кормит бедных.

 — Нам бы еще немного денежек подкопить, прикупить оружия и можно начинать восстание.

 — Здесь? — не поняла Туся, внутренне готовая эту идею поддержать.

— На Кали, — как само собой разумеющееся заявил Эркюль. — «Панна Моти» перешла все границы, и этому надо когда-то положить конец.

— То есть Вы хотите сказать, что сведения о том, что в последние годы «Панна Моти» проводит полномасштабный геноцид населения планет Рас-Альхага, недалеки от истины? — осторожно отодвигая нацелившуюся на его скорчер любопытную обезьянку, поинтересовался Семен Савенков.

 — Какой там недалеки, — едва не смахнув с полки ряд пробирок, воскликнул Эркюль. — Ближе некуда. Где ж им еще, спрашивается, сырье для установок брать после того, как Содружество отказалось от услуг «Панна Моти», а ваши корабли перекрыли воздух пиратам? Здесь в Мурасе пятьдесят процентов переселенцев — как и я, беженцы с планет Рас-Альхага.

 — А кто ж тогда революцию будет делать? — с легким укором глянул на эмоционального агента Дин.

Тот лишь развел руками.

 — Эти придурки из нижних каст полагают, что такова их судьба, и даже не пытаются бороться, — пояснил он, не скрывая досады.

Поскольку Эркюль так и излучал миллион разнообразных эмоций, Туся сама не заметила, как оказалась в его воспоминаниях. Она увидела поселок, копию Мураса, только окруженный полями, обработка которых проводилась самым примитивным способом. Кое-где виднелись ржавые машины вроде допотопных тракторов, но большинство крестьян пахали на кутулухах или просто мотыжили землю вручную. Среди последних обнаружился и окруженный мартышками Эркюль. Он только недавно перебрался на Кали из какого-то окраинного мира, и теперь не мог понять, ради какой такой лучшей доли он покинул родную планету. Все разговоры с крестьянами заканчивались ничем. Селяне либо опасливо косились по сторонам, пытаясь зажать смутьяну рот, либо печально разводили руками.

— Вся надежда на кшатриев, которых эти проклятые брахманы просто достали, — продолжал Эркюль, — Но высшим чинам все равно, каким образом получают энергию для плазменных установок, а младшие офицеры и рядовой состав и сами ходят под угрозой отправки на фабрику.

Туся вспомнила, что именно страхом за свою жизнь и семьи оправдывали свои преступления на Ванкувере легионеры, хотя большинство из них вроде того же Ларсена сотрудничали с «Панна Моти» из желания заработать. С другой стороны, старый лис не только снабдил их группу оружием и фактически спас жизнь Сереже Савенкову, но, перейдя на сторону восставших, помог группе Корзуна прорвать оборону сектора, а потом еще выносил из горящих бараков больных и стариков. А ведь до него был Викрам и другие активисты подполья.

 — Вот если бы на Кали, Сансару и другие планеты переправить эту вашу антивакцину, и привить ею рабочих и солдат, — поделился соображениями Эркюль, — тогда бы брахманы у нас поплясали. Хотя сначала и здешним коммерсантам неплохо бы мозги вправить. Пока они вслед за Ванкувером не продали змееносцам Сербелиану.

 — Ты что-то узнал? — прервала этот бурный поток сетований и пожеланий Ленка.

— Про поджигателей? А что тут узнавать? — вместо ответа Эркюль передал ей одну из мартышек, в жилет которой оказалась вмонтирована камера. Такие же устройства оказались и у других обезьян. — Тут записи переговоров, голограммы исполнителей.

 — А что насчет руководства? — мгновенно напружинился, как перед прыжком, Арсеньев.

 — Все они, голубчики, тут засветились, — расцвел в улыбке Эркюль. — Компромат стопроцентный. Мои мохнатые агенты знают свое дело! — он ласково потрепал обезьянку по загривку.

 — Ну, у вас тут и агентура, романтик на романтике, — едва только за дрессировщиком мартышек закрылась дверь покачал головой Савенков.

 — Только не хватает банданы с портретом товарища Че, — добавил Дин, вспоминая знаменитую повязку Капеэсэс.

 — Там не бандана, а целая толстовка имеется, — не оценив шутку, на полном серьезе пояснила Ленка. — Просто Эркюль носит ее только в сезон дождей.

 — Главное, что работу свою выполняет на совесть, — бегло пролистав доставленные записи, удовлетворено заключил Арсеньев. — А там пускай хоть в паранджу замотается.

 — Что-то действительно ценное? — вопросительно глянул на архив Савенков.

 — Вполне, — кивнул Арсеньев. — Если эти сведения выложить в межсеть, кому-то из здешних воротил точно не поздоровится.

 — Мы с Пабло готовы в любой момент, — сверкнула глазами Ленка, с мстительным видом изучая запись.

— Вы, кстати, узнали что-то новое по поводу энергоснабжения горно-обогатительного комбината? — спросил между тем Арсеньев.

— Энергозатраты соответствуют нормам добычи и переработки, — развел руками Дин.

Арсеньев кивнул:

— Что и требовалось доказать. Стало быть, нелегальный забор и обогащение руды снабжается энергией из какого-то другого источника.

— Ты думаешь, Саша, они используют установки энергообмена, и потому пытаются помешать нашей работе по вакцинации в Мурасе? — не сумела скрыть ужаса Туся.

Мысль о том, что после Ванкувера на территории Содружества кто-то вновь позарится на дешевую и эффективную биоэнергию человеческого организма не укладывалась в голове.

— Маргиналы и прочие неучтенные — очень удобное сырье, — недобро осклабился Арсеньев.

Туся потянулась за одеялом, пытаясь побороть вновь накатывающую из темноты грядущего ледяную волну тревоги. Занятая больными, она и не предполагала, что ее друзья параллельно продолжают начатое Капеэсэс расследование, и от мысли о тех силах, которым они бросали вызов, ей и маленькой жизни внутри становилось не по себе. Арсеньев увидел, что с ней происходит, усадил ее на кушетку, с которой она недавно пыталась сбежать, бережно укутал, принялся согревать руки, словно пытался убедить, что все будет хорошо.