Я один вижу подсказки 14 (СИ) - "Son"

— Так вот, — продолжил я, возвращаясь к теме. — Речь не о самом личе, а о растениях особого ранга.

— А-а-а… вот оно что.

Тему растений особого ранга я уже поднимал с ним. Именно он был первым, кто рассказал мне о них, и тогда говорил с большой осторожностью. Ведь они считались опасными для фермеров.

И сейчас считается: «новичкам» выращивать что-то сложнее «Слёз» категорически не рекомендовалось. Но после всего случившегося хотя бы стала возможна открытая дискуссия о них. Иннокентий больше не был связан никакими правилами.

Поэтому он спросил:

— Что ты хочешь узнать?

— Я просто хотел узнать, есть ли в Союзе какой-нибудь перечень растений особого ранга? Тех, что есть в Цитадели или хотя бы когда-то существовали?

— Перечень? — усмехнулся Иннокентий. — Такого точно не было. Они всего несколько месяцев назад ещё были «табу». Тем более не забывай: те, кто когда-либо получал растение особого ранга, не спешили делиться! Ни самим растением, ни информацией о нём.

Моё лицо стало серьёзным. Эта их скрытность всё портила. Они как будто намеренно уничтожали знания. Конечно, я отчасти понимаю их мотив — защитить молодых фермеров, многие из которых погибли из-за таких растений.

Но всё же эту отрасль нужно было не скрывать, а изучать и развивать. Быть может, результат был бы другим.

— Ну ладно, не было и не было, — вздохнул я. — Быть может, тогда есть какое-то конкретное растение особого ранга, которое помогло бы против лича?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, не знаю… что-то святое. С какой-нибудь святой энергией или чем-то подобным.

Тут у Иннокентия будто засияли глаза от понимания.

— А знаешь, пока ты не сказал, я даже и не задумывался об этом в таком ключе. На самом деле есть кое-что подобное…

Глава 8

Босвеллия священная

— И что же это?

Иннокентий улыбнулся.

— Босвеллия священная.

— Она? Чем же она редка?

Вообще-то я знал, что босвеллия — это ладанное дерево, из которого добывают благовония. Не прямо уж какая-то экзотика.

— Это не обычная босвеллия священная, а… изменённая версия.

Он специально избегал слова «мутировавшая», словно не хотел принизить то чудо, чем она является.

— Какая же «черта» в ней сформировалась?

Лицо Иннокентия стало серьёзным.

— Честно говоря, у нас очень мало информации.

Под «нами» он подразумевал Союз фермеров Цитадели №77, который имел доступ к секретным данным. Но делился он ими крайне неохотно.

Я не сдавался.

— Тогда у кого она растёт?

Учитель помрачнел.

— Хм… — он явно колебался, стоит ли мне это знать. Я решил немного надавить.

— Учитель, пожалуйста, скажите!

— Ну, хорошо. Только ты никому не говори!

— …

Это сразу напомнило мне, как учитель рассказывал о растениях особого ранга. Тогда он тоже был скрытен и так же просил не говорить о том, чем со мной поделился.

Обычно учитель долго мялся, а потом вываливал кучу полезной информации. Потому я сразу же его заверил:

— Конечно, учитель. Мой рот на замке.

Для убедительности я сделал вид, что закрываю рот, проворачиваю ключ и выбрасываю его. Иннокентий посмотрел на меня, он не знал, то ли плакать, то ли смеяться.

— Изначально я не хотел тебе рассказывать, но вообще речь сейчас пойдёт об истоках профессии фермера. А именно о Цитадели №8, у которой есть ещё одно название — Цитадель Босвеллия.

Название звучало интригующе, и я невольно приблизился к нему чуть ближе.

— Что это за цитадель?

— Для начала тебе нужно понимать, как вообще цитадели образовывались.

— И как же?

— До катастрофы люди жили миллионами в больших городах. Когда же пришёл день Х, их жизнь изменилась.

Он упомянул об апокалипсисе лишь мельком, словно и сам не до конца понимал, что именно произошло.

