Система становления (СИ) - Демидов Джон

Сейчас мы плелись по шестому коридору, и уже практически ни на что не надеялись, хотя этот коридор был самым прямым и широким из всех предшествующих, без заметных уклонов. Мы шли по нему уже минут десять, и неожиданно вышли на развилку, прямо как в том коридоре, где был потерян дрон.

Немного подумав, капитан принял решение двигаться по правому коридору, и совсем скоро наша группа продолжила путь.

Время шло, ничего не происходило… И скорее всего именно это нас и расслабило. Фонари уже не метались по стенам, оружейные стволы были опущены чуть ниже… Мы просто шли, экономя силы, погруженные в свои усталые и мрачные мысли.

Именно в этот момент, когда наша бдительность была на предельно низком уровне, наших ушей коснулся сдавленный крик, полный чистого, животного ужаса. Это был Илюха. Он шел прямо передо мной, и поэтому я прекрасно видел, как он вдруг замер, вытянув руку с дрожащим пальцем вперед.

— Стойте! — его голос сорвался на визг. — Всем стоять и не двигаться!

В армии очень хорошо вбивают в голову один простой принцип: Сначала сделай, а потом спрашивай. Следуя именно этому принципу мы все замерли буквально на полушаге, ощущая как в кровь выбрасываются просто лошадиные дозы адреналина.

— Семенихин! Ты совсем уже берега что ли попутал⁈ Зачем так орать то⁈ — прозвучал резкий голос капитана Попова, на что Илюха медленно выпрямился, и ответил, не сводя глаз с участка пола прямо перед нами.

— Товарищ капитан… плита… Прямо перед нами нажимная плита! — Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, после чего сказал более развернуто:

— Я сначала думал, что мне показалось, но нет… Тут действительно есть кое-какая неправильность, смотрите!

Илюха указал лучом своего фонаря на пол примерно в десяти метрах перед нами, и теперь, когда мы знали — КУДА нам смотреть, то наконец увидели то, на что нам пытался указать мой друг.

Дело в том, что достаточно большая секция пола, расположившаяся практически от стены до стены, была чуть темнее окружающего металла, и пыль на ней лежала иначе — не ровным слоем, а как будто с небольшими просветами по краям. Это действительно была огромная, почти незаметная нажимная плита, куда мы все чуть не вляпались.

— Черт… — выругался прапорщик Титов. — И как мы ее не заметили?

— Мы устали, и больше смотрим по сторонам, чем себе под ноги, — мрачно констатировал Попов, после чего добавил:

— Хорошая работа, Семенихин. Ты, похоже, только что спас нас от весьма неприятного сюрприза.

Капитан подошел чуть ближе, внимательно изучая плиту, и оценив её размеры, задумчиво произнёс:

— Так… И что же нам с этим делать? Может попробуем заставить ее сработать вхолостую? Бросим что-нибудь тяжелое, и отойдём куда подальше?

— А если мы спровоцируем что-то, с чем не справимся? — тихо, но четко произнесла Марина. — Если впереди пол провалится, или с потолка упадет несущая балка — это полбеды, и мы с этим справимся, но что мы будем делать, если весь коридор зальет кислотой или напалмом? Или например нажатие спровоцирует выпуск нервно-паралитического газа? Отступать будет некуда…

Её слова заставили всех очень серьёзно задуматься и пересмотреть своё отношение к этой казавшейся простой ловушке. Что ни говори, а Марина и правда была абсолютно права. Мы понятия не имели, каков механизм этой ловушки, и рисковать, не имея путей к отступлению, было чистой воды безумием.

Капитан несколько минут мучительно размышлял, сжимая и разжимая кулаки. Видно было, как он отчаянно борется с желанием действовать напролом и хладнокровным голосом разума, который всё-таки в нём возобладал:

— Чёрт… Ладно, идиотский героизм нам действительно ни к чему. — Он с силой выдохнул, и продолжил:

— По бокам пройти тоже не получится из-за размеров плиты, поэтому нам не остаётся ничего иного, кроме как вернуться в центральный зал и проверить остальные коридоры. Может, получится найти обходной путь или что-то менее рискованное…

Принятое решение об отступлении не обрадовало никого, кроме меня, ведь возвращение в новые, не исследованные коридоры, означало для меня появление новых возможностей по прокачке кольца, от чего я не собирался отказываться ни при каких условиях.

