Система становления (СИ) - Демидов Джон

Всё выглядело так, будто совсем недавно в этом месте находился локальный филиал ада: Стены были покрыты глубокими царапинами и вмятинами от сильных ударов. Помимо этого нам стали попадаться сработавшие ловушки, не успевшие вновь встать на боевой взвод: в одном месте одна из стен была испещрена дырами от каких-то дротиков, а в другом целая секция пола провалилась вниз, открывая вид на достаточно глубокую шахту, на дне которой торчали ржавые, покрытые странной слизью пики.

Куда бы мы не посмотрели — повсюду валялись уничтоженные стражи-автоматоны, и судя по типу повреждений — на них ловушки этого места воздействовали так же хорошо, как и на людей.

Я по прежнему радовался каждому новому трупу похлеще, чем подаркам на новый год, и неустанно поглощал всю доступную эссенцию, но в то же время не забывал настороженно поглядывать по сторонам.

Эссенция текла ко мне полноводным ручейком, и глядя на то, с какой скоростью заполняется моя шкала полученного опыта — я мысленно благодарил пропавшую группу, чей отчаянный бой щедро ускорял мой путь к силе.

Мы медленно продвигались по коридору, когда Илюха в очередной раз настороженно замер, после чего потрясённо воскликнул:

— Стойте… Тут… Тут кто-то есть.

Одновременно с этими словами он указал лучом фонаря в небольшую нишу, скрытую за выступающей балкой, и капитан тут же воскликнул:

— Есть кто живой⁈ Немедленно выйди из-за балки!

Его окрик не возымел никакого эффекта, поэтому мы осторожно пошли туда сами, и когда я увидел, что там скрывается — у меня в жилах всё похолодело.

В обнаруженной нами нише, полусидя, прислонившись к стене, сидел человек. Вернее, то, что от него осталось. На нем была одета хорошо знакомая нам камуфляжная форма, разорванная в клочья, и всё выглядело так, будто его терзали гигантские стальные когти, вскрыв бронежилет как консервную банку.

Это был первый погибший из пропавшей группы, которого мы нашли. Не просто пятно крови или гильзы на полу, а именно тело. Зрелище было настолько жутким, что даже видавший виды прапорщик Титов с силой выругался и отвернулся.

Марина, превозмогая отвращение, сделала шаг вперед, после чего сказала тихим, неестественно ровным голосом:

— Нам нужно его опознать…

Капитан Попов молча кивнул, после чего подошел к телу и, осторожно, стараясь не смотреть в то место, где когда-то было его лицо, начал ощупывать карманы разгрузки.

Его добычей оказались несколько пустых магазинов, граната РГД-5, и, наконец, в одном из нагрудных карманов, он нашел солдатский жетон.

Марина быстро сверила полученный номер с базой внутри своего телефона, после чего глухо произнесла:

— Сержант Артемьев, взвод обеспечения.

На лицо капитана было страшно смотреть, и я его понимал… Того, через что прошёл этот сержант не пожелаешь никому. Попов тем временем взял себя в руки, и тихо произнёс:

— Я не знаю, что тут живут за твари, но одно могу сказать вам точно… Делайте что хотите, но не подпускайте их вплотную. Судя по следам на теле Артемьева — силы им не занимать, и противопоставить этому мы с вами ничего не сможем. Теперь мы знаем, с чем можем столкнуться, а потому утраиваем бдительность, и как только хоть кто-то из вас заметит врага — открывайте огонь на поражение, понятно?

Нам всё было предельно понятно, но конкретно сейчас это резко стало не важно, ведь неожиданно наших ушей коснулись приближающиеся лёгкие металлические щелчки…

Глава 19

Интерлюдия. Кабинет в стенах Кремля.

Роман Григорьевич сидел в своем кресле, погруженный в тяжкие размышления. Государственная машина, в которой он занимал далеко не последнюю роль, была огромным колоссом с невероятно разветвлённым управлением. Пока команда из мозга дойдёт до самых дальних частей этого колосса — мозг уже отправит новую команду, и это было огромной проблемой в текущих условиях.