То ли экологическая катастрофа, то ли появление монстров — суть в том, что апокалипсис стал концом привычной жизни. Появились твари, появились профессии, города начали возводить вокруг себя стены.

— То есть города превратились в защищённые цитадели?

— Точно!

Учитель пояснил, что тогдашний апокалипсис для нас показался бы обычным вторником. То есть твари тогда были слабее, а их количество — меньшим: у людей было время, ресурсы и возможности.

— Важно понимать, что первые десять цитаделей формировались естественным образом. Поэтому у них, помимо номера, есть ещё и названия, которые их выделяют. Как раз оттуда и пошло название Восьмой Цитадели.

— …

— Сейчас же всё сложнее. Время, люди, торговые маршруты — всё это становится настолько редким и опасным, что чуть ли не полностью исчезает.

— …

— Связь поддерживается только с ближайшими соседями, а наладить эффективную торговую сеть между всеми цитаделями почти невозможно.

— …

Если бы такая сеть существовала, человечество было бы куда сильнее. Обмен знаниями, материалами, ресурсами… В одной цитадели может быть избыток, а в другой — нехватка.

Я сидел и внимательно слушал учителя. Он как будто пытался указать на недостатки, но у него не было решения проблемы. Он лишь говорил, что обстановка с каждым годом ухудшается — и это не давало ему покоя.

Меня же заинтересовало совсем другое:

— Был период бурного роста?

— Конечно. Десять цитаделей не могли уместить всех людей. Тогда появлялись выдающиеся личности, которые вели за собой людей и строили новые цитадели — пока их число не остановилось на восьмидесяти.

— Наша цитадель чуть ли не самая последняя!

— Не совсем… Всё же после нас ещё было построено три цитадели, — Иннокентий явно не хотел признавать очевидное.

Я понимал его. Ведь считалось, что чем старше цитадель, тем выше её наследие. «Молодые» же цитадели оставались… молодыми.

— Кто же основал нашу цитадель?

— Лукерья Арсеньевна Чернигина. Её ещё называли «Хранительницей ключей».

— Она?

— Жрица. Она, считай, возвела и защитила не только нашу цитадель, но и 78-ю, 79-ю, 80-ю и 81-ю.

— …

У меня не было слов. Явно «Хранительница ключей» была жрицей трансцендентной ступени. По крайней мере, один человек на такое неспособен.

— А она жива?

— Может быть…

Иннокентий не был в этом уверен. Её точно не было в нашей цитадели, её точно не было и в ближайших цитаделях. Быть может, она находилась где-то ещё.

Хоть это было безумно интересно, я всё же постарался вернуть мысли учителя в нужное русло.

— Так вы говорили о Восьмой Цитадели…

— Всё верно.

— Так чем она так примечательна?

— Там власть принадлежит фермерам.

— Им⁈

— Там лежит основа, наследие растений особого ранга!

— …

— Даже те растения особого ранга, что есть у нас, — он имел в виду копьё, броню и бинокль, — были выращены там!

Конечно, стоит уточнить: растений изначально было больше, но не все удалось сохранить. Также в нашей цитадели есть дикие виды, так что не всё так плохо.

У самого Иннокентия имелось несколько редких экземпляров, о которых он иногда косвенно упоминал, но передавать не спешил.

Повторюсь: такие растения почти не дают семян. Это только у меня они готовы плодиться тысячами.

— Эта цитадель настолько фантастична?

— Да.

— Почему же вы не сказали о ней раньше?

Учитель сразу посмотрел на меня с укором. Будто я, малец, ничего не смыслю в жизни и просто говорю глупости.

— Эта цитадель очень и очень далеко. Это как рассказывать о волшебном месте, что существует где-то за тридевять земель. Разговоры о ней в основном бессмысленны, ведь чтобы туда добраться, нужны годы, если не десятилетия.

— Ого…

— Но… там действительно правят фермеры. У них есть даже Золотой фермер.

— Золотой?

— Так называют фермеров, достигших трансцендентности.

— …

Я был просто обескуражен. Мир перевернулся с ног на голову. Я начал испытание в цитадели, где фермеры — это просто производители еды.