Легенда о Рэндидли Гостхаунде 6 (СИ) - Voytsekhovskiy Evgeniy "puddles4263"

— Серьёзно, у тебя что, мускус? — Лованна сказала уголком рта, затем резко повернулась, чтобы посмотреть на трёх воспитателей детей, которые задержались, пока они проходили мимо, подтягивая руками платья на талии, чтобы ткань плотнее облегала их для их широкого шага. Мгновенно все трое опустили взгляд и покраснели. — Ты ведь можешь завести себе спутницу, знаешь ли. Ты не женат на мне, слава Теням.

— Я женат на своей работе, — добродушно ответил Энмия. И даже он был несколько удивлён, насколько искренне он это сказал.

В широкий зал стекалось всё больше и больше людей, их движения вызывали лёгкое колыхание длинных свитков, развешанных по стенам. Факелы, висящие по краям зала, отбрасывали тени внутрь, делая кресла из чёрной лозы почти невидимыми, пока ты не натыкался на них голенью. На глазах у Энмии сотни хорошо одетых воинов Преисподней так и поступали, сдерживая ругательства и пытаясь выглядеть достойно.

Много раз Энмия пытался изменить освещение в комнате ко Дню Духа Единства, но консервативная фракция среди Глашатаев Преисподней яростно сопротивлялась. И к его досаде, Лованна согласилась с ними.

Только позже, вне своего церемониального одеяния, она хихикнула и призналась, что сделала это, потому что находила хаос забавным.

Пространство, которое они использовали для праздника, было очищенной сферой, извлечённой из земли, дно которой было заполнено, чтобы создать большое, плоское пространство и соединено с поверхностью длинным туннелем, прежде чем Лованна постановила, что слишком сильно воздействовать на сферы нежелательно. Она никогда не объясняла это внезапное объявление как Арбитр, но эта область оказалась слишком полезной, чтобы легко её заменить. Немногочисленные церемонии Виндаоса продолжались в недрах земли, при этом её сдерживаемый смех сопровождал запинающиеся, шаркающие движения.

— Пожалуйста, этим людям едва ли нужна моя помощь, чтобы запаниковать. — Лованна фыркнула. Энмия наблюдал, как она наклонилась вбок, вероятно, чтобы закинуть ногу на один из толстых подлокотников своего кресла, но, осознав, как это будет выглядеть, превратила движение в дёрганье, прежде чем он успел её отчитать.

Несмотря на то, что ему даже не нужно было ничего говорить, она надула губы, а затем сымитировала жадное питьё алкоголя. Он проигнорировал это.

— Говоря о панике, — медленно начал Энмия, его взгляд переместился на недавно прибывшую группу Воинов Преисподней, двигавшихся в плотном строю. Хотя его взгляд был мягким, Воин Преисподней четвёртого ранга резко обернулся, выискивая угрозу. Энмия отвёл взгляд. — Ты должна быть в курсе ропота среди Королей Преисподней. Король Преисподней Хайтауэр оставался здесь целую неделю. Если пятеро готовы высидеть это фиаско, они, должно быть, обеспокоены недавними событиями. Руководство со стороны Арбитра

— В том, что ты сказал, столько неправильного, что я не знаю, с чего начать, — вздохнула Лованна. Её руки дёрнулись, когда она проверила церемониальные повязки из чёрной лозы вокруг своих запястий. Прежде чем продолжить, она каким-то образом достала фляжку из ниоткуда и сделала большой глоток. Она предложила её ему и подмигнула, когда он сверкнул глазами на неё.

Затем Лованна продолжила говорить, её голос набирал авторитет с каждым словом. Так же быстро, как она появилась, фляжка исчезла. — Арбитр — это не позиция лидера. Просто позиция совещательная. Во-вторых, не беспокойство праздных и амбициозных должно побуждать меня к действию. В-третьих нет искусства выше, чем дети, повторяющие истории, рассказанные им их родителями. Возможно, обрати пристальное внимание, ты можешь узнать что-то о нашем народе.

С последней фразой слова Лованны упали на землю перед ней, пропитанные сарказмом, весь авторитет был отброшен. Энмия откинулся в своём кресле, не настаивая на вопросе о Королях Преисподней; он всё равно никогда особо не надеялся. Это была просто прелюдия к разговору, который им нужно было провести позже, о возобновлении производства Семян Чёрной Лозы.

