Эпоха Титана (СИ) - Скабер Артемий

Николай в кабинете у Патрушева

Молодой человек стоял выпрямившись. Всё тело ныло. Чудовище… Вот кто этот Большов. Он не человек. Откуда в нём столько силы и выносливости? Ещё и холодный ум?

Словно это взрослый мужик, переживший столько дерьма, что теперь ест его на завтрак. И нет бы послать его, но именно благодаря таким людям солдаты и выживают.

Коля много читал о военном деле. Самые суровые командиры, как правило, самые эффективные. А те, что становятся наставниками, друзьями… История таких не помнит. Дохнут сами и ещё людей своих губят.

С таким у группы точно больше шансов выжить. А именно это ему и нужно. Пришлось наступить своей гордости на глотку, чтобы принять это как факт.

Но ничего. Год потерпеть, показать результаты, и потом наконец-то пойти куда собирался. После аномальщиков намного проще берут в военные, даже если ты просто гражданин. Хотя правильнее слово — простолюдин.

— Я тут прочитал твоё дело, — поднял свои маленькие глазки глава корпуса аномальщиков номер десять. — Неплохо. Лучшие оценки в школе, отличные рекомендации и характеристики. Даже пробовал поступить к военным. Не получилось? Не подошёл?

— Да, — кивнул Коля. — Как мне сказали, недостаточно рекомендаций, а моя семья не может похвастаться связями.

— Понимаю, — улыбнулся Патрушев. — Очень тебя понимаю, сам такой же. Начинал с самого низа. Простолюдин, которому постоянно отказывали. Ведь никто не хочет, чтобы мы попали к власти, пусть и маленькой. Но ничего, как видишь, чего-то да добился. А ты хочешь?

— Что? — поднял брови Николай.

Молодой человек не понимал, зачем его вызвали к главе корпуса. Обычно такое бывает или за очень большие косяки, ну или если хотят наградить. Но первого вроде не замечено, кроме ситуации с Большовым. А для второго он ещё ничего не сделал.

Парень проглотил.

— Да? — как-то неуверенно ответил он.

— Молодец, — кивнул Патрушев и пододвинул бумагу. — Это рекомендация от меня лично на тебя. Тут я хвалю твои лидерские качества, целеустремлённость, работу в коллективе и выполнение приказов. Уверен, что с таким документом через год ты точно поступишь.

Сердце пропустило удар. Коля смотрел на бумагу и на главу корпуса. Он не мог поверить, что это реально. Личная рекомендация от такого человека… Запах дорогой кожи от кресла Патрушева смешивался с ароматом кофе. В кабинете было душно, но Николай не замечал этого.

— Хочешь? — маленькие глазки Патрушева стали ещё меньше.

— Э-э-э… М-м-м… — мямлил Николай.

— Будем считать, что да, — кивнул мужчина. — Всё, что от тебя требуется, это помочь корпусу. У нас есть одна проблема, которую нужно решить. Ты готов?

— Да! — уже уверенно ответил молодой человек.

— Большов… — хмыкнул Патрушев. — Один из тех, кто выжил в автобусах, что по ошибке отправили к аномалии. До меня дошли слухи… Что это произошло, потому что он бежал как трус, когда понял, где они оказались. Пока остальные пытались выжить, боролись, он спасал свою шкуру. И знаешь? Мне такие люди не нужны в корпусе. Жаль, что я об этом узнал так поздно, а то бы не принял его.

— Что? — поднял брови Коля. Слова вроде бы до него дошли, но вот смысл… Он их ещё пытался осознать.

— Что мы хотим от тебя? Когда вы будете у аномалии, Большов не должен оттуда вернуться. Хочу смыть позор со своего корпуса и тех людей, что тут рискуют жизнью ради страны. Поможешь?

— Что? — опешил паренёк. — Я?..

— Сделаешь, получишь рекомендацию. А не сделаешь… Ну, скажу тебе так, это будет самый сложный год в твоей жизни. Поверь, после него ты точно никуда не возьмут, я лично это проконтролирую. Мы друг друга поняли?

— Э-э-э… — не сводил взгляда с бумаги Коля. — Да, я понял.

Глава 11

Сделал шаг, за ним следующий и медленно двинулся к врачу. Движения размеренные, неторопливые. Зачем спешить, если добыча никуда не денется? Не сводил с неё взгляда. В ней что-то изменилось, появилась какая-то уверенность, что ли. Вон как заговорила.

