Душелов. Том 6 (СИ) - Faded Emory

— Проще говоря, ты приверженный однолюб и тебя не привлекает даже возможность иметь больше одной девушки? — сняла она трусики.

— Не привлекает! И у нас это вообще не принято!

— «Не принято»? — аккуратно опустила она ножку в ванную.

— Да! У вас, в Империях, может многожёнство — это и нормально, но у нас — нет! Мы живём по обычаям старого мира!

— А-а-а… так вот в чём дело, — расслабленно протянула она, погрузившись по грудь в ванную, что продолжалась заполняться. — Теперь понятно… — разлеглась она в ней, запрокинув голову на бортик, пока небольшие волны горячей воды бились о её грудь.

— Могу ид?..

— Нет. Мне стало интересно, так что ответь-ка на один вопрос: тебя не интересует многожёнство, потому что тебе это прививали с детства обществом, или потому, что тебе самому такое не нравится?

— Извините, я не понимаю, какое это имеет отношение к…

— Отвечай уже.

Элиас замолк и замялся. Мялся он так несколько секунд, после чего всё-таки сказал:

— Второе…

— Крайне ожидаемый ответ. Даже если тебе это внушили — ты сам этого не понимаешь. Ладно, допустим. И что же тебе кажется в этом неправильным?

— А что в этом вообще может быть правильного?

— Ну смотри. Знаешь, почему с биологической точки зрения изменяют мужчины и женщины? Мужчины, потому что их биологическая задача — оплодотворить как можно больше самок. А самки изменяют, потому что находят куда более крутого самца, чтобы понести потомство именно от него.

— И что?..

— А то. Сколько бы лет наш вид не эволюционировал, а мы, как ни крути, всё такими же животными и остаёмся. Да, у нас, самок, скажем несколько поменялся принцип выбора самого крутого самца: теперь нам не столько важны физические параметры, как раньше. Теперь к ним подключились такие параметры как статус, заработок, образованность и многое другое. Но по большому счёту — всё осталось на своих местах. То есть, если самец достаточно крутой, то он вполне может себе позволить иметь несколько самок. Во всех смыслах. Иначе говоря, он может позволить себе многожёнство, и при этом, по сути, все будут счастливы. Ты с этим не согласен?

— Нет…

— Ну да, конечно… Кстати, чтобы внести ясность: не то чтобы я была за это — скорее даже наоборот, предпочла бы быть единственной самкой своего самца — однако многие другие не видят в этом ничего такого. Например, та блондинка и брюнетка. Они обе по уши влюблены в того парня, а он же, в свою очередь, души в них не чает и готов пойти, наверное, на всё, что угодно ради них, сколь бы это не было безумно и глупо. И что, по-твоему, это всё равно неправильно?

— Мне… мне кажется, это не моё дело…

— Да у тебя яйца вообще есть? — неожиданно, подняв голос, чуть рыкнула она. — Ты чем там вообще собрался оплодотворять свою девушку? Если боишься, что расскажу об этом им, то не переживай — это так, чисто для собственного интереса.

Здесь Ева частично соврала. Хоть ей и на самом деле было интересно обсудить этот вопрос с ним, тем не менее она также преследовала и иную, куда более важную для неё цель, которая в будущем, вполне вероятно, может очень серьёзно отразиться на её жизни.

— Нет… я считаю, это всё равно неправильно…

— Почему?

— Нельзя всех любить одинаково…

— Проще говоря, по-твоему, кто-то из девушек всегда останется недолюбленной?

— Да…

— А ещё… можно легко спутать любовь с иными чувствами… с похотью, долгом, обычной привязанностью… и это уже — никакая не любовь. Пройдёт время и из-за этого в отношениях начнутся проблемы. И неважно с кем именно — в конечном счёте это коснётся всех состоящих в этих отношениях… а там уже, как домино…

— Посыпется всё друг за дружкой. В общем-то, понятно.

— Тогда я?..

— Нет. Стой здесь, у меня ещё остались вопросы к тебе.

И частично — это было действительно так. Однако также частично она преследовала свою собственную, куда менее прагматичную и имеющуюся смысл цель…

Дверь открылась и в неё вошла Карэн, которая, окинув взглядом лежащую с закрытыми глазами в ванной Еву, спросила:

— Что ты с ним сделала?

— Дверь для начала закрой. А то всё тепло выпустишь, — безмятежно ответила Ева, продолжая наслаждаться принятием ванной.

