Жатва душ. Несущий свет (СИ) - Сугралинов Данияр

Претендент 1-го уровня: 49,84%.

Вот это поворот! Я удивленно уставился на Рамиза. Таблетка не только исцелила его, но и сделала претендентом. Такого я не ожидал… Хотя логично.

Рамиз открыл глаза, недоуменно посмотрел на нас, потом — на свой живот, где только что была смертельная рана. Края раны сошлись и стянулись, словно небесный хирург наложил незримые швы.

— Аллах акбар, — прошептал он, ощупывая розовую кожу.

Сказав это, он снова отключился.

— Что ты ему дал? — повторила свой вопрос Вика дрожащим голосом.

Я вздохнул. Вдаваться в объяснения сейчас не хотелось, особенно учитывая то, что пока так и неясно, кто крал уровни, поэтому я просто спросил:

— Что такое Жатва, знаешь?

— Кое-что, — скупо ответила Вика и нехотя пояснила: — Эндрюс что-то такое рассказывал. Все думали, что бредит, пока… — Ее глаза распахнулись. — Ты такой же, как он? Эта таблетка… она от чужих? Инопланетян?

— Типа того, — признался я. — Позже поговорим, в безопасности. Нам отсюда валить надо, но Рамиза не утащим, тяжелый он. Пусть чуть полежит, оклемается, а ты пока расскажи, что случилось.

Красивое, но чумазое лицо Вики исказилось, по грязи на щеках скатилась, пробивая дорожку, слеза.

— Эти твари… — начала она, всхлипывая. — Сначала заморочили нам головы. Пришли типа с миром, подарки принесли — еду, алкашку, лекарства. Мужикам нашим подарили оружие — кинжалы, топоры, пару стволов, те и растаяли. Искали твоих корешков. — Она одарила замерших Сергеича и Макса ненавидящим взглядом. — Мол, мы русские, вы русские, на ваше не претендуем, ищем двух воров. Украли что-то очень ценное. Потом прознали, что и ты с нами живешь. Сначала даже не поверили, что ты жив, а потом всполошились, начали тебя искать, всех допрашивать. Поначалу осторожно, не напирая. Семеныч сказал, что ты теперь наш человек, и община за тебя в ответе.

Я ощутил ком в горле, вспомнив застывшие глаза сибиряка, которые даже после смерти остались добрыми.

— Деннис! — потянул меня за руку Эдрик, видимо, требуя объяснений.

— Потом, — отмахнулся я.

— Если бы не вы, они так не обозлились бы! И многие выжили бы! — бросила Вика, глядя мне в глаза.

— Все было бы ровно так же, исключая допрос, — сказал Макс, перетаптывающийся с ноги на ногу. — Уж мы их знаем! Так что не злись на нас, мы ведь предупреждали, помнишь?

Вика посидела молча, взвесила все за и против, и продолжила:

— Тогда их главный… — продолжила говорить Вика.

— Кто именно? — перебил я.

— Двое их было. Один здоровый такой, светловолосый, с татуировками, наглый, молодой. Андреем звали…

— Волошин.

— Он самый! Он… — Вика зарыдала. — Сказал, что раз в ответе, то придется отвечать. Но с юмором сказал, хохотнул. Мы тоже посмеялись, думали по-доброму все будет. Из-за урагана предложили им остаться, переночевать. Они, понятно, не стали отказываться…

Она замолчала, и в этот момент заговорил Рамиз, который очнулся и слушал:

— Ворвались ко мне в комнату на рассвете…. Сначала застрелили охрану. Потом всех согнали в холл. Волошин орал, девчонок лапал, но, как по мне, он и второй — типа полевых командиров, независимых друг от друга. Волошин управлял только своими людьми. Другими командовал Костя Тетыща, так его звали. Мы еще смеялись, что и правда похож.

— Бергман, — сказал я. — Константин Бергман.

— Да хоть Губерман, мне пох… — зло ответил Рамиз. — Я теперь спокойно жить не могу, пока они по земле ходят!

— Деннис! — снова напомнил о себе Эдрик, но я его проигнорировал.

