Лед Апокалипсиса 3 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar"

Кипп с сомнением постучал по крыше. У него не очень большой опыт вскрытия зданий.

Я его оттеснил и в несколько ударов прорубил гниловатую жесть кровли. Отогнул, по привычке понюхал, не пахнет ли чем-то ядовитым. А дальше достал верёвку.

— Полезем вниз? Сможешь меня удержать? — Кипп стал разминать ладони.

Самоотверженно, но не очень мудро.

Я осветил фонариком недра помещения. Ну что, пыль, до пола три метра, прорубились около опорной стены внутри небольшого кабинета. Всего в паре метров в стороне стоял стол.

У меня на верёвке, а это была честная альпинистская верёвка из спортивного магазина, купленная у Вовы Шафороста за грабительские полтора мешка зерна, был крюк, так что я размотал бухту и использовал верёвку как рыбак, только подцепил не карпа, а стол. Зацепил, потащил, сдвинул и даже повернул так, чтобы он стоял прямо под нами. Потом по такой же схеме подцепил деревянный стул и поставил его на стол. Получилось уже довольно близко к пролому.

— Я и правда подам тебя вниз и подстрахую, но спускаться тебе недалеко. А вот ты в свою очередь передвинешь что-то, чтобы смог спуститься я. И больше тебе скажу, очень желательно, чтобы мы были способны залезть обратно.

— Это для этих целей к грейдеру была прикручена алюминиевая лестница?

— А ты догадлив, Кипп. Соображаешь с некоторой задержкой, учитывая, что мы отъехали от лестницы километров пятьдесят, но всё же. Ладно, давай, спускайся.

Кипп полез вниз и пододвинул мне шкаф, а для этого без затей вытряхнул содержимое.

Я спустился следом и в отличие от Киппа в глубину не пошёл. Это была если не бухгалтерия, то нечто подобное. На двери снаружи кабинета табличка «2». Понимай как хочешь.

Покопался в документах, которые валялись. Ерунда. Бухучёт, какие-то счёт-фактуры, ордера. Фамилия Сташинского не фигурирует.

Разогнулся, поднял глаза и упёрся взглядом в приклеенную бумажку формата А4 с надписью «Ответственный за пожарную безопасность Сташинский В. Г.».

Фуууух. Я заулыбался, что со мной в последнее время бывало редко. Навигация работает.

— Кипп, есть что-то полезное? — крикнул ему через дверь.

Через пару секунд он заглянул.

— Тут был цех по производству мебели. Ни одного готового дивана, но огромное количество пиломатериалов. Тонны готовых дров.

— Отлично. Короче, в двух словах, карта работает, всё в порядке. Предлагаю по такому случаю тут же и заночевать. Посидим у костра, посмотрим, что тут ещё полезного, отдохнём с дороги. До заката ещё несколько часов, но места удачнее не найти.

Штрафник замолчал на пару секунд, потом молча кивнул.

Киппу нравилось мародёрить. Это, наверное, после года заключения накопилось. Я не стал спорить. Мы спрятали внедорожник под покрывалом от кровати сектантов, которое стащил Кипп.

В результате я сидел у костра на диване, причём это был старый, изготовленный ещё в СССР продавленный диван, а не что-то из готовой продукции, видимо, её всю вывезли. Я сидел, грелся, пил чай, а Кипп обшаривал все уголки здания.

Поэтому Кипп кое-кого пропустил.

Мужик, такой, который в моей классификации называется «сталкер», спустился через дыру в потолке бухгалтерии, огляделся и уверенно направился ко мне, плюхнулся на диван рядом и протянул руку для рукопожатия.

— Проводник!

— А я Странник. Привет, какими судьбами? — вообще-то я видел этого парня в первый раз.

Кипп копошился в дальнем помещении и шумел, как недовольный бобр.

— Вообще, меня зовут Тимур Рафкатович, но все называют Проводником, не таким как на железной дороге, а скорее по местности.

— А я Антон Александрович. И всё же, рассказывай, что тебя привело?

— А что рассказывать? Я Проводник, это моя стезя. Брожу тут, помогаю людям дойти до места, которое им нужно.

— Ого, не знал, что существуют проводники.

— Кто-то должен этим заниматься, делать так чтобы люди выживали.

