Клан Борзых 4: Барон (СИ) - Шаман Иван

Жаль только снарядов к оружиям у нас было не так много. Тяжёлые, слабо применимые в любых других условиях, громоздкие и ненадёжные. Но вот так, ситуативно, почти идеальное оружие.

— Огонь по готовности! — скомандовал я, перезаряжая трубу. — Залп!

Грохот и пороховой дым прокатился по улице, сопровождая улетевшую в кучу тел цепь. Вой и чудовищный свиной визг тысяч агонизирующих животных, били по психике не хуже кувалды, но мы твёрдо знали, ради чего стоим в этом переулке. Третий и последний залп откинул волну тварей до перекрёстка. И я бы даже порадовался, если бы не видел ту нескончаемую толпу, что шла от ферм.

— Рыцари вперёд! — скомандовал я, достав копьё и бегом преодолев расстояние до первых разорванных тел. — Добиваем!

Дальнейшие приказы не понадобились, каждый знал, что ему делать. Я же достал копьё из обычной железной трубы и благословлённого кинжала, закреплённого вместо лезвия. Вернее, под ним, ведь лезвие состояло из жидкого металла, обновляемого при каждом ударе.

Каждое движение было усилено двигателями доспеха, не оставляя монстрам ни шанса. Тут даже точно попадать не нужно было, не промахивайся мимо тела — уже достаточно. Лезвие с одинаковой лёгкостью перерезало мышцы, кости и деревянные иглы. Мне оставалось лишь махать им словно косой из стороны в сторону.

«Внимание, новая волна», — в очередной раз предупредила Сара, показав приближающуюся толпу монстров, и у меня отчаянно засосало под нёбом. Их было слишком много. Даже с учётом того, что добивать мы могли и холодным оружием, сталкиваться с тварями без механизированного доспеха, в котором закрыты все щели, — чревато заражением. А любой потерянный рыцарь…

— Быков, вперёд, прикроешь меня. Остальным держать позицию! — крикнул я, по щиколотку погружаясь в кровавую кашу из мяса и костей. — Покрошим сколько сможем.

— Это я могу! — с ухмылкой ответил Иван, сжимая в руках алебарду с широким лезвием. — Всех в труху!

— Точно, — усмехнулся я и отряхнул копьё от крови. Несмотря на то что мы сражались уже почти час, усталости я не чувствовал. Наоборот, чем больше убивал копьём, тем сильнее накатывала лёгкость и неестественная эйфория.

Новые твари гурьбой вывалились на переулок, начали разворачиваться, но не сумели — их снесла вторая волна, а затем и третья. Куча из визжащих тел достигла второго этажа, и только потом обрушилась на нас сплошным потоком. Пришлось так вращать лезвием, что оно стало больше похоже на мельницу, сливающуюся в одно сплошное белёсое марево. Но что важнее, я наконец почувствовал нечто.

Из горла непроизвольно вырвался тихий утробный рык. Мир стал выцветшим и контрастным. Твари замедлились, словно попали в сироп. А я продолжал двигаться с прежней скоростью, а может, и быстрее. Движения стали плавными, естественно перетекающими друг в друга. А потом я заметил краем глаза тигрёнка.

Полосатый стоял прямо за моим плечом, хищно ощерившись и рыча. Его шерсть стояла столбом, а между чёрными полосками трещали миниатюрные молнии. С каждой убитой тварью они разрастались, становясь всё ощутимее. А я продолжал рубить монстров, сместившись так, что в одиночку перекрыл весь проход. Лезвие преображённой глефы металось от одной стены до другой, неся смерть и забвение.

Но главное. Я высасывал чудовищ досуха. Благословлённое лезвие кинжала, преобразованное живым металлом, поглощало души измученных животных. За последние несколько часов тигрёнок получил больше энергии, чем за всё предыдущее бедствие. И поток этот не прекращался, ведь тварей не становилось меньше.

Сила нарастала, и шерсть тигра из просто белой, стала цвета свежего снега, затем серебра, и наконец начала светиться, распирая его изнутри от поглощённой мощи. Духовному зверю это нравилось, он рычал от восторга, а за лезвием глефы начал оставаться едва заметный след из молний.

А потом мощь переполнила его через край, зверю стало плохо, он зашатался, и по мне прошла отдача. Концентрация сбилась, я выпал из боевой медитации, но вместе с вернувшимися красками на меня обрушилась нескончаемая волна тварей. А я уже не успевал убивать их всех.

Отступил на шаг, другой.

— Рра! Не отступать и не сдаваться! — зарычал я, разрубая сразу двух тварей. Сила, переполнявшая тигрёнка, требовала выхода. — Бей!

— Р-р-а! — набрав полную грудь, выдохнул зверь, и с ослепляющей вспышкой молния ушла по глефе в толпу, испепеляя разом десятки чудовищ и парализуя током сотни. Волна затормозилась, по упавшим телам начали подниматься следующие, затаптывая ещё живых товарок, а я понял, что второй раз такой трюк уже не исполню.

Слишком он пока маленький, мой духовный зверь.

— Стрелки, готовься! — скомандовал я отступая. — Беглый огонь! Не подпускать тварей близко.

— Есть! — хором ответили мои бойцы и даже некоторые из копий Владимира и Жанны. Я выиграл им достаточно времени, чтобы перезарядиться, и теперь ружья грохотали, не смолкая, твари гибли десятками, а слаженная работа и разбитие улицы по секторам даже позволили отбросить вал обратно к перекрёстку.

Я сам переключился на ружьё, страхуя первый ряд, стоящий на одном колене. Но теперь стрелял без огонька, просто как часовой механизм. Весь запал вышел вместе с молнией, исторгший из себя боевую способность тигрёнок свернулся калачиком и лишь поглядывал краем хитрого глаза на толпу тварей.

Зато теперь я точно знал, чем его можно кормить и усиливать, даже в мирное время, достаточно устроиться на скотобойню.

— Комиссар, гражданских вывели! — окрикнул меня паладин. — Отступаем к сектору четыре-два.

Оценив неослабевающий поток тварей и потоки крови, от которых мостовая стала мокрой и скользкой, я осознал, что у нас нет ни шанса пробиться дальше. Перед нами ещё несколько тысяч тварей, а патроны уже подходят к концу. И даже если мы прорвёмся через перекрёсток, нас задавят на следующем. Или через один.

— Понял. Внимание! Отступаем по команде. Первые номера — раз!

Стрелки повскакивали со своих мест, отступив на несколько метров. Доложили о готовности, и мы отошли за их спины. А потом всё повторилось. Волна тварей мгновенно заполнила освободившееся пространство, но дальше напоролась на стену из пуль и картечи. Ровно до того момента, пока мы не отошли ещё на десять метров, а потом ещё…

В конце мы принимали бой у самых ворот, стоя плечом к плечу и сплетая смертельное кружево из стали наших клинков и ружейных залпов. Каждая выигранная секунда — чья-то спасённая жизнь. Я отошёл последним, вместе с Самуилом. И только когда за нами закрылись толстые стальные ворота, понял, что мы смогли.

Не только выжили, но и выиграли достаточно времени, чтобы эвакуировать всех у нашего выхода.

Твари остались бесноваться снаружи, но это уже не наши проблемы, а защитников стены, которые спокойно поливали монстров из пулемётов и огнемётов. Улицы превратились в огненный ад, а многоголосый визг пробивался даже сквозь толстые стены.

— Что с Секачовыми? — спросила Жанна, даже не дав отдышаться.

Пришлось связываться с дроном, искать их и пытаться примерно оценить диспозицию. Выходило, что ситуация у них аховая, но не безнадёжная.

— Они отступили от ферм, забаррикадировались в одном из дворов и бьются там. Несколько сотен Секачовых ещё живы. — ответил я. — Отсюда мы к ним точно не пробьёмся.

— Можно обойти по жилым кварталам, — предложила Ольга.

— Нет. Ворота с той стороны закрыты, — покачал я головой. — Они не сумели удержать фронт… Не могу сказать, сколько погибло и заражено. Сотни.

— Плохо. Это значит, что эпидемия добралась до внутренних районов, и сектор теперь отрезан от города, — мрачно проговорила Жанна. — Отходим, мы и так сделали всё, что в наших силах. Больше может только великий клан с достаточным количеством бойцов и благословенного оружия.

— Боеприпасы в любом случае нужно пополнить, — согласился я, потянувшись снять шлем, но в этот момент в рации что-то зашумело.

«Локализую сигнал, убираю помехи», — тут же отчиталась Сара, а затем до меня донёсся мрачный усталый голос.