Царство Сиалы (СИ) - Демидов Джон

Я, ещё не до конца стряхнув с себя остатки тяжёлого сна, на автомате вскочил, и начал натягивать камуфляж краем глаза обратив внимание на Илью, который с лицом, выражающим вселенскую скорбь, пытался зашнуровать берцы непослушными после сна пальцами.

— Мать твою… Кому в голову взбрело… в шесть утра… — бормотал он, неразборчиво и зло.

Совсем скоро мы высыпали на плац, где к тому времени тоже царила облегчённая версия хаоса. Построение шло мучительно медленно. Перед строем расхаживал замначальника курса с лицом, искаженным гримасой чистого, неподдельного гнева.

— Быстрее, шпана! Вы кто, курсанты или сонное стадо коров⁈ — рявкнул он, и его голос, казалось, пронёсся по всей территории института. — Командиры подразделений, проверить наличие личного состава и немедленно мне доложить!

Мы все замерли в напряжённом ожидании, и спустя несколько мгновений с разных концов строя начали доноситься отрывистые доклады:

— Семьсот тридцать вторая группа! По списку двадцать, налицо восемнадцать!

— Семьсот тридцать пятая! По списку двадцать два, налицо девятнадцать!

— Семьсот тридцать первая! По списку…

Картина вырисовывалась удручающая. Когда последний командир озвучил свои цифры — в воздухе повисла зловещая тишина. Заместитель начальника курса прошёлся по строю леденящим душу взглядом, после чего произнёс тихим от ярости голосом:

— Восемнадцать человек! Восемнадцать курсантов, пропавших не пойми где! Где они⁈ Самовольная отлучка? Побег? Если кто-то из вас причастен к их исчезновению или вообще покрывает их, лучше признайтесь добровольно, иначе я за себя не отвечаю!

После этого он вообще начал слабо контролировать свою речь, и кричал так, что его голос эхом разносился по плацу. Он сыпал угрозами, обещал оставить весь курс без увольнений, пытался запугать нарядами вне очереди до конца семестра… Но строй сохранял стойкое молчание, не смотря на все его угрозы.

Я же прекрасно понимал, где находятся эти восемнадцать «пропавших». Они не сбежали в город за выпивкой, как считал ЗНК. Они там… В царстве Сиалы. В том самом месте, о котором система оповестила всех инициированных людей прошлой ночью.

И пока большинство курсантов вокруг перешёптывались с кривыми ухмылками, обсуждая, какого наказания удостоятся беглецы по возвращении, я молча, внимательно вглядывался в строй, запоминая отсутствующие лица.

Дело в том, что я прекрасно понимал, что это были не просто прогульщики… Это в первую очередь были ценнейшие источники информации. Первопроходцы в чужом мире.

Я пока слабо представлял как у меня это получится, но мне нужно будет сделать всё возможное, чтобы первым найти их и выведать всё, что только можно о кросс-мировой платформе. Пусть это было целиком и полностью эгоистично, но я действительно собирался ценой их ошибки получить бесценные знания.

В этот момент к заместителю начальника курса подбежал заспанный офицер из комендатуры, что-то тихо и быстро ему сказал, от чего ЗНК изменился в лице, и дал слово нежданному гостю. Тот встал перед строем и прокашлявшись дождался идеальной, гробовой тишины, после чего начал говорить хорошо поставленным голосом:

— Внимание, курс! Довожу до вашего сведения приказ начальника института за номером семь-сорок-один от сегодняшнего числа. Согласно этого приказа всем курсантам, слушателям и постоянному составу академии категорически запрещается, без санкции начальника института или его заместителей, активировать порталы и посещать так называемое «Царство Сиалы»!

Повторяю — посещение царства категорически запрещено! Ослушавшимся… — он сделал многозначительную паузу, — лучше оттуда не возвращаться. Всё.

После этого заявления офицер ушёл в направлении комендатуры, а нас почти сразу же распустили и в тот же момент строй взорвался громким гулом голосов.

Большая часть вообще не поняла сути происходящего, а те кто был «в теме», предпочли оставить своё мнение при себе. Запрет был ожидаем, но вот его концовка… Она звучала как-то слишком зловеще.

