Душелов. Том 6 (СИ) - Faded Emory

И пока по его щекам текли слезы, он, даже не думая об этом, взял лопату и пошёл к остаткам трупа, начав, с большим трудом из-за недостатка банальных физических сил, рыть рядом с ними могилу. От этого ему становилось ещё хуже. В один момент это дошло до такой степени, что даже просто удерживать лопату ему было уже трудно. Но он, утирая слёзы и сопли, не обращая на пробирающих до костей ночной холод, продолжал это делать, отказавшись от помощи, которую ему предложили Алиса с Карэн.

Пускай они и сильнее во много раза его, но он не мог позволить им делать это. Он чувствовал, что это будет просто неправильно, и что это должен сделать именно он.

Закончил же он лишь на рассвете — тогда, когда весь промок из-за пота, а сил во всём теле уже не осталось настолько, что даже руку поднять для него было непосильной задачей. Но главное — в этот момент он почувствовал долгожданное облегчение. Посмотрел сначала глазами на сидящих всё это время рядом, присматривающих за ним девушек, а после перевел взгляд на восходящее солнце, что будто символизировало конец всего плохого и начало чего-то хорошего.

И вместе с этим он пришёл к очевидному выводу — без них у него бы это никак не вышло.

И из-за всего этого вместе взятого ему было невероятно трудно принять решение, о котором его попросили подумать уже вечером этого же дня, когда он проснулся. Ему нужно было выбрать одно из двух — либо он остаётся тут, а они уходят и вряд ли когда-либо они с ним вновь с ними встретятся, либо… он идёт с ними.

Когда его только спросили об этом он был настолько шокирован, что даже не был уверен в правильном понимании донесённого до него смысла. Но даже после уточнений всех деталей и выяснения, что это на самом деле так, очевиднее выбор для него не стал: хоть он с детства и мечтал отправиться в путешествие, однако никогда не относился к этой мечте всерьёз, раздумывая над её исполнением; а тут вдруг выясняться, что у него действительно появился такой шанс и по сути… здесь его больше ничего не держит.

Так что он вполне себе может отправиться с ними. Но идти с ними — значит, отказаться отправиться в опасную неизвестность, отказаться от привычной безопасности с комфортом и от того, как он жил всю свою сознательную жизнь. Ему в буквальном смысле нужно было оставить всю свою прошлую жизнь позади, взяв с собой лишь самое-самое нужное.

И для него, мальчика, что только недавно шагнул в подростковую жизнь, этот выбор был невероятно сложным. Даже выделенная ему половина недели на принятия решение казалось чем-то слишком маленьким и краткосрочным — таким, чего точно не хватит, чтобы принять столь важное решение. Он бы хотел попросить дать ему побольше времени, но понимал, что не может этого сделать — узнав их примерную историю, он отлично понимал, что им нужно как можно быстрее вернуться домой и задерживаться из-за его нерешительности они точно не станут.

Вероятно, поэтому к концу выделенному ему на раздумья времени он сделал вполне очевидный выбор. Тот, что в разы проще, привычные, понятнее и банально безопаснее.

Он решил остаться дома.

Но и отпустить их просто так он не мог после всего, что они для него сделали в эти дни. Поэтому, вспомнив о самой ценной вещи его родителей, он достал её из тайника, решив передать им. Да, его родители говорили ему хранить эту карту, как нечто другое, однако поступить иначе, зная, что у них нет ни карты, ни компаса — он просто не мог. К тому же, раз он решил остаться здесь, то ему это карта точно ни к чему.

По крайней мере, он до последнего был уверен, что остаётся. Даже наблюдая, как они собираются уходить, у него разрывалось сердце, но он ничего не делал, уже предвидя позабытые за эти восемь дней ужасы одиночества. Так было, пока в один момент к нему не подошла девочка и, обхватив его руку двумя своими, буквально сказала взглядом: «Пожалуйста, идём с нами!».

