Слабейший Аристократ с Системой Биолога (СИ) - Волков Даниэль

Приземление вышло жестким, я перекатился по пыльному бетону, гася инерцию.

«Спасибо, отец», — мысленно произнес я, впервые за день испытывая благодарность, а не обиду. — «Ты был прав, нужно использовать любые способы, чтобы выжить».

Я начал петлять. С крыши на крышу, через проломы в стенах, спускаясь на этажи ниже и снова поднимаясь. Я старался двигаться хаотично, чтобы запутать следы. Запах мяса был моей главной проблемой, поэтому я старался прижиматься к стенам, где сквозняки должны были хоть немного помочь избавиться от шлейфа аромата.

Но даже если бы это помогало, зверь всё равно легко следовал за мной.

Спустя десять минут напряженного бега, когда я оказался в длинном переходе между двумя корпусами какого-то промышленного комплекса, я услышал скрежет когтей по бетону за спиной.

Обернувшись, я увидел, как тварь мягко спрыгивает в пролом в потолке метрах в пятидесяти от меня. Вблизи он был еще ужаснее. Пасть, усеянная рядами игловидных зубов, приоткрылась, и из нее закапала слюна, шипящая при падении на пол.

Он не спешил. Он знал, что жертва в ловушке.

Я рванул вперед, в темноту коридора. Сердце колотилось так, что, казалось, сломает ребра. Слева — тупик, завал. Справа — лестница вниз. Я скатился по перилам, пропуская пролеты, рискуя сломать шею.

Рык за спиной прозвучал как насмешка. Хищник двигался вальяжно, уже предвкушая как полакомится моей плотью.

Я влетел в подвальное помещение. Здесь пахло сыростью, плесенью и чем-то химическим. Впереди, в слабом свете, пробивающемся через решетки под потолком, я увидел массивную металлическую дверь. Гермоворота. Она была приоткрыта, оставляя щель шириной в полметра.

Это был шанс. Единственный шанс.

Я проскочил в щель, обдирая бока. В этот момент зверь влетел в помещение подвала. Увидев, что я ухожу, он издал оглушительный рев и прыгнул.

Я навалился всем весом на рычаг запорного механизма внутри. Он поддался с мерзким скрежетом. Гидравлика, или то, что от нее осталось, застонала, и тяжеленная дверь начала ползти.

Когтистая лапа ударила в металл снаружи спустя жалкую секунду после того, как дверь закрылась.

БАМ!

Ворота задрожали. Я судорожно крутанул штурвал блокировки. Снаружи снова ударилось что-то тяжелое, раз, другой. Металл загудел, но выдержал. Потом раздался разочарованный скрежет когтей и, наконец, тишина.

Я сполз по стене на пол, погрузившись в абсолютную, чернильную темноту.

— Живой… — выдохнул я.

Темнота была плотной, осязаемой. Я сидел так несколько минут, просто наслаждаясь тем, что меня не едят. Но потом пришло осознание новой проблемы. Я заперт в неизвестном бункере, без света и еды (если не считать тухнущее мясо на поясе), а снаружи меня караулит монстр.

Нужно осмотреться.

Я поднялся и, выставив руки вперед, пошел на ощупь. Шаг. Еще шаг. Рука наткнулась на что-то холодное и гладкое. Пульт управления? Стена?

Я двигался вдоль стены, пока мои пальцы не нащупали рубильник. Он был массивным, старым, покрытым слоем пыли. Надежды на то, что здесь есть электричество, не было никакой, но я машинально дернул его вниз.

Где-то в глубине комплекса что-то глухо ухнуло. Потом послышался нарастающий гул, переходящий в свист.

Замигали аварийные лампы под потолком, заливая коридор тусклым красным светом.

— Работает? — я не поверил своим глазам. — Древняя техника все еще работает?

Это было невероятно. Энергоячейки древних держали заряд столетиями, но найти действующий комплекс — это удача один на миллион.

Освещение позволило мне осмотреться. Я находился в шлюзовой камере. Дальше шел коридор с белыми, стерильными стенами, совершенно не похожими на грязные руины наверху. Здесь не было пыли. Воздух был чистым, прохладным, без запаха плесени.

Я пошел по коридору, с удивлением разглядывая странные символы на дверях. Это была не магия. Это была наука. Та самая, что уничтожила мир, как учили нас жрецы.