— А что берёшь в оплату?

— Ну, деньги сейчас не котируются. Всё как обычно, информация, патроны, продукты, топливо. Бывает и бесплатно помогаю. Опять-таки кто-то должен делать так, чтобы люди выжили.

— Знакомая логика. Меня за нечто похожее люди считают за наивного дебила, а другие за кровавого маньяка. Есть ещё такие кто сочетают обе точки зрения, мол я лох-убийца.

— А тебе есть дело до чужого мнения, Странник?

— Да не особо. А ходишь как, налегке?

— Хе-хе… Нет, на снегоходе катаюсь. Это граница моих обычных мест. Само собой, когда я увидел ваши следы, они меня заинтересовали, решил зайти, посмотреть кто вы такие?

— Да так. Обычные странники. Мы ищём радиоведущего, который помирает от голода.

— Ярута? Радио я слышал, но он никогда не называл свои координаты.

— А он их и не знает, только станцию, где торчит, в селе Прокуроровка, типа «Пересадочная станция».

— А ты откуда знаешь координаты? Или ты спец по железной дороге?

— Нет, просто у меня есть знакомый, он запеленговал и установил место. Вот, решил поехать. Кстати, ты не болел вирусом? А то ты можешь быть под угрозой?

— Вирус, что покрывает тела рисунками? В июле у нас все им заболели. А вы?

— Мы только сейчас, в декабре. Вернёмся к тому парняге с радио.

Я достал планшет.

— Это за пределами моих обычных путей, — Проводник скинул капюшон, долго смотрел на карту. — Но… Примерно представляю себе, как туда попасть. Это на западном берегу новой реки. То есть мы буквально сейчас на этом берегу, а это намного дальше. Я там не бывал, но можно добраться.

— Стоп. Реки?

— Странник, ты сидишь около реки, в полукилометре. Вы проехали по ней. Не заметил реку? — Тимур говорил вежливо, но подкалывал, потому что вопрос был справедливым.

— Заметил. Но на карте её нет.

— Ну, что такое карты? Поверь Проводнику, мир меняется, если ты не заметил.

— Снова подколол. Практический вопрос, прокатишься с нами? Завтра утром?

— Наливай чай, Странник. Могу составить компанию, но если у тебя такая крепучая навигация, то зачем тебе я?

— А я хочу услышать историю про реку. Откуда она взялась? И как она могла течь зимой?

Глава 8

Спрятанная музыка

Говорю тебе: с часа твоего

рождения идёшь ты к смерти.

Л. А. Сенека

— Итак, река?

Было утро, и мы неторопливо топили по направлению к конечной точке. Климентий помалкивал, а Кипп, которого я посадил за руль, время от времени косился на Проводника. Отвык от посторонних людей, слегка одичал, ну и подозрительность, усиленная постоянным страхом умереть, сказывалась.

Руки зябли, несмотря на работающую печку.

Я и Проводник сидели на заднем сидении и посматривали в тонированные окна. Сегодня светило солнце и без тонировки внедорожника нам пришлось бы туго. Разного рода солнцезащитные очки — обязательный атрибут сталкеров и торговцев, потому что белый снег и светлый лёд отражали солнечный свет так, что через пару минут смотреть становилось больно.

— А что река, Странник? Река как река. Было странно, река течёт прямо во льдах, но потом привыкли, сейчас и без того хватает странностей. Река по крайней мере не пытается нас убить. Появилась в июле, текла до августа. То есть, в общей сложности меньше двух месяцев. Река стала для нас непреодолимым препятствием, потому что не было мостов. Зато быстро закончилась.

— Погоди, река не может течь, когда минусовая температура.

— И тем не менее. Солнце сейчас светит неярко. Странный такой эффект, небо голубое, а солнышко в нём мутноватое, словно болеет.

— Это от вулканической пыли в верхних слоях атмосферы. Первые месяцы, помнишь, вообще была постоянная дымка, но пыль постепенно осела, смешалась со снегом.

— Серый снег? Помню. Он ещё горький такой, — согласился Проводник.

— Вообще-то пить и есть такой снег вредно, особенно для детей, там мышьяк, сурьма, ртуть.

— Все выжившие, которых я знаю, пользуются фильтрами. Никому не нравится горечь. Но в последние месяцы снег снова стал белым.