С приходом системы мир превратился в бурлящий океан, где льдины могли за секунду смениться огненными водоворотами, а на горизонте то и дело вставали неизведанные земли. Требовалась невероятная гибкость, способность менять курс за секунды, импровизировать. А бюрократический колосс гибкость ненавидел всеми фибрами своей бумажной души.

Как заставить его танцевать, не сломав хребет? Как совместить железную необходимость контроля с хаотичной, взрывной природой системы? Эти вопросы терзали его уже не первый день…

Внезапно тишину кабинета прорезала резкая трель телефонного зуммера — звонил проводной телефон. Не тот, что стоял на столе, а другой, встроенный в стенную панель около его кресла.

У этого чёрного, угрюмого аппарата без циферблата, был на редкость громкий и противный звонок, от которого Роман Григорьевич вздрогнул, а его пальцы непроизвольно сжали подлокотники кресла. Этот звонок никогда не сулил ничего хорошего и дозвониться сюда могли всего восемь человек со всей планеты. Каждый такой вызов был предвестником бури, и аналогом сейсмического толчка, кардинально меняющего расклад мировых сил.

Он снял трубку, и ровным голосом произнёс:

— Слушаю.

— Роман Григорьевич, не помешал? — голос в трубке был лишен эмоций, выверен и четок. Хозяин кабинета мгновенно узнал собеседника — это был начальник Разведывательного управления, человек, чье имя редко произносилось вслух — Алексей Владимирович Крутов.

— Нет. Докладывайте, Алексей Владимирович.

Крутов никогда не утруждал себя излишней вежливостью, и всегда переходил к делу без обиняков, не стал исключением и этот случай.

— Данжи конечны, Роман Григорьевич. Раньше мы это только подозревали, а теперь у нас есть стопроцентное тому подтверждение. У нас это пока не так заметно из-за масштабов страны, но наши… восточные соседи уже бьются в истерике.

Он сделал паузу, давая информации усвоиться, после чего продолжил:

— Китайские группы за последние сутки предприняли сорок семь попыток пересечь границу под разными предлогами. Не исключаю, что попыток было больше, но 47 из них погранцам удалось перехватить.

После… интенсивной беседы с одним из задержанных выяснилась причина такого странного поведения наших союзников… Мы конечно знали, что данжи исчезают после прохождения, и новые появляются на следующий день, однако мы понятия не имели, что количество появляющихся данжей намного меньше количества закрытых.

Выглядит всё так, что как будто есть какой-то механизм, открывающий данжи, но у него есть своего рода пропускная способность, и если в день закрыто данжей больше, чем эта пропускная способность, то мы имеем отрицательное сальдо на выходе…

Со средними и тем более тяжелыми данжами нет никаких проблем, потому что при их прохождении есть риск оттуда не вернуться, а вот лёгкие… На территории Китая появившийся легкий данж не живет дольше пяти часов, как его сметают, подобно голодной саранче. У них уже начинают продавать возможность посещения данжа, но даже так от желающих нет отбоя.

Услышав эти новости Роман Григорьевич замер, уставившись в одну точку, ощущая как в его сознании начинает складываться пазл происходящего. Если данжи действительно являются конечным ресурсом, то совсем скоро привычный мир окончательно рухнет и начнётся война. Война за пищу для системы. Быстрая, жестокая, без правил.

— Они просят о помощи? — спросил он, уже примерно представляя контуры возможной сделки, на что его собеседник тут же ответил:

— Они просят доступа хотя бы в ряд регионов, но мы, разумеется, поставили их на место. Пока.

Роман Григорьевич задумался, его взгляд упал на окно, за которым медленно темнело московское небо, и ему на ум пришли недавние размышления. Гибкость… Похоже она понадобится существенно раньше, чем он мог себе предположить.

— Алексей Владимирович, я не против разрешить китайским коллегам завести на нашу территорию… скажем, пару десятков групп по 5 человек, под нашим присмотром, разумеется, и в строго отведенных секторах.