В Россию с любовью (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— Я ж так и сказал — породистая сучка! — А теперь улыбнуться во весь рот. И она в ответ… Улыбнулась тоже. Понимающе, как врач. «Это фиаско, братан!»

— И как ещё мальчик будет изгаляться, пытаясь вывести взрослую тётю, да ещё врача, из себя? — А теперь она открыто заулыбалась, вгоняя меня в ещё большую землю, по пояс.

М-да, а вот так я не играю. Это удар под дых называется — не вестись на провокации, оборачивая их против говорящего. Но я ещё мчусь на коне с горы, сжимая копьё. Я ещё не готов отступить. А значит, пободаемся.

— Покажи сиськи, — родил я новую идею. Вот первое, что в голову пришло, а грудь у неё зачётная — даже сквозь плотный жакет, почти без декольте, видно.

Арина Родионовна нахмурилась, беря время на обдумывание реакции.

— Повтори, пожалуйста?

— Говорю, покажи сиськи! — сделал я требуемое.

— Ты никогда не видел сиськи? — повесила она на лицо недоумение.

— Я не могу ответить на этот вопрос, — покачал я головой. — Понимаешь, я недавно потерял память, да кому я это рассказываю — тебя из-за этого и вызвали! И просто не помню, что видел раньше. Может да, может нет. Те же три месяца, что осознаю себя — нет, не получалось как-то. Хотя, как подростку в пубертате, очень хочется. Понимаю, это не проблема для современного мужчины, особенно живущего в царском дворце, но вот как-то не срослось.

— Совсем-совсем? — Интерес в глазах прибавился, а лёгкая улыбка на губах стала не просто ироничной, а немного даже покровительственной.

— Ну, не прям совсем. С Машкой мы и спим вместе, и моемся. У нас нет секретов, она ходит передо мной голая… Но во-первых, у неё там пока не густо, не сравнить с настоящей полноценной сформировавшейся женской грудью. А во-вторых… Ну, посмотрю. А толку! Это же сестра! Да ещё близнец.

— А в тебе уже просыпается сексуальный интерес. И нужен объект именно сексуального приложения.

— Именно. А что касается опыта трёх месяцев, с точки зрения любознательности, а не эротики — ещё к Женьке как-то неудачно зашёл. Она после ванной сидела на диване, занималась самоудовлетворением. Жахнула меня, конечно, фигурой, но я во-первых не специально, а во-вторых, там смотреть тоже не на что — цыплячьи кости. Так что даже любопытство не удовлетворено, не говоря о чём-то большем.

— Ласково ты о сестре! — усмехнулась она.

— Ну, я всё равно её люблю, хоть она язва и гадина.

— Значит, тебе хочется посмотреть на нечто настоящее и сформировавшееся? Рада, что ты понял меня правильно и говоришь открыто — это ни в коем случае не проблема, и этого не надо стесняться. Нормальное желание в твоём возрасте. Но как же твоя служанка? У тебя должна быть личная служанка, обычно для мальчиков их подбирают с тем, чтобы они их всему, чему надо обучили.

— Стали их первыми женщинами?

— Конечно. Это даже никто нигде не скрывает, и в трудовом договоре отсылка имеется.

Я скривился. Медленно покачал головой.

— Она — барышня подневольная. Скажут — сделает. И за это денюжку получит, согласно упомянутому тобой трудовому договору. А я так не хочу.

— Хочешь, чтобы добровольно, а не по контракту?

— Это плохо?

Задумчивая пауза, и констатация:

— Нет, наверное. Ты очень интересный, Александр. Давно не встречала таких экземпляров.

Сказав это она расстегнула жакет, поднялась, сняла его, а после расстегнула и сняла и блузку. Судя по тому, как была запахнута, ничего эдакого госпожа прихиатр-психолог не планировала, играет на моей же импровизации, но это единственная хорошая новость. Ну и завершающий штрих — роскошный белый бюстгальтер через пару мгновений тоже полетел в сторону сиротливо стоящего письменного стола — это же аудитория для занятий.

Я почувствовал, что челюсть нужно срочно поднимать — в прямом смысле этого слова. Что и сделал — поправил её рукой, на что она дополнительно понимающе улыбнулась. Нет, это не гормоны по мне жахнули — грудь — и грудь. Желание у меня уже возникло, к дамам тянуло, но пока ещё гормональный бум не вступил в полную силу. Но даже если бы было и так, добила она меня именно что психологически, идя на поводу моих же требований, обернула ситуацию зеркально против вашего покорного слуги, что самому захотелось закончить балаган.

