Борьба за господство (СИ) - "Strelok"

— Главное, минимизировать риск обнаружения, -кивнул Вадим. — Действовать только ночью, не рисковать, не тратить силы на рядовых солдат. Им на месте нужен толковый координатор…

— У меня есть пара таких на примете, — Игнат передал образы крепких парней слегка за тридцать, бывшие десантники, ветераны Второй Украинской. Служили в составе разведвзвода, неоднократно в составе ДРГ ходили по вражеским тылам, брали «„языков“», наводили авиацию и много его еще. — Профи с соответствующим опытом.

— Годится.

— Сколько всего должно быть диверсионных групп?

— Чем больше, тем лучше. Отберите самых умных фей.

С потолочной люстры на стол спикировала Быстрое Крыло, последнее время Вадим, оригинальный Вадим, уделял маленькой помощнице не слишком много внимания.

+Я помогу!+

Посланный импульс переполняла решимость и желание поучаствовать в вылазке.

— Я не против, в конце концов, ты фея и знаешь своих сородичей гораздо лучше.

+А после я отправлюсь на север с ними!+

— Уверена?

+Да.+

— Отговаривать, вижу, тебя бесполезно, Быстрое Крыло. Но не вздумай там помереть, я… прежний я к тебе успел привязаться.

На маленькой мордашке феи появилась искренняя улыбка.

+Ты тот же самый создатель. Ты переродился.+

— Как скажешь.

Глава 20

Нелегкая пора

Сосновый Бор пах затхлой влагой и перегноем. Здесь на окраине города улей занимал заброшенное промышленное здание — железобетонные резервуары, бассейны и длинные темные коридоры.

Вадим открыл глаза в вязкой, тянущейся сыворотке. Тело болело во всех суставах, сознание приходило медленно, как после долгого погружения. Руки казались чужими, кожа слишком плотной. Он выдавил из себя первый тяжелый вдох и соскользнул из плотной массы биоматериала, который держал его, как колыбель и паутина сразу.

Пара метров от него, из соседнего бассейна, в питательной жидкости что-то зашевелилось. Тонкая волна расплылась по поверхности, и из жижи выполз человек. Человеческое тело, без хитиновой брони — кожа, волосы, обычная анатомия. Он сел, потряс головой, как будто проверял себя, и удивленно осмотрелся.

— Ну хоть болт снова на месте, -буркнул он, растерянно улыбнувшись, голосом простого мужчины, которому только что вернули очевидную вещь.

Эта фраза разрядила странное напряжение. Вадим хмыкнул от облегчения. Он встал, еще держась за стену, и посмотрел на клона. Лицо у нового было знакомое — слишком знакомое. Те же складки у рта, тот же прижим бровей, та же привычная усталость в глазах. Но глаза не были его, в них плескалось дежавю и вопрос.

— Кто ты? -спросил Вадим у клона с целью прощупать его адекватность. Клон помедлил.

— Я… -он смутился, затем продолжил. — Я — то, что от тебя осталось. Копия копии. У меня странное чувство раздвоения внутри, дежавю как будто я уже жил целую жизнь. Сюрреализм. Трудно осознавать, что ты — копия. Трудно быть '«не-оригиналом»'вдвойне.

Разговор принял философский оборот, но в нем не было пафоса, только усталое признание. Клон говорил тихо, ровно, будто проговаривал диагноз самому себе. Он боролся с внутренней пустотой: воспоминания приходили и уходили, чужие и свои смешивались. Вадим прервал поток рассуждений, резко и без церемоний.

— Слушай. Великий Новгород сейчас более важен, чем еще что-либо. Если Питер падет, у Единства останется последний крупный оплот. Тебе нужно ехать туда и занять место Защитника. Продолжить экспансию на юг. Это самая простая и верная роль, которую ты можешь сыграть.

Клон вздохнул, мгновенно сменив тон с философского на рабочий.

— Понял. Выполню задачу, -он встал, потянулся, проверяя тело.

— А не хочешь ли ты сам… исчезнуть в тихом местечке и заняться огородом?

— Нет, -клон отмахнулся. — Я это ты. Никуда с подводной лодки не денусь. И если ты умрешь, я займу твое место и наштампую еще пару таких, пока смогу.

— Угу. Как назовешь себя?