Остановился перед девушкой и начал снимать куртку, затем футболку. Медленно, уверенно, хотя внутри этого тела всё колотилось, предательски сжимаясь в холодный комок. Нужно было что-то делать со страхами этой оболочки.

Улыбнулся. Когда Ольга посмотрела на меня, то тут же отшатнулась, задев стол, а вот и её ручки затряслись. Правильно, девочка, это не мне тебя бояться, а наоборот. Врач взяла в руку анализатор.

Что-то похожее на коробку, в которой, как я уже знал, был шарик, питающий эту конструкцию. От него тянулся провод.

— Приступим? — голос дрожал, несмотря на попытки казаться профессиональным, — будет немного холодно и… будет колоть.

— Давай, — кивнул я.

Её пальцы всё ещё подрагивали. Она сглотнула и начала водить проводом по моему телу, не отрывая взгляда от экрана коробки. В медблоке пахло антисептиком и чем-то металлическим. Кровью?

Двое охранников — вот основная проблема. Не будь их, сегодня на одну девчонку стало бы меньше. Будь она мужиком, уже прикончил бы, а так… Принципы. Я не трогаю слабых женщин. Но в моём личном своде правил есть исключение. Те, кто встаёт на пути и создаёт угрозу, подлежат уничтожению. Вне зависимости от наличия сисек.

Решение уже созрело. Как только она обнаружит ядро, прикончу её силой Титана. Просто внезапно остановится сердце. Оля достаточно близко — хватит касания. Осталось подгадать момент.

Пока с меня не сводили взгляда охранники, я ждал. Мне не нужны новые обвинения в попытке убийства. Точнее, они будут, но я не маг. А остановка сердца у муравьёв — частая проблема.

Попробуют доказать — ничего не выйдет. Перевёл взгляд на охранников. Они уже пялились на пострадавших. Расслабились? Идеально. Взглянул на Ольгу. Глаза девушки расширились, даже очки сползли на нос.

Нашла… Лицо побледнело, пальцы впились в прибор. Смотрела на меня, как мышь на змею. Ну что ж, пора.

— Всё! — заявила она чуть дрожащим голосом, — процедура закончена.

Поднял бровь, не отрывая взгляда от добычи. Врач сглотнула и глубоко вздохнула.

— Господа, вы можете подождать за дверью. Как видите, всё в порядке. А тут у нас больные с открытыми ранами.

Сдержался, чтобы не прикончить её на месте. Что она задумала? По моему взгляду должно быть ясно — ей конец. Зачем отправляет единственных свидетелей, тех, кто может её защитить?

Охрана кивнула и направилась к выходу. Странно, но так даже проще. У неё случится приступ, и она просто умрёт. Когда мы остались одни, Ольга продолжала сжимать анализатор, глядя на меня. Бежать некуда.

— А теперь, Большов, слушай сюда, — попыталась взять инициативу, но слова летели скороговоркой, — я видела твоё ядро. Я сохранила твой секрет. Теперь ты мой должник. Ты будешь сотрудничать со мной и позволишь себя изучать, или следующий мой рапорт ляжет на стол к Патрушеву, — выпалила она на одном дыхании.

Поднял бровь. Муравей мне угрожает? Шантажирует? Что-то новенькое. Медленно наклонил голову, изучая её реакции.

— Оля, — сделал шаг к ней, произнося имя как приговор.

Девушка задрожала, коробка выпала из её рук. Я подхватил. Она инстинктивно попятилась назад, но упёрлась спиной в стол.

— Вот, — протянул прибор, — а то первый уже повесили на меня. Хочешь и ты платить за испорченный?

Её зубы застучали. Врач потянулась за анализатором, положила на него дрожащую руку.

— А что до твоих слов… девочка, — наклонился ближе, она должна была почувствовать моё дыхание на своей коже, — меня даже позабавила твоя наглость. Угрожать? Шантажировать?

— Я… я… — пыталась вымолвить Ольга, — убьёшь меня?

Улыбнулся в ответ.

— Подожди! Убьёшь меня — и никогда не узнаешь, что ты такое. Вас называют «изменёнными». И СКА ищет вас, чтобы пустить на опыты, хотя всем говорят, что просто убьют.

Снова это слово. Нашла в своей жалкой картотеке название для чуда, которое не способна осознать. Она смотрит на солнце и думает, что это просто большой фонарь.