— Наверное, и помять, потискать тоже хочешь? — добивая, спросила она, смеялась одними глазами — внешне строила серьёзную буку-профи.

— А смысл тогда просить показать? — не стал играть скромнягу я.

— Ну, так помни…

Зачем включать заднюю? Какое может быть стеснение в битве с монстром? У нас война, в которой победит тот, кто больше удивит противника, ошеломит. И пока счёт не в мою пользу. Включу стеснение — это будет капитуляция. Потому спокойно встал, подошёл, наклонился… И начал щупать её большую и мягкую грудь. Что-то подсказывало, что груди такого размера бывают обвислыми, но эта стояла здоровски, и, чтобы поместилась в ладони… Надо две моих ладони. Круть, невообразимая по красоте вещь! И мягкая, упругая… Покрутил её соски, мигом налившиеся соком и вставшие в боевое положение.

— Доволен? — Голос серьёзный, ни намёка, что издевается, хотя она издевалась.

— Да. — Ладно, хватит цирка. Встал, развернулся и сел обратно. — Ты меня сделала.

— Да? — Наигранное удивление. — Как это?

— Удивила меня больше, чем я пытался удивить тебя.

Арина расхохоталась.

— Мы просто в разных весовых категориях, мальчик. Не обижайся, это называется «объективная реальность».

— А если бы мною двигало не любопытство, а сексуальность? — нахмурился я. — Ты бы тоже разделась?

— Возможно, — хитро сузились её глаза.

— Терапия? Один из вариантов воздействия на пациентов?

— Иногда и такое требуется. Правда редко, — кивнула она. — Но в твоём случае ты прав, это лишь игра. Я не вижу у тебя фобий на сексуальной почве. Скажи, у тебя есть влечение к сестре, с которой ты спишь?

Я отрицательно покачал головой.

— Так и думала. Александр, хочу предупредить, оно появится. На физиологическом уровне, никакой психологии. И довольно скоро. Чтобы ты понимал и заранее парировал угрозу.

— Я догадываюсь об этом. Это тоже относится к нашему… Занятию?

— О, нет! Это просто побочное диагностирование, попутно выявленная проблема, — рассмеялась она и мгновенно настроилась на боевой, то есть рабочий лад. Посерьёзнела. Но грудь оставила как есть. — Это моя профессия — находить и решать проблемы. Любые проблемы! Но тут ты прав, изначально я пришла к тебе для другого.

— И для чего же? Амнезия?

— Не только. Дело в том, что твои близкие заметили, что ты ведёшь себя не так, как вёл бы их брат и сын, даже потеряв память. Мы теряем память, но не психофизические модели поведения. Грубо говоря, человек, изучавший этикет и слушающий классическую музыку не будет вести себя и говорить, словно уличная гопница с рабочего района. И наоборот — тот, кто этикет не изучал, не сможет сесть за стол и использовать нужный прибор. И будет говорить языком, к какому привык до потери памяти. В тебе же одновременно заметили две составляющие, и это как минимум предмет для исследования.

— И что ты предлагаешь? — улыбнулся я, пряча за улыбкой панику. Попал так попал! Её же мама послала! Кого они во мне увидели? Кстати интересно, в местной литературе сильно продвинут жанр про попаданцев? Или они мистику читают, и из меня будут изгонять дьявола путём утопления в Неглинной по мотивом Стивена Кинга (бог его знает, кто это)?

— Разумеется, хочу чтобы ты мне всё-всё рассказал, ничего не скрывая. — Блин, стерва смотрит так, что в груди холодеет. И на этом фоне её грудь вообще что есть, что нет — не до неё.

— Так я и не скрываю, — покачал головой я, подбирая слова. — Я и правда ничего не помню. Если б пытался выдавать себя за кого-то, фиг бы вы меня на чём-то поймали!

— И это идёт тебе в плюс, мы это понимаем, — снова кивнула она, и в груди у меня чуть-чуть отпустило. Топить не будут. — Мы тебя уже неоднократно проверили на всё, что можно, и тесты подтверждают — ты не пытаешься скрытничать. Но я думаю, у тебя всё же мелькали какие-то воспоминания, о которых ты не хочешь говорить. Возможно, каких-то даже стесняешься. Пусть ты не вспомнил, кто ты, но какие-то сопутствующие вещи ведь должны были возникнуть? Учитывая тот поток информации, который ты изрыгнул, как Тартар титанов.