Зрачки Эдгара расширились. Он увидел Алану Донал, застывшую в воздухе, её тело горело золотисто-оранжевым пламенем, массивные крылья расправлялись из её шлема. Рядом с ней Шарлотта Уик высвобождала всё больше и больше своего образа Первозданной Силы. Но земля перед ними взорвалась, позволив странному, чудовищному существу из искорёженного металла и быстро меняющихся размеров вырваться из-под земли.
Плоть его ртутного тела волнилась и пульсировала, различные конечности, казалось, двигались независимо друг от друга.
Эдгар выпустил свой образ, как его учили. Отряд Вульпис двинулся как единое целое, нанося удар этому новому чудовищному врагу, появившемуся перед ними, последней защите. Но все эти образы погружались в ауру этого существа и тускнели, или смещались, или распадались. Прямо за спиной этого существа все эти плотные слои временных складок концентрировались в небольшой ритуал.
Конечности продолжали двигаться и кружиться. Простояв секунду, пока их атаки обращались в ничто, Эдгар понял, что сочащаяся и блестящая плоть пульсирует вместе с рябью времени, исходящей из-за его спины.
Монстр рассмеялся, когда из его ядра выползли ещё более тонкие щупальца. — Здесь ваш глупый крестовый поход прекратится. Кажется, позором выпустить эту идеальную форму на такую мелочь, как вы, но я
связал
время своими конечностями. Если только вы не чувствуете себя достаточно компетентными, чтобы сражаться со мной всеми своими временными версиями, с самого начала моего существования хе-хе-хе. Что ж, интересно, осмелится ли кто-нибудь сделать шаг вперёд? Идите умирать.
И, признавая реальную угрозу, исходящую от этого странного существа, Отряд Вульпис остановился. Лидеры смотрели вперёд, наблюдая, как воздух искажается вокруг длинных, металлических рук этого существа.
Они подождали всего мгновение. Достаточно, чтобы перевести дух. Сознание Эдгара слегка прояснилось.
— Полная атака, — тихо сказал Рэймунд Балласт, завершая их короткую передышку. Его отряд ответил, двигаясь, не задумываясь о последствиях. Они были инструментом, чтобы помочь Рендидли Призрачному Псу изменить вселенную. Они были ценны, потому что постоянно служили своей цели.
Эдгар шагнул вперёд вместе с остальной группой. Рука на его руке сжалась — побуждение Хейффала было совершенно очевидным.
Над ними монстр взревел Дураки! , но Вант и Донал бросились к его позиции, чтобы сдержать его, пылая большей силой образа, чем Эдгар видел у кого-либо, кроме самого Призрачного Пса. Что оставило обычным солдатам обернуть свои образы вокруг тел и двигаться вперёд с такой поспешностью, на какую они были способны. Пока титаны сражались наверху, внизу они роились, как муравьи к пролитому мёду.
Прохождение через временной барьер было похоже на погружение в слишком холодный пруд. Тем не менее, Эдгар продолжал переставлять ноги, даже когда его самосознание стало скользким. Потому что на мгновение он потерял свою непоколебимую личность как члена Отряда Вульпис. Он всё ещё бежал, потому что бежал, потому что так долго его жизнь двигалась по инерции.
Он бежал, не понимая, почему. И он немного ненавидел себя, потому что всегда просто плыл по течению жизни. Эдгар вздрогнул. Грязь, казалось, становилась глубже, а ему также приходилось страдать от постоянного грохота более мощных образов сверху.
Просто почему я это делаю?
Невольно скорость его шага замедлилась. Его зрение расплылось.
Этапы его жизни начали неуклонно обращаться вспять. Чем дальше он шёл вперёд, тем моложе становился. Его прозрение на дорожке для боулинга исчезло, заставив его шаг замедлиться. Но как только он начал задаваться вопросом, почему он здесь, почему он продолжает двигаться вперёд, он почувствовал, как хватка на его руке опускается вниз.
Хейффал ущипнул Эдгара за мягкую плоть между пальцами, когда хватка опустилась ближе к согнутому локтю Эдгара. Часть его не помнила, почему на его руке была чья-то рука и тяжесть на спине, но маленькое семя Ядра Нити внутри его тела помнило. Его походка ускорилась ещё раз.
Глядя вперёд, пейзаж расплывался, словно Эдгар оказался посреди пустынного миража. Он продолжал двигаться вперёд, но его пункт назначения стал нечётким. Дно озера выгибалось вокруг него, словно лист, который сохнет и скручивается по краям. Детали его образа начали исчезать по мере того, как он глубже погружался в энергию, унося с собой всю силу. Временные искажения заглушали часть отголосков сверху, но всё больше и больше Эдгару приходилось полагаться на своё физическое тело, чтобы продвигаться.
Взрыв задел его плечо, вывихнув его. Теперь он бежал с заметной хромотой, икра правой ноги постоянно сводило судорогой. Холод поднялся от земли и впился в мышцы его ног. Поток энергии толкнул его в сторону, и только благодаря его молотившим рукам (его вывихнутое плечо болезненно болталось) и странной плотности воздуха Эдгару удалось остаться на ногах.
На протяжении всего этого хватка на его руке оставалась постоянной. Эдгар чувствовал, как хватка Хейффала ослабевает, но она была гораздо более устойчивой, чем он сам. Его личность иссякала. Он был ребёнком, а затем он был ничем иным, как плавающим Ядром Нити с памятью об образе из другой жизни, дрейфующим вперёд с половиной тела и рукой.
Как живое существо может быть в чём-то так уверено?
Ядро Нити задавалось вопросом, чувствуя давление этой руки. Его самоненависть размножалась и росла.
Против постоянного сопротивления, как ты можешь так упорствовать? А я
Ядро Нити двинулось вперёд. Без тела никакие боли и страдания больше не влияли на него. Взрывы от битвы наверху были неприятными, но больше не изнуряющими. Оказалось, после того, как всё было отнято Всё, что осталось, было—
Постоянство. Вот кто я.
Ядро Нити продвигалось. Оно продолжало двигаться, забыв даже самоненависть.
У него не было воспоминаний, но лишь память о памяти. И лишь достаточный импульс, чтобы продолжать.
Из-за странных временных складок в этой области переход на самом деле закончился очень быстро; ему, вероятно, нужно было пройти всего десять метров, чтобы достичь своей цели. Эдгар вновь материализовался, единственным признаком временного путешествия, которое он совершил, было полностью сформировавшееся Ядро Нити, источающее значимость, которая не должна быть возможна для столь юного человека.
Он споткнулся, моргая. И от внезапного возвращения к физическому телу, и от своих конечностей, внезапно наполненных Нитью. Временные волны волнились вниз и сосредоточились на небольшом ритуале прямо перед ним — он достиг цели. Но прежде всего он потянулся и сжал руку Хейффала в ответ, чтобы доказать, что они достигли своей цели—
Рука рассыпалась под его хваткой. Эдгар ахнул от ужаса и расстегнул кожаные ремни упряжи. Он не мог перестать дрожать. Он опустил Хейффала на землю и посмотрел на этого человека, которым так восхищался.
Перед ним был труп. Или его останки, изъеденные временем.
Свет исчез из его глаз, глаза сморщились, и большая часть его тела распалась от ядовитого образа, проникающего сквозь него. Судя по развитию Принца Нити, находящегося в груди Хейффала, он был мёртв уже довольно давно.
Сжатие хватки во время их продвижения, должно быть, было напряжением Эдгара. Смещение хватки Хейффала во время временного возмущения было изменением тела Эдгара, и рука нашла новое место на его руках.
— Я-! — вскрикнул Эдгар на секунду, а затем крепко зажмурил глаза.
Он был солдатом, он был постоянен. Хейффала, возможно, и не было там но Эдгар знал, что именно так он и хотел бы. У них была миссия — сентиментальность не могла их сбить с пути.
Когда Эдгар убирал тело в своё пространственное кольцо, он почувствовал, как меняется его образ. Ранее его трёхликий латунный идол имел одно основное выражение: обращённое вперёд лик покоя. Постепенно левое лицо смещалось к лику гнева и уничтожения, из-за его роли в Отряде Вульпис. А теперь правое лицо плакало, полностью поглощённое горем.