— Да, он так и представился, — кивнула Вика. — Но сначала все было нормально. Тетыща со мной и девчонками по очереди спокойно так беседовал. Тоже говорил, что ищет тебя и твоих друзей. Что вы украли у них что-то ценное. Кажется, то, что они искали, было важно получить и Волошину, и Тетыще, они как будто соревновались за эту штуку. Волошин выпытывал где-то шутками, где-то запугивал, а этот, терминатор который, у меня от него мураши по коже. Сказал мне, что в моих интересах поделиться информацией, где вы. А мы… знали, где вы. Но потом увидели зарево от «Маглаяга». Ихние по рации оттуда рассказали, и те решили, что это ваша работа. И тогда успокоились… опять начали ту же волынку… Типа мир, дружба, жвачка… Не знаю, зачем они прикидывались добренькими…

— Вас же больше было, — предположил я. — И настороже все. А может, они просто не хотели спугнуть меня, Сергеича, Макса…

— Видимо… — вздохнул Рамиз. — Семеныч в людях хорошее видел, вот и в них что-то разглядел. Убедил меня, что чудаки — «наши люди»! Конечно… Короче, с утра опять начали допрашивать. В холле. Построили вдоль стены. Тетыща спросил, кто добровольно хочет уйти с ними. Никто не захотел. Тогда Волошин просто объявил, что некоторые упустили свой шанс. Мануэль послал его куда подальше и предложил убираться. Это взбесило Волошина, он объявил, что мы теперь принадлежим им. И сейчас они решат, кто им нужен, а кто нет. И первыми начали детей убивать.

— Волошин выхватил ребенка у Марии… — пробормотала Вика, и ее перекосило то ли от боли, то ли от ненависти. — И со всей дури… головой… о стену… Просто… всмятку… Просто взял и… Мозги…

Она не смогла продолжать и смолкла. Макс отвернулся, а Сергеич сплюнул.

— Вы как выжили? — спросил я.

— Я побежал за дробовиком, взял его… — заговорил Рамиз. — Такое зло накатило… что пофиг, выживу или нет. Главное — своих защитить. В общем, выстрелил в Волошина. Все накинулись на меня, за мной погнались, настигли на крыше и расстреляли. Забрали дробовик. Все.

— Но он не умер. А я… — Вика подняла на меня заплаканное лицо. — Когда Рамиз в них шмальнул и началась стрельба, спряталась в холле за ресепшеном. Переждала там, а потом, когда все стихло, поднялась на крышу… там услышала стон. Это был Рамиз… Я… я не могла его бросить. Я курсы брала… первой помощи… как надо останавливать кровотечение. Надо прижимать что-то к ране, чтобы поддерживать давление внутри… Но я не смогла его вытащить дальше. Он потерял сознание прямо здесь. Я боялась отпустить рану…

Вдруг ее глаза распахнулись, и она повысила голос:

— Помогите нам! Вы должны!

— Поможем, поможем… — мягко заговорил Сергеич, но она заорала еще громче:

— Они сказали, что скоро вернутся! Я слышала! Отгонят рабов на базу и вернутся. Будут собирать лут!

Вика побледнела, Рамиз выругался, а я поднялся. Забрал котенка и пожалел, что оставил контейнер на базе, его целебные свойства помогли бы Рамизу.

— Где-то через час они будут здесь, — предположил Макс, прикинув скорость транспорта и дистанцию до базы Папаши. — Время есть, но лучше не рисковать.

— Мы немедленно уходим, — скомандовал я.

Отойдя к краю крыши, я посмотрел вниз. Понятное дело, что так быстро люди Папаши не вернутся, но мало ли. По этому поводу тревожился не один я. Эдрик поднял руку, привлекая к себе внимание, и спросил:

— Можно я ходить смотреть вниз? Вдруг опасность?

Я кивнул, и он скрылся за дверью, ведущей на лестницу.

— Рамиз, идти сможешь? — спросил я азербайджанца.

Тот потрогал место раны, попробовал встать. Сергеич помог ему подняться. Рамиз стоял неуверенно, но на ногах держался, после чего кивнул, все еще не веря в произошедшее:

— Но как… как ты…

— Потом объясню, — сказал я, погладив Кроша. — Нам надо убираться.

Мы начали спускаться с крыши, придерживая Рамиза с двух сторон, и уже на втором этаже встретили Эдрика, который сообщил, что внизу никого.

— Нужно взять еду, воду, одежду, — сказал я. — Да, воды надо захватить побольше. И мотоциклы, если есть.

— Есть, — кивнул Рамиз. — То есть были. Мы спрятали их в гараже под брезентом. Забрали ли их, неизвестно.

Вернувшись в холл, мы обошли тела, стараясь не смотреть на них. В кухне набрали продуктов в рюкзаки, прихватили кастрюли, казаны, сковородки, собрали аптечки и одежду.

Рамиз переоделся, обессиленно опираясь о стену. Для полного выздоровления ему как минимум нужны сутки, а также сон и много еды.