Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 203
– Когда Кси Ло основал наше Хорологическое Сообщество, – сказала я, – слово «хорология» действительно означало «изучение способов измерения времени». А наше Сообщество представляло собой что-то вроде группы самопомощи. Наш основатель в 1660-е годы был лондонским хирургом – о нем, кстати, упоминается в дневниках Пепса [258], – и приобрел себе дом в Гринвиче, используя его в качестве нашего штаба, хранилища и «доски объявлений», чтобы нам было легче поддерживать связь друг с другом, когда приходилось менять одно свое «я» на другое.
– А в 1939-м, – продолжила мой рассказ Уналак, – мы перебрались в дом 119А, где вы побывали сегодня утром, – в связи с угрозой, исходившей из Германии.
– Значит, Хорология – это что-то вроде клуба для вас… вечных людей?
– Да, примерно так, – сказала Уналак, – но у Хорологии есть и некая целительская функция.
– Мы уничтожаем Хищников, – твердо заявил Ошима. – Таких Вневременных людей, как Анахореты, ибо они пожирают души невинных людей, обладающих высоким психическим потенциалом, дабы питать собственное бессмертие. Но мне казалось, что Маринус уже рассказывала вам об этом?
– И все же мы даем им возможность исправиться, – заметила Уналак.
– Только они никогда не пользуются этой возможностью, – тут же отрезал Ошима, – вот нам и приходится самим исправлять их поведение. Причем перманентно.
– Все они, если можно так выразиться, серийные убийцы, – сказала я, внимательно глядя на Холли. – Они безжалостно убивают и таких малышей, как Жако, и таких подростков, каким были вы. Снова, снова и снова. И они никогда не остановятся. Эти хищники ведут себя как наркоманы, только их наркотик – искусственно создаваемое долгожительство.
– Значит, Хьюго Лэм, – спросила Холли, – тоже из этих… серийных убийц?
– Да. Со времени вашей встречи в Швейцарии он уже одиннадцать раз убивал своих жертв и поглощал их души.
Холли крутила на пальце свое кольцо с символом бесконечности.
– А Жако был одним из вас?
– Кси Ло основал Хорологию, – сказал Ошима. – Кси Ло привел меня к Глубинному Течению, к психозотерике. Для нас он был поистине незаменим.
Но Холли думала о том маленьком мальчике, с которым успела встретить вместе всего лишь восемь рождественских праздников.
– И сколько же вас? – спросила она.
– Семь – это наверняка. Но, возможно, и восемь. И даже девять, как очень хотелось бы надеяться.
Холли нахмурилась.
– Значит, это… не слишком масштабная Война?
Я подумала о жене Оскара Гомеса.
– Разве исчезновение Жако для семьи Сайксов было «не слишком масштабным» событием? Восемь Хорологов – это действительно очень немного, но когда мы сделали вам предохранительную прививку, нас было десять. И потом, мы тоже умеем плести весьма сложные сети. У нас есть союзники и друзья.
– А сколько всего этих Хищников?
– Их численность нам неизвестна, – честно призналась Уналак. – Сотни, если иметь в виду весь земной шар.
– Но как только мы обнаруживаем хотя бы одного… – Ошима сделал выразительную паузу, – то одним сразу становится меньше.
– Однако Анахореты не исчезают, – сказала я. – Они во все времена были нашими врагами. В силах ли мы помешать им? Разумеется, нет. Ведь они убивают человеческие души во всех уголках земли. Но если мы успеваем прийти кому-то на помощь, то этого человека действительно удается спасти. И каждый такой человек – наша маленькая победа.
На цветочных ящиках за окном ворковали и топтались голуби.
– Ну, допустим, я вам верю, – сказала Холли. – Но почему они выбрали именно меня? Чего, собственно, эти Анахореты хотят? Господи, я просто поверить не могу, что говорю такое! Неужели они хотят меня убить? И почему вы меня спасаете? Что я для вас? – Она пытливо вгляделась в лицо каждого из сидевших за столом. – Какое я-то имею значение для вашей Войны?
Ошима и Уналак дружно посмотрели на меня, и я сказала:
– Все это мы делаем потому, что сорок один год назад вы сказали «да» некой женщине по имени Эстер Литтл, которая ловила рыбу на шатком деревянном причале у берега Темзы.
