Легенда о Рэндидли Гостхаунде 6 (СИ) - Voytsekhovskiy Evgeniy "puddles4263"

Пока Фиеро продолжал то хихикать, то хохотать, Элхум лишь хмурился, глядя на Сосну. Почему Лаплас должен залезать в Сосну? Неужели тело Вечности не обладает достаточной силой и мощью, чтобы переделать вселенную без опоры на Сосну?

Даже будучи парализованным, Рендидли нашёл точку свободы; хотя всё его существо оставалось смешанным, отражение в (Асимптоте Паньгу) оставалось чистым. С беспощадной эффективностью он начал сплетать Значимость и сложные узоры в этом альтернативном отражении. Никс наблюдала за его движениями с пониманием и жалостью.

Ему не нравился этот вариант, но ему нужно было решить эту проблему быстро.

Прикосновение к (Душе Вселенной) — самый прямой метод , — сказал Фиеро. Но он внезапно стал смотреть на Элхума гораздо холоднее. Всё маниакальное ликование Вульпина исчезло. На фундаментальном уровне (Иерархия Перекрёстка Времени) будет введена в Нексус. Как только это произойдёт, ты сможешь свободно перемещаться назад во времени.

Есть и другие способы. Нынешняя Сосна. это причинит ему боль , — сказал Элхум.

Ты. Фиеро выглядел почти шокированным. Пока мир вокруг них рушился, эти двое глубоко смотрели друг другу в глаза, почти за гранью эмпатии. Ты недальновидный глупец. Твой сын умер давно; мы обременены лишь его трупом. Если бы ты сумел вызвать хоть какую-то реакцию, бродя внизу с этой ужасающей сингулярностью.

Элхум начал умолять. Может быть, ещё немного, с большей Значимостью.

Слишком поздно , — перебил его Фиеро. Затем, с удивительной нежностью, он сказал: Если так будет легче, я могу забрать у тебя эти чувства. Тебе больше не нужно страдать из-за сына .

Я. Лицо Элхума исказилось. В течение нескольких долгих секунд он смотрел в землю. Я не хочу всегда быть тем, кто убегает от своих чувств .

И всё же ты здесь , — заметил Фиеро. Жалуешься на ситуацию, которую сам создал, уже постфактум. Приглашение Вечности в Нексус было твоим планом, чтобы превзойти даже потенциал Призрачного Гончего. Так ты возьмёшь на себя ответственность, или мне, как всегда, придётся этим заниматься?

Пока этот затянувшийся финал мелодрамы дуэта продолжался, Невея отчаянно тянулась к Рэндидли.

По крайней мере, учти последствия этого решения. Если ты полностью оторвёшься от реальности.

Это мой Класс, Невея. Всегда всё должно было закончиться так .

Он писал Эфиром, чтобы придать форму ярлыку. Он добавил Пустоту, свою собственную опьяняюще плотную Значимость, чтобы придать ей вес. Последствия выходили за рамки даже его собственной способности их осмыслить, но ему было всё равно. Ему нужен был доступ к самому себе. И без эффективного способа дать отпор.

Невея излучала волны предостережения.

Ты, Рендидли Призрачный Гончий, всегда выбирал свой собственный конец. И если ты это сделаешь, так больше не будет. Ты больше не будешь писать свою историю, а просто жить ею .

Губы Рендидли дрогнули.

Если они помешают мне контролировать себя, я буду сражаться даже с людьми Альфа-Космоса. Потому что я — (Легенда) .

В глубинах (Асимптоты Паньгу) комбинация (Ритуала Пустоты) и (Гравировки) активировалась в обжигающей вспышке шипящего света. которая вспенилась энергией, а затем поглотила саму себя.

В качестве своего первого трюка Рендидли Призрачный Гончий создал существ из воспоминаний.

В качестве своего второго трюка он отбросил свою реальность, как старое пальто.

Глава 2409

Шарлотта Уик слегка покачивалась, стоя по стойке смирно, словно отчаянно желала пройтись взад-вперед по траве. Рядом с ней Джиу Ронаулт служил контрастом, пламя его элементарного тела, состоящего из огня, было очищено и окаменело после их последнего жестокого наступления, целью которого было выяснить предназначение Гравировки.

Его существование даже не дрогнуло. У него не было дыхания, не было жизни, и казалось, что у него нет никаких эмоций.