Карэн, развернувшись, тут же закрыла дверь, повторив свой вопрос:

— Так что ты с ним сделала?

— Совершенно не понимаю, о чём ты говоришь, — явно язвила она.

— Почему он вышел отсюда весь красный?

— Здесь жарко, а он в одежде был. Разве неочевидно?

— Я серьёзно. Он пошёл вместе с Алисой к складу, а у него в голове сейчас из-за тебя непонятно что твориться.

— Да нет, вполне понятно, что там твориться, ха-ха… — усмехнулась она.

— Ева…

Ева, устало выдохнув, с явным нежеланием открыла глаза, посмотрев на Карэн.

— Да ничего такого я с ним не делала. Он стоял там же, где сейчас стоишь ты. Смотрел на дверь. Ну а я в этот момент спокойно принимала ванну и задавала ему всякие интересные вопросики…

— Ты издевалась над ним?..

— Хочешь называть это так — пожалуйста, — пожала она плечами. — Как по мне, так я просто немного повеселилась.

— Зачем?..

— В смысле «зачем»? Я же уже сказала: ради веселья.

— И это… всё?..

Увидев, как Карэн помрачнела, Ева, цыкнув, ответила:

— Не совсем. Благодаря тому, что я смутила его, он в итоге наговорил то, о чём вряд ли бы стал рассказывать просто так. Например, о их обычной жизни и о старом мире. А для нас любая подобная информация может оказаться достаточно полезной, если её, конечно, правильно применить, — услышав это, Карэн слегка улыбнулась. — Ты чего это?..

— Да так, ничего, — покачала она головой, не переставая улыбаться.

После этого, ни говоря более ни слова, прошла к ванной, начав неторопливо раздеваться, скидывая вещи рядом с лежащими на полу вещами Евы.

— Какого чёрта ты творишь?

— Хочу принять ванную.

— Ты не видишь, что ли, что она занята?

— И что?

— В каком ещё плане «и что»⁈.

— Примем ванную вдвоём.

— Чо?..

— Я давно хотела наладить с тобой отношения, но всё никак шанс не выпадал. А это — идеальный момент, — скинула она штаны, оставшись лишь в чёрном нижнем белье.

— Не неси чушь. Если так хочешь принять ванную — так бы и сказала сразу, — и с этими словами, оперевшись руками на бортики ванной, Ева начала подниматься.

— Нет, стой! — остановила её Карэн. — Я хочу принять ванную с тобой! Так что, пожалуйста, не уходи!

— Да что тебе опять в голову ударило⁈ Неужели до вас двоих не дошло ещё, что я не хочу с вами играть в подружек? И вообще — тебе разве не нужно смотреть там за мелкими?

— Мальчик так и не проснулся, девочка заснула рядом с ним, а дверь я оставила открытой, так что, если что, то точно услышу! И я не прошу тебя, строить из себя мою подругу! Просто, пожалуйста, позволь принять ванную вместе с тобой!

— Тц! То есть, отваливать от меня ты не намерена? — и увидев, как Карэн уверенно качает головой, вновь улеглась в ванную расслабившись, тихо пробубнив: — Какие же вы надоедливые…

— Спасибо! — улыбнувшись, радостно кивнула Карэн.

Однако после этого застыла, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

— И чего ты встала? Передумала уже?

— Нет. Понимаешь… я до этого ни перед кем не раздевалась полностью. Не считая детства, конечно. Так что… меня это очень сильно смущает…

— «Ни перед кем»? А врачи и школьный бассейн?

— Осмотр у врачей я всегда прохожу в нижнем белье, потому что стесняюсь врачей, несмотря на то, что они слуги рода, а бассейн… в нём я всегда переодевалась в кабинках…

— И хочешь сказать, ни Алиса, ни та твоя подружка никогда не видели тебя полностью обнажённой?

Карэн, смотря в пол, помотала головой.

— Раз так — тогда не морочь мне голову и дай уже нормально принять ванную, или хотя бы выйти из неё.

— Нет! Я сейчас! Подожди немного…

Ева, закатив глаза, отвернулась от неё в другую сторону. Карэн же, заметив это, почувствовала себя несколько увереннее. Благодаря этому решилась и расстегнула бюстгальтер, вскоре после чего взялась стягивать с себя трусики очень медленными и неловкими движениями, постоянно при этом смотря не повернулась ли Ева.