После построения мы побрели в казармы, чтобы подготовиться к зарядке, которую, ясное дело, никто не отменял. Бег, отжимания, полоса препятствий… Всё как обычно, только с осознанием того, что где-то рядом существует целое межмировое измерение, куда нам теперь путь заказан.

После завтрака и непродолжительного отдыха нас снова построили на плацу. Офицер-воспитатель произнёс короткую, пламенную речь о долге, патриотизме и о том, что сейчас, в эпоху перемен, наш долг — стать стальным хребтом новой армии, а потом объявил:

— Не инициированные курсанты, те, у кого нет системных колец, шагом марш на занятия по расписанию! Курсанты с кольцами — остаться на месте!

По строю пронёсся вздох облегчения, смешанный с завистью. Большая часть курса стройными колоннами потянулась к учебным корпусам, и спустя несколько минут на плацу осталось около пятидесяти человек, среди которых находились и мы с Ильей.

Вскоре к нам вышел заместитель начальника института, и приказал построиться в две шеренги, активировав при этом свои кольца.

После этой команды я мысленно застонал… Опять. Снова эта неизвестность, снова новые люди, к которым придётся привыкать, снова вливаться в новый коллектив…

Я уже мысленно готовился к тому, что нас начнут произвольно разбивать на группы, как вдруг по плацу, разрывая утреннюю тишину, разнёсся до боли знакомый, хриплый и полный жизни голос:

— Степанов! Семенихин! А вы куда собрались, черти полосатые⁈ Бегом ко мне!

Моё сердце ёкнуло от облегчения, ведь это был наш капитан Попов! Мы с Илюхой, не сговариваясь, выскочили из строя и помчались к краю плаца, где, прислонившись к стене казармы стоял наш командир.

При виде нас на его лице расцветала довольная, немного хищная ухмылка. Он выглядел уставшим, под глазами были синяки, но в его позе читалась привычная собранность и готовность к активным действиям.

Мне показалось немного странным, что нас не окликнул заместитель начальника института, но потом я практически сразу выкинул из головы все странности, целиком сосредоточившись на капитане, который не стал терять времени, и куда-то пошёл призывающе махнув нам рукой.

— За мной, герои. Хорош тут прохлаждаться и время терять… Нас ждут великие дела!

Мы, стараясь не выказывать слишком бурной радости, быстрым шагом засеменили за капитаном, который уверенной походкой направился в сторону оружейного склада.

— Товарищ капитан, — не удержался я, едва мы отошли на приличное расстояние. — Как вам удалось так быстро выбраться из госпиталя? Ещё вчера врачи были очень серьёзно настроены по отношению к вашему состоянию.

Попов на это хрипло хмыкнул, после чего снисходительно ответил:

— Хиловаты они, санитары эти, чтобы боевого офицера взаперти удерживать, когда тут такое творится. — После этих слов он оглянулся на нас, и с плохо скрываемой гордостью в голосе произнёс:

— Пока вы тут на плацу развлекались, я уже три бумаги подписал, одного прапорщика-буквоеда к чёртовой матери послал и группу новую сформировал. Вашу, к слову, группу.

Мы с Илюхой переглянулись, после чего мой друг переспросил:

— Нашу?

— А то. Кто же ещё, кроме вас, будет меня по этим чёртовым данжам таскать? То-то и оно… В общем, слушайте сюда, орлы… Вчерашний наш вояж — он был не просто успешной операцией, а стал своего рода демонстрацией наших возможностей для начальства. Мы им показали, что средние данжи — не приговор, а ресурс, и этот ресурс можно и нужно осваивать.

В это время мы уже подходили к оружейному складу, от дверей которого несло знакомым запахом оружейной смазки, металла и пыли.

— Так что, — продолжил Попов, понизив голос, — нас, то есть нашу вновь сформированную мобильную группу под кодовым обозначением «Вепрь-1», перевели на особое положение. Больше никакой общей программы. Наша учёба теперь — это вылазки, а практика — это зачистка данжей.

Перед нами стоит задача по быстрой прокачке с одновременной добычей артефактов, и отработка тактики действий в условиях средних и, в перспективе, тяжёлых данжей.