Холли так и вылупилась на меня.
– Разве это возможно? Откуда вы об этом узнали?
– Эстер рассказала мне об этой вашей встрече. И о той ночи 1984 года.
– Вы в ту ночь были в Грейвзенде? В ту субботу, когда пропал Жако?
– Да, точнее, там была моя душа; и, если можно так выразиться, все мы «собрались» в голове у Жако, когда он спокойно лежал в своей кроватке в «Капитане Марло». Кроме меня, там были и Эстер Литтл, и Холокаи, еще кое-кто из наших. Там же, естественно, находилась и душа Кси Ло. Мы спрятались там, точно четыре грека в брюхе троянского коня. А потом в комнате Жако открылся Вход, там появилась мисс Константен и увела мальчика по Пути Камней в Часовню Мрака.
– В то место, которое построил Слепой Катар? – Голос Холли звучал сухо и безжизненно.
– Да, в то самое место, которое построил Слепой Катар. – Хорошо, что она это усвоила. – Жако был нашей наживкой. Мы сбили Константен с толку, сделав тебе предохранительную прививку, а потом сыграли с ней в рискованную игру, и она не смогла противиться искушению и принялась вместо старшей сестры обхаживать и соблазнять младшего брата. Эта часть нашего плана сработала, и Хорологи впервые получили доступ к самому старому, самому ненасытному и лучше всего охраняемому психодекантеру – сосуду, в котором хранится Черное Вино, созданное из высосанных человеческих душ. Но мы не успели решить, как нам все это уничтожить, ибо Слепой Катар пробудился к жизни и мгновенно призвал на помощь всех Анахоретов, а потом… В общем, мне очень трудно описать словами психозотерическую битву, происходившую в столь тесном пространстве…
– Ну, например, представьте себе машинки, используемые для тренировки теннисистов. Те, что выбрасывают мячи. А теперь представь, что кто-то зарядил эти машинки не мячами, а ручными гранатами, – предложил свой вариант Ошима. – И все это происходит внутри контейнера, находящегося на борту корабля, попавшего в десятибалльный шторм.
– Это был самый черный день в истории Хорологии, – сказала я.
– Мы убили пять Анахоретов, – заметил Ошима, – но они убили Кси Ло и Холокаи. Совсем убили.
– Но разве они не… возродились? – спросила Холли.
– Если мы умираем во Тьме, – объяснила я, – то умираем навсегда. Таковы правила и условия. Отчего-то страна Мрака препятствует возрождению. Я выжила только потому, что Эстер Литтл удалось пробиться вниз по Пути Камней, вобрав в себя и мою душу. В одиночку я бы погибла, но даже в таком безопасном убежище, как Эстер, я получила несколько тяжких повреждений, как и сама Эстер. Она открыла Вход очень близко от того места, где вы, Холли, тогда находились: в одном деревенском саду близ острова Шеппи.
– И это, похоже, отнюдь не было случайностью? – спросила Холли.
– Верно. Пока мы с Эстер приходили в себя, на сцене появился Третий Анахорет, некто Джозеф Раймс. Он, оказывается, шел по нашим следам. Он убил Хейди Кросс и Йена Фэйруэвера, просто потому что был очень зол. Он уже собирался и вас прикончить, когда я наконец собралась с силами и «оживила» Йена. Но Раймсу удалось с помощью психокинетического удара размозжить Йену голову, и я умерла. А через сорок девять дней возродилась в своем нынешнем теле в разбитой машине «Скорой помощи» в одном из самых диких бандитских районов Детройта. Долгое время я считала, что Раймсу тогда все же удалось вас убить, а душа Эстер оказалась при этом столь сильно повреждена, что тоже не смогла выправиться. Но когда я наконец смогла установить связь с домом 119А, Аркадий – он тогда был в своем предыдущем обличье, а не в том, какое вы видите теперь, – сообщил мне, что вы живы, а на месте преступления было найдено и тело Джозефа Раймса…
– Убить которого был способен только психозотерик, – закончил за меня Ошима. – Все-таки Раймс следовал по Пути Мрака сто семьдесят лет.