В глубине зала специально выбранный Глашатай Преисподней начал колотить в костяной барабан. Бурлящая толпа быстро бросилась на свои места. Звук барабана стал сердцебиением, которое прокатится по всему месту.

Вдоль стен комнаты ловко управляемые потоки Преисподней погасили большинство факелов. По мере того как внимание сосредоточилось впереди, дети стали важно выходить на сцену, завернутые в богато украшенные кожаные доспехи. Пьеса началась, как и всегда, накануне войны, с Глашатая Преисподней, умоляющего своего Короля не приводить свою угрозу в исполнение.

Лованна цокнула языком. Она говорила тихо, так что слышать мог только Энмия. — Вот почему я ненавижу исторические постановки. Столько вымученной мелодрамы, столько бюджета, потраченного впустую на костюмы.

Энмия очень быстро обнаружил, что его мысли уносятся к другим делам. История безумной костяной королевы, круга спорщиков и благочестивого братства была ловким пропагандистским ходом, который брал корни из реальной истории, но именно сам факт участия в постановке для детей делал её важной. Это была история, которую они рассказывали себе о себе. Погружение в этот поток памяти было своего рода крещением для этих молодых людей.

Не имея возможности насладиться празднествами, команда Глашатаев Преисподней напевала и подбирала нити истории, согласовывая их с маленькими телами, за которыми все наблюдали. Присутствие зрителей помогало этим нитям истории закрепиться, придавая их жизням определённую форму.

— Уф, какой переигрывающий актёр, — продолжала бормотать Лованна по мере продолжения пьесы, прерываемая долгими глотками из её фляжки. Однако он не стал её отчитывать. Энмия знал истинную причину её непокорности: она ненавидела это — питать такие обречённые нити судьбы в жизни детей, пока все они потворствовали этому процессу своими взглядами.

Дети выходили в своих костюмах и с разрисованными лицами, танцуя и распевая старые песни. Когда их потомок вышел на передний план представления, несколько родителей восторженно аплодировали.

Рядом с ним Лованна зевнула и начала крениться вбок. Видимо, она выпила достаточно, чтобы начать дремать.

Тем лучше, — подумал Энмия. — Тебе нужно время для отдыха.

Тысячи проблем, больших и малых, терзали Территории Преисподней и, как следствие, Виндаос. И Энмия взял на себя задачу уладить все мелкие дела. В данном случае, это была развивающаяся ситуация на землях Эфира, после того как Король Преисподней Мрачное Небо и несколько избранных помощников отправились в Маллун и были отброшены, не добившись ничего. Зловещие эксперименты Фэелмака Вестриссера продолжались, ужасное проклятие для вселенной.

Проблемы были двоякими: во-первых, Короли Преисподней, знавшие о силе Мрачного Неба, понятно, были шокированы; не тем, что он потерпел неудачу, поскольку большинство, вероятно, предполагали, что он ослаб за время долгого плена. Но Эфирные Силы не понесли никакого урона, в то время как два Короля Преисподней погибли. Также ходили слухи о том, что несвязанный примкнул к Маллуну, мутя воду.

Во-вторых, особенно из-за действий несвязанного Короля Преисподней, влияние Арбитра ослабло. Энмия не хотел, чтобы другие Короли Преисподней задавались вопросом, почему они предоставляли Фею Арбитру и ограничивали свой рост. Также было нехорошо, что карательная экспедиция не смогла достичь своей цели.

Энмия сжал челюсти.

После такой победы Мрачное Небо будет бесчинствовать по всей округе. Мне придётся отправиться лично и

Энмия замер, его сознание опустело, когда он пытался понять только что пришедшую мысль. На сцене Безумная Костяная Королева продолжала свой крестовый поход, убивая и грабя игрушечным оружием. Несколько убитых детей разыгрывали драматические сцены, шатаясь из стороны в сторону, тряся кулаками к небу, жалобно протягивая руки к своим воспитателям в аудитории, прежде чем, наконец, поддаться своим ранам.

Вдоль дальней стороны сцены всё больше и больше людей присоединялись к Кругу Спорщиков. Вскоре они превратились в огромную армию, движущуюся слаженно, чтобы окружить отступника.