Всё время до этого она и Ева были единственными, кто не пытался как-либо повлиять на его решение — ни простым советом, ни убеждением и никак иначе. Они просто были в стороне, ожидая его решения. И может быть, именно такого маленького толчка от того, кто почти его ровесник, ему и не хватало для решимости. Может, дело вовсе в чём-то ином, более сложном, но в любом случае…

После этого, не прошло и десяти минут, как парень, одевшись и собрав вещи, уже стоял рядом с ними всеми. Окинул взглядом, вероятно, последний раз в жизни этот дом, что был для него словно частью его самого, и, развернувшись взял девочку за ручку, протянутую ему, он сделал вместе с ней первый шаг в пугающую, но точно не одинокую неизвестность.

Глава 3

Карэн опустила взгляд и, продолжая неторопливо идти вперёд, посмотрела на свою руку, крепко обвязанную тонкой верёвкой из ткани, которая, тем самым, напоминаем подобие браслета. Хотя учитывая, что у этого «браслета» есть и другая аналогичная сторона, которая находиться в порядке тридцати метрах впереди, лично ей это больше напоминало наручники.

— Что-то не так? — обеспокоено посмотрев на неё, учтиво спросила идущая рядом с ней Алиса.

— Нет, всё хорошо, — слегка улыбнувшись, мило отмахнулась Карэн.

— Правда? — приподняв брови, уточнила Алиса.

В этот момент она явно знала, что Карэн что-то беспокоит, и всё же задала такой вопрос. Это, очевидно, было сделано, чтобы уже сама Карэн решила, хочет ли она поднимать эту тему, или же нет.

— Я… боюсь. Мне страшно…

— Но он же далеко…

— Я не о нём. Вернее, не только о нём… — и несколько промедлив, собравшись с мыслями: — Я бесполезна. Раньше у меня было всё — самый развитый Дар среди сверстников, огромная власть, множество деньги и бесспорное влияние, с которым могли тягаться единицы. И я, обладая всем этим, наивно полагала, что больше мне ничего в жизни и ненужно — у меня и так есть всё самое необходимое, так зачем стараться? Зачем прилагать какие-либо усилия и учиться чем-то новому? Мне можно просто весело жить и дурачиться себе спокойно, проживая в благодати — так я думала. Однако стоило оказаться в подобной ситуации… как оказалось, что я самая бесполезная из всех, — заслезились её глаза. — Помню, ты говорила как-то так про себя, но на деле ведь это совсем не так. Это точно относиться не к тебе. Это относиться ко мне. Силы моего Дара не всегда хватает, даже чтобы защищать себя саму, не говоря уже о помощи другим и их защите, как это делаешь ты. И я не умею так рационально мыслить, как это без каких-либо проблем делает Ева, а без этого в этих жестоких, диких условиях выживать крайне трудно, не обладая большой силой. Я даже не умею банально готовить, из-за чего этим всегда занималась либо ты, либо Ева. И что самое отвратное — это именно у меня одной единственной из всех был опыт нахождения за барьером. Два раза — столько раз я уже выходила за него и без проблем возвращалась обратно. Этот раз был моим третьим. И я думала… думала, что уж если что-то произойдёт, то я буду той, кто всем поможет — кто будет всех направлять и рассказывать, что делать и как себя нужно вести. А в итоге… от меня не просто меньше всех пользы… — взяла она другой рукой верёвку из ткани, исходящую и простирающуюся вперёд из её «браслета», — я буквально обуза для вас, которая лишь мешает всем…

Смысл этого двойного «браслета» или же «наручников» крайне прост: так, разделившись на две группы, они могут вместе продолжать путь, постоянно выдерживая достаточно большую дистанцию и не боясь при этом потерять друг друга, будучи таким образом связанными.

В теории, натянув верёвку, тем самым сократив расстояние меж ними, так можно будет даже преодолеть сильную метель. Но это лишь в теории.

В реальности же эта верёвка с огромной долей вероятности может банально, скажем, зацепиться за какую-нибудь ветку, натянуться и легко порваться, потому что собрана была эта верёвка из всего подряд, что такое подходило — постельное бельё, одежда и всего другого, что они только смогли найти в доме.

Печально смотря на неё, Алиса нежно взяла её за руку.