Коридор привел меня в огромный зал. В центре стояли столы с пробирками, какие-то манипуляторы, экраны. А в самом конце зала возвышалась странная конструкция. Она напоминала кокон или саркофаг, сплетенный из металла и полупрозрачного пластика. От него исходило мягкое голубое свечение.

Любопытство, вечный порок моего рода, потянуло меня вперед. Я подошел ближе.

Внутри кокона что-то плавало в густой жидкости. Это выглядело… органично.

Вдруг пол под моими ногами вспыхнул сеткой лазерных лучей. Я отпрянул, но было поздно. Из стен вырвались металлические щупальца-манипуляторы. Я попытался увернуться, призвать свою жалкую магию воды, но щупальца двигались слишком быстро.

Они обвили мои руки, ноги, торс. Холодный металл сжался, обездвиживая полностью.

— Эй! Отпустите! — закричал я, дергаясь в захвате.

Манипуляторы подняли меня в воздух и потащили к кокону. Крышка устройства с шипением отъехала в сторону.

— Нет, нет, нет! Не надо!

Меня грубо запихнули внутрь. Пространство было тесным. Манипуляторы прижали мои конечности к специальным углублениям. В шею, запястья и позвоночник вонзились десятки тончайших игл.

Боль была ослепляющей, но короткой. Следом за ней пришла тьма, но не та, что в комнате, а вязкая тьма бессознательности.

Последнее, что я увидел перед тем, как сознание окончательно угасло, была вспыхнувшая перед глазами надпись. Не на экране, а прямо в воздухе, или, скорее, внутри моей головы:

[Обнаружен совместимый генетический материал]

[Инициализация нейроинтерфейса…]

[Статус носителя: Критический. Запуск протоколов экстренной биокоррекции]

Глава 2

Первое, что я ощутил, был холод. Вязкий, проникающий под кожу холод, от которого кости казались стеклянными. Затем пришел звук — противное, чавкающее шипение, с которым густая жидкость уходила в сливные отверстия на дне капсулы.

Я сделал вдох. Легкие обожгло, словно я вдохнул битое стекло, и меня согнуло в приступе кашля. Из горла выплеснулась какая-то полупрозрачная слизь. Меня вырвало прямо на металлический пол, когда стеклянная крышка саркофага с тихим гудением отъехала в сторону.

— Живой… — прохрипел я, пытаясь сфокусировать зрение.

Мир плыл. Перед глазами плясали разноцветные пятна, но хуже всего были строки. Они не были написаны на стене или на полу. Они висели прямо в воздухе, светясь ядовито-голубым светом, и двигались вместе с моим взглядом.

[СИСТЕМА ПЕРЕЗАГРУЖЕНА]

[Носитель: Виктор Штормвальд]

[Статус: Стабильный (Истощение 89 %)]

[Интеграция нейроинтерфейса: 100 %]

[Добро пожаловать, Пользователь. Лаборатория ожидает ваших указаний.]

Я зажмурился, потряс головой, надеясь, что наваждение исчезнет. Галлюцинации. Это точно последствия кислородного голодания или того яда, которым меня накачали в капсуле. Но когда я открыл глаза, надписи никуда не делись. Они лишь сдвинулись в левый нижний угол периферического зрения, свернувшись в аккуратную иконку, напоминающую спираль ДНК.

— О, сервитор наконец-то прогрузился, — раздался насмешливый, скрипучий голос откуда-то сверху. — А я уж думал, придется оформлять возврат товара. Выглядишь паршиво, парень. Как гвардеец, которого забыли в окопе на пару лет.

Я вздрогнул так сильно, что едва не поскользнулся в луже собственной рвоты. Резко вскинув голову, я уставился на панель управления капсулой.

Там сидел кот.

Обычный, на первый взгляд, рыжий кот, довольно крупный, с наглыми зелеными глазами. Он сидел, обернув хвост вокруг лап, и смотрел на меня с выражением абсолютного превосходства.

— Ты… — язык ворочался с трудом. — Ты сказал это?

— Я? — Кот картинно зевнул, показав острые белые зубы. — Я ничего не говорил. Я просто транслирую смыслы в твой поврежденный мозг. Или говорю. Какая разница, если ты всё равно сейчас в состоянии грогги? Вставай, биомусор. Император не ждет.

— Мясо! Теплое! Вкусное! — вдруг раздался другой голос, визгливый и истеричный, откуда-то из-под пульта.