Тот пожал плечами.

— Буду Вадимом Соколовским.

— Почему не Защитником или еще каким Вестником? -слегка удивился оригинальный Вадим. — Когда я вылупился из лужи, дабы психологически дистанцироваться от оригинала, выбрал имя-функцию.

— Ха-ха, во мне больше от оригинала, чем в тебе, тезка, -клон подвигал тазом из стороны в сторону. — У меня даже шланг есть, а у тебя нет.

— Посмотрим, как запоешь, когда поймаешь хлебалом тучку осколков.

— Тогда зачем ты сделал мне обычное тело?

— Чтобы тебе легче было свыкнуться со своим существованием, -признал оригинал. — Хоть какой-то плюс был.

— Странно… -смутился клон, вслушиваясь в телепатический эфир. — Почему мне кажется, что ты тот же самый оригинал? Будто кто-то вселился в тебя.

Оригинал развел руками.

— У меня нет ответа. Но в конце синхронизации произошло нечто странное, мы…

— Да знаю! У меня полный комплект твоих воспоминаний… Слушай, придумал!

— Что?

— Сделай мне клон Насти, только с нормальным телом. Я без нее не смогу.

Вадим призадумался, потом по цепочке ретранслятором отправил сообщение Насте:

+Шалом, православные.+

+Чего тебе? Я занята.+

+Короче, я сделал себе нового братана, чтоб он мое место в Новгороде занял и у него есть одна просьба.+

+Поздравляю. Я тут причем?+

+Он хочет тебя… точнее сделать твою копию с нормальным человеческим телом. Ты не против?+

+ИДИТЕ НА Х…Й!!!+

И соединение принудительно разорвалась, развитая субальфа закрыла свой ТКТ от любых входящих и исходящих сигналов. Напоследок по роевому сознанию прокатилась волна злобы, отвращения и негодования.

— Она против.

Клон печально вздохнул.

— Эх, жалко.

— Ничего, найдешь себе новую, -тяжелая рука в хитиновом панцире легла на плечо реплики. — Стоит тебе захотеть, и любая дамочка-омега побежит в твою постель. Или даже десять омег… Прикинь, у тебя будет фишка — личный гарем и кличка Султан.

Клон усмехнулся без особой радости.

— Пойми… Настя особенная. Я… мы… то есть ты встретили ее в самом начале, установили глубокую связь, вернули ее из животного состояния.

— Тогда тебе остается надеяться, что я подохну от какой-нибудь прионной заразы или меня распылит на атомы авиаудар федералов. Вероятность этого не нулевая.

— Брось, -поморщился клон. — Будем надеяться на вариант ''жили долго и счастливо.

— Так не бывает. В нашей истории полный мрак и безнадега.

— Тогда я ее разбавлю.

— И как?

— Называйте меня Султан, -улыбнулся клон. — Насчет гарема еще подумаю.

— Серьезно?

— Нормальный позывной.

Партизанская война на западе не стихала ни на день. Малые группы Единства, вели непрекращающуюся борьбу с федеральными войсками, нападали на конвои, блокпосты, опорные пункты, базы снабжения.

В самом Петрозаводске постоянные нападения низших форм зараженных, ежедневно ВССР терял там людей и технику. Стоило выжечь, зачистить одно логово, как твари возникали в другом месте.

К тому же возник еще один негативный для них фактор — вспышки заражения среди личного состава. Их адаптивная вакцина, работавшая относительно хорошо при низкой вирусной нагрузке, не справлялась в случае укусов, царапин, попавшей в рану и на слизистые оболочки слюны, крови. Целые подразделения теряли боеспособность, солдаты умирали или обращались в безмозглых чудовищ, что не добавляло боевого духа…

Не обошлось без плохих новостей. Один из капитанов, взявший на себя руководство сопротивлением, доложил о смерти полковника Стасевича.

У него стали проявляться симптомы прионной болезни. Тот передал командование наиболее толковому заместителю и, не желая ждать мучительного конца, возглавил диверсионную группу. Они осуществили самоубийственную атаку на занятый федералами аэродром. Говорят, зарево видели за десяток километров.

Между тем массированные бомбежки и налеты на Петербург и пригороды стали сходить на нет. Судя по всему, ВССР посчитали, что основная цель достигнута.