Следующие сорок минут мы потратили на тщательное обследование всех оставшихся ответвлений. Мы простукивали стены, искали скрытые панели, проверяли каждый сантиметр… Но всё было тщетно. Все тупиковые коридоры оказались настоящими тупиками, упираясь в не пробиваемые переборки.

Я не знаю — что тут было во время появления предыдущей группы, но следы отчаянного боя, которые мы встречали буквально везде, однозначно указывали на то, что им пришлось совсем не сладко. Куда не посмотри — повсюду валялись целые кучи стрелянных гильз, на стенах было много выбоин от осколочных гранат, и конечно же кровавые пятна, которых постепенно становилось всё больше и больше.

За время наших поисков я как ребёнок радовался каждому обнаруженному трупу роботов, после чего сразу же применял свою способность, и любовался серебристыми ручейками, наполняющими моё кольцо необходимой силой. За время этой вынужденной экскурсии мой прогресс уверенно подрос с 20,8% до 25,3%. Я заработал целых 5%, и при всём при этом никого даже не убил!

В конце концов мы внимательнейшим образом исследовали все коридоры, и сейчас вновь стояли там, где всё начиналось, уставившись на зловещую плиту.

— Итак, выбор перед нами невелик, — мрачно констатировал капитан Попов, после чего продолжил:

— Либо мы с вами идём в тот коридор, где нашего «разведчика» сбила непонятная сила, либо пытаемся проскочить этот участок, искренне надеясь на то, что сработка этой ловушки не вызовет ничего такого, с чем мы бы не могли справиться.

В этот момент Илья повернулся в строну капитана, и несколько удивлённо произнёс:

— А как же развилка? Мы же проходили развилку, и повернули направо…

— Действительно, — кивнул Попов, принимая решение. — Значит так! Группа, возвращаемся назад и исследуем другое ответвление коридора, понятно? Двигаемся с предельной осторожностью!

Семенихин, ты теперь идешь сразу за мной. Твоя основная задача на текущий момент — сделать так, чтобы никто из нас не погиб в этих чертовых ловушках! Как только увидишь что-то подозрительное — сразу останавливай нас, понял? Остальная группа должна постоянно прикрывать нашего… кхм… сканера.

Мы хором пробормотали согласие с прозвучавшим планом, после чего я ощутил как во мне поднимается холодная решимость пройти этот данж во что бы то ни стало.

Спустя десяток минут мы наконец добрались до той самой развилки, только в этот раз двигались не как по Бродвею, а предельно осторожно, ожидая подставы в любой момент.

Капитан заставил всю группу ещё раз проверить снаряжение, после чего он коротко кивнул Илюхе, и мы осторожно ступили в ту часть коридора, где нас ещё не было.

Илья крайне сосредоточенно отнёсся к своей новой задаче, и при взгляде на него я предельно чётко понимал, что не смотря на напряжённость ситуации — он намного спокойнее, чем при прохождении тех же лёгких данжей! Такое поведение говорило о том, что он наконец-то почувствовал себя в своей тарелке, и я искренне порадовался за своего друга, что он смог открыть в себе такие нужные в новом времени умения.

Мы медленно двигались вперёд, и временами я не мог удержаться и кидал на Попова торжествующие взгляды, украдкой думая о том, что бы он сейчас делал, если бы я тогда не уперся и не настоял на вызове Илюхи? Пытался бы простукивать пол штык-ножом? Или, что более вероятно, уже угодил бы в одну из этих мерзких ловушек?

Осознание того, что моё упрямство, возможно, уже не раз спасло нас от верной гибели, согревало душу куда сильнее, чем растущий процент улучшения грейда кольца.

Время шло, а мы всё так же медленно продвигались по левому рукаву коридора, словно по минному полю. Просто так идти было скучно, поэтому я временами с любопытством оглядывался по сторонам, и замечал, что коридор начинал постепенно меняться.