Шарумкен снял со своей шеи амулет, на котором был изображен человек-рыба Думузи и протянул Дуду.
— Пусть это сохранит тебе жизнь в следующем бою. Когда-то давно, когда я был еще обычным сыном виноградаря, я встретил странного человека, одетого в коричневый балахон с капюшоном. Он дал мне этот предмет и сказал: «Пусть это будет твоим талисманом. С сегодняшнего дня тебе будет сопутствовать удача во всем. Но когда придет время, через много лет, тебе нужно будет передать этот амулет воину, который спасет тебя в твоей главной битве. Ты узнаешь его». Сегодня настал такой день, а ты и есть тот воин, которому я должен передать это послание из прошлого.
Воин принял амулет, поцеловал его, стал на колено перед Шарумкеном и произнес:
— Я ваш преданный раб, мой господин!
На несколько секунд Дуду потерял бдительность, и один из несбежавших шумерских воинов подбежал к нему сзади с мечом, чтобы убить. Реакция Дуду была молниеносна, он обернулся и воткнул в грудь нападавшего свой меч.
* * *
Дверь открылась, и голографическая картинка свернулась в точку. Глиняные таблички перестали светиться.
— Похоже, недоработочка вышла. — сказал вошедший человек в синем балахоне. — Таблички не все, значит, были переведены в голографический вид. Надо заняться этим. А вам пора. Я провожу вас.
Он провел друзей до крыльца Хранилища, где их ждал Человек в коричневом капюшоне, который сопроводил их до ворот. Когда души людей Земли растворились в другом пространстве, Человек в коричневом капюшоне вернулся ко входу в Хранилище, где Хранитель увлеченно, с полной сосредоточенностью листал страницы на приборе «Слепки души».
— Все прошло хорошо? — спросил Человек в коричневом капюшоне.
— Да, в общем-то, без эксцессов. Дал им посмотреть ровно до того момента, на котором вы велели остановиться. Они не задавали лишних вопросов. И я не буду.
— Но вы можете задать, если хотите.
Человек в синем капюшоне немного «мялся», как будто не знал, как задать вопрос. Потом достал прибор, который считывает «слепок души», начал листать на нем виртуальные страницы.
— Может, это не мое дело. Но наши приборы автоматически считывают слепки души со входящих в хранилище. Так вот, с одной душой что-то не то. Вот у двоих всё как обычно. На приборе появилось их нынешнее земное имя, их контракт, связи в прошлых воплощениях. А у третьего нет.
— У кого из них? — спросил Человек в коричневом капюшоне.
— У того, кто сейчас имеет облик мужчины повыше со светлыми волосами и зелеными глазами. — Он показал увеличенную фотографию Петра на приборе, похожем на планшет.
— А что с ним не так?
— Тут все пусто. Я сначала подумал, что прибор сломался, но с теми двумя нормально все. Проверил несколько раз, прибор исправен.
— Это странно, — задумчиво протянул Человек в коричневом капюшоне, всматриваясь в пробелы напротив фотографии Петра. — Большие ничего об этом не говорили. Надо спросить у них. Возможно, это связано с тем заданием, для выполнения которого я затеял спецоперацию. Я с таким уже встречался несколько раз, так как давно работаю с Землей.
— Хорошо, просто хотел вам сказать об этом. До свидания! Если что, я всегда к вашим услугам.
Человек в синем капюшоне, поднимался по ступеням ко входу в Хранилище, бормоча себе под нос:
— Вот это дела. Надо еще раз приборы проверить. Что там должна быть за душа, которая смогла обмануть сканер? Первый раз с таким встречаюсь.
А друзья в это время обнаружили себя лежащими на берегу заиленной Реки, каждый на своем секторе.
Виктор бил в бубен. Все тише и тише. И наконец бубен затих.
— Вот это мы фильм посмотрели! — были первые слова Андрея. — Круто. А еще будет? Ни в одном 3Д-кинотеатре такого не увидишь! Вы что-нибудь нам объясните?
— Не сейчас. У нас еще будет время, пока мы будем ехать на электричке в Город.
* * *
Вокзал был довольно чистым, но Петра не покидало ощущение, что он попал в прошлое, которое он видел на картинках.
Виктор и трое молодых людей стояли на перроне железнодорожного вокзала маленького провинциального городишки, похожего на тысячи других на просторах нашей страны. С момента распада Союзной Страны прошло уже больше 30-ти лет, а на этом вокзале ничего не поменялось. На одной из стен была выложена мозаика с изображением рабочего и колхозницы, во многих местах уже поотваливались большие куски.
«Почему, — подумал Петр, — на картинах прошлого Союзной Страны рабочий — мужчина, а колхозница — женщина? Почему не колