Легенда о Рэндидли Гостхаунде 6 (СИ) - Voytsekhovskiy Evgeniy "puddles4263"

Рэндидли, Деметриус, Богарт и Аракис-Звери наблюдали, как голова торговца-лягушки неуклонно надувалась от гнева, пока Джотем продолжал его унижать. Всего через несколько минут витиеватого монолога из его губ вырвался крик, и он всем телом бросился на раздувшегося человека.

Двое копошились и катались по земле в крайне невпечатляющей борцовской схватке. Рендидли вздохнул и посмотрел на Богарта. — Не смотри на это. Только плохих привычек наберёшься.

Всё большее число Аракис-Зверей бродило по ферме. Они бегали стаями, словно бродячие своры диких собак. Примерно половина была размером с сарай, быстро приведённые в порядок местным хранителем Ара-Фруктов, а другая половина были молодняком, которые толпились вокруг первоначальных трёх.

Эти трое выросли, их тела увеличились от размера большой собаки до почти ослиных. Их мышцы очень заметно выпирали под кожей. С этого момента трое начали расходиться в своём развитии. Аракис-Зверь, имитирующий Иггдрасиль, вырастил две дополнительные пары длинных рук. Конечности передних лап Серого Существа заострились в зловещие крюки, в то время как задние лапы стали приземистыми и мощными. Наконец, голова Зверя Нерожденного Феникса становилась всё более массивной, наполненной рядами острых, как бритва, зубов.

В это время Рендидли регулярно очищал своё эмоциональное море, чтобы подготовиться к столкновению со своим третьим негативным эмоциональным ядром — испепеляющей яростью. Поэтому он привёл в порядок ферму, утилизировал все отходы и начал оттачивать процесс превращения яблок в ферментированный сидр. По совету женщины-богомола Гретайт, Рендидли увеличил подачу воды на морковные поля и уменьшил её для фруктового сада.

Уже сейчас он начал видеть преимущества её очень точных советов. Морковь заметно набухала в земле. Фруктовый сад развивался медленнее, и Рендидли не нравилось, как некоторые листья начинали желтеть из-за недостатка воды, но он был готов экспериментировать, чтобы получить лучший фрукт.

Уже смеркалось, когда Рендидли закончил свои дела на ферме. Он вернулся к Богарту и прервал тренировку молодого Воина Пустоты, укрепляющего свои основы. Рендидли подавил свои физические способности до 80% от Богарта, что само по себе было своего рода ментальной тренировкой, и они вдвоём спарринговались.

Даже будучи абсолютным медленнее и слабее, Рендидли продолжал избивать Богарта. Его кулаки находили грудную клетку противника, оставляя кости сломанными. Его резкий подсекающий удар ногой заставил его беспомощно кувыркаться в воздухе.

Характеристики не могли компенсировать разницу в сохранении и использовании энергии, а также в знакомстве с боем. Для Рендидли Богарт телеграфировал каждую свою атаку каждым напряжённым сухожилием, выпирающим из его рук. К тому моменту, как он фактически завершал удар, Рендидли уже сместил свой вес и подготовил контратаку.

После того как его нос был сломан во второй раз в короткой и жестокой серии спаррингов, Богарт поднялся с земли и застонал. — Повелитель Пустоты, я хочу, чтобы ты был честен со мной; сколько времени мне понадобится, чтобы достичь твоего уровня при такой скорости?

Рендидли склонил голову набок и серьёзно обдумал вопрос. Предполагая, что у него будет адекватное обучение и неограниченный доступ к энергии, при текущей скорости его улучшения — вероятно, около сорока лет.

— Что? Правда?! Это совсем недолго. — Богарт разинул рот. Он посмотрел на свои кулаки и сжал их. Пылающая решимость вспыхнула по всему его телу. — Хорошо. Тренироваться сорок лет. Тогда я отомщу.

Армель как раз работал над новой зоной кормления для Аракис-Зверей и поднял голову. — Прошу прощения, господин Повелитель Пустоты, но могу ли я вмешаться?

Рендидли пожал плечами.

Армель посмотрел прямо на Богарта. — Не воспринимай эту цифру слишком серьёзно. Я полагаю, Повелитель Пустоты основывался на своём возрасте, который для кого-то столь могущественного чрезвычайно мал. Я не уверен насчёт роста среди жителей Пустоты но для тех, кто из Эфира, он — отвратительный монстр, который заставляет других исходить горькой завистью.

— Более того, и это та часть, которую тебе нужно понять об этом числе, Богарт, — Армель снова посмотрел на Рэндидли. — Мой повелитель, как ты думаешь, сколько раз ты чуть не умер, пока рос?

Почёсывая голову, Рендидли попытался ответить на вопросы честно. Его мысли начинались, прерывались, а затем останавливались на подсчёте несколько раз. Он опустил руку и начал тереть подбородок. — Гм. Ну сколько раз меня реально чуть не убили? Или сколько раз люди пытались меня убить?

Армель снова повернулся к Богарту. — Видишь, о чём я говорю? Он даже не знает. Один из аспектов культуры Пустоты, с которым все знакомы, — это конкуренция; вот почему они не выступили и не искоренили Эфир, несмотря на их превосходящие численность и силы. Повелители Пустоты охотятся друг на друга так же, как и на нас. Когда он родился, держу пари, Повелителя Пустоты Голодный Глаз постоянно выслеживали. Он боролся за выживание. Когда он наконец собрал достаточно ресурсов, чтобы защитить себя, те, у кого было немного больше ресурсов, заметили это и набросились на него, чтобы разграбить то, что он собрал. Снова и снова он становился достаточно большим, чтобы игнорировать угрозы, которые преследовали его ранее, и привлекал внимание ещё более крупных хищников. Не переоценивай себя: тренировки здесь в течение сорока лет не превратят тебя в героя. Путь, которым прошёл Повелитель Пустоты не следует копировать.

Детали были неточными из-за предположения о том, что он Повелитель Пустоты, но в остальном это было верно. Рендидли медленно кивнул и посмотрел на Богарта. Возможно, через пятьдесят лет, если он будет путешествовать и расширять свои пределы, он станет грозным персонажем. Но если он останется здесь и будет тренироваться? Даже если Рендидли будет постоянно превосходить его?

После того как Богарт вернулся к своим упражнениям, Рендидли ушёл в свою комнату и некоторое время медитировал. Его Ядро Пустоты гудело.

Он почувствовал, как его тело медленно нагревается, когда он погрузился в свою ментальную проекцию. Пришло время столкнуться со своим третьим ядром негативных эмоций.

Когда он проснулся в своей детской спальне, он сел и увидел, что парит на море огня. Бесконечная Ярость бушевала вокруг него, встречая его рёвом шума и жара.

Глава 2111

Пока он пересекал огненное море, кровать Рендидли сгорела под ним. Это была хрупкая лодка, не способная выдержать палящие температуры. Он приземлился, его ноги уперлись прямо в кипящую поверхность оранжевого, золотого и красного. Подошвы ног напряглись и начали дымиться под обжигающим прикосновением. Скривившись, он прошел остаток пути, ведомый инстинктами.

И пока он шёл, он злился. Потом взбесился. Затем пришел в неистовую ярость. Его руки сжались в кулаки, пока костяшки не хрустнули.

Волны жара искажали окружающий мир. Были только Рендидли и эмоциональный жар, проникший в его тело и отсекший все другие мысли. Было только надвигающееся противостояние и бурлящая, обжигающе горячая мощь его тела. Была только злость, которая так долго тлела внутри него.

Он продолжал идти, пока на горизонте не появилось пятно.

Посреди огненного моря он обнаружил чёрный остров. Он скорректировал свой вектор и зашагал к этой новой суше. Более того, его ногам стало ещё больнее, когда он ступил на эту землю. Бесцветная и тусклая земля излучала гораздо более отвратительную и сильную ярость, чем огненное озеро.

В середине безликого чёрного острова стоял один из его двойников. Его глаза были красными и дымящимися, устремленными в небо. Даже когда он остановился рядом, эти глаза не дрогнули и не повернулись к нему. Отсутствие реакции взбесило Рэндидли, но он заставил себя выдохнуть, прежде чем заговорить. — Что, мне не нужно проходить через воспоминание, чтобы найти тебя?

— Не меня, — прорычал двойник. Он медленно развернулся, двигаясь почти с механической скованностью, когда занимал позицию. Он внимательно изучал Рэндидли, и Рендидли сразу заметил, что с его глазами что-то не так. Помимо красноты, они были на удивление инертны. И самоненависть, и зависть изливали свои эмоции в окружающий воздух, как чума. И да, жар и ощущение гнева постоянно клубились в воздухе. Но ожидание было совершенно иным.