Эдгар, самый искренний из группы, открыто плакал перед маленькими, остро отточенными каменными маркерами. Его плечи тряслись, и каждые несколько секунд он вытирал рукавами униформы густые волны слез. Вокруг него остальные пехотинцы Отряда Вульпис пытались компенсировать нарушение этикета, застыв, как статуи, но Рэймунд Балласт не стал бы упрекать их за какие-либо недостатки, не сегодня. Кроме того, его взгляд в основном скользил в сторону, чтобы проверить ДиОрто Ванта.

Его дисциплина держится, пока что .

Рэймунд чувствовал себя совершенно опустошенным.

И все же у всех живых существ есть предел. Даже у меня .

Демон-мужчина стиснул зубы; его эмоции были настолько бурными и яростными, что он поднял легкий ветерок вокруг себя. Свежевскопанная земля слегка шевелилась, неспокойная перед лицом этого неспокойного горя.

Кратко склонив голову, Рэймунд Балласт поднял подбородок и принял на себя роль командира отряда. — Сегодня мы хороним героев. Звание, заработанное жертвой и самоотверженностью. Дальнейшие разъяснения не смогут передать тот риск, с которым столкнулись эти солдаты, ни их готовность отдать свои жизни ради защиты народа Альфа-Космоса. Их сердца плыли сквозь страх, не позволяя ему отвлечь от их мрачной цели. И на самом деле многие, на смертном одре, раненые и борющиеся на тех чужих полях битвы, лишь выражали сожаление, что не смогли сделать большего для своих семей. Орден Вульпис идет в ад, жаждая следующего испытания.

— Будем надеяться, что им не придется с этим сталкиваться. Что то, что ждет их впереди, будет написано безмятежностью и миром.

— Единственное, что им нужно было сделать, — прошептала Шарлотта Уик. — Это вернуться домой вместе с нами.

Рэймунд Балласт бросил на нее укоризненный взгляд, но продолжил, не обращая внимания на ее нарушение. — Мы будем помнить их имена. Они тренировались с нами, сражались с нами, и они были первыми, кто погиб за нас. Пока существует Отряд Вульпис , мы будем помнить их. Дуон Мло. Церик. Фалнор. Хейфал. Кимбант Лар. Визерет Кламман

— Этот чертов тупой пес, — воздух вокруг Ванта резко напрягся. Внезапно там появилось Механическое Чудовище, размахивая руками-бензопилами, скрежеща древними зубами-дрелями, издавая пронзительный вопль скорби. Это было тело из зазубренных краев и едва сдерживаемой энергии. Даже после часа отдыха и восстановления, образ гордо носил раны, полученные в бою, оставляя огромные прорехи в его листовом металлическом теле. Зрачки Ванта расширились. — Ты если бы мы держали строй тебе не нужно было покупать нам последние несколько секунд, удерживая взгляд Пайна в одиночку

Я не могу назвать это нагноением, ведь он состоит из металла .

подумал Рэймунд.

Но этому солдату сейчас нелегко .

— Вант, — голос Джиу был холодным и резким.

ДиОрто Вант показал ему два средних пальца за его беспокойство. — Серьезно, какого черта мы ведем себя так, будто он сделал что-то великое, когда он так легко отдал свою жизнь

— Вант, — Рэймунд Балласт стиснул зубы, произнося это имя.

Демон-мужчина несколько секунд сверлил его взглядом, гнев и горе разгорались в ужасное пламя. Напряжение гудело в воздухе, отражая странные, грохочущие изменения, происходящие на небе Альфа-Космоса. Рэймунд Балласт не потянулся к своему образу, а просто стоял и смотрел.

В конце концов, Вант отвернулся. Балласт прочистил горло и произнес остальные имена. Его сердце сжималось от того, какой длинной был список. Еще две смерти — и они потеряли бы ровно половину своего состава. Несколько других пехотинцев начали плакать; выходка Ванта по крайней мере вывела их из шока и дала возможность горевать.

Однако завершение перечисления имен не означало, что обязанности Балласта подошли к концу. Пока разные солдаты подходили к могилам, чтобы отдать дань уважения, к ним подошел командир отряда с диким взглядом и спросил: — Что теперь?

Несколько других солдат оглянулись, их глаза были несколько унылы. Рэймунд испустил внутренний вздох. И, не угадывая их настроения, Шарлотта Уик шагнула вперед и четко отдала честь небу. — Мы смотрим и наблюдаем. Разве вы не видите, что Призрачная Гончая все еще сражается за нас? Пока война продолжается, мы должны быть готовы вступить в бой в любой момент. Мы держим оружие наготове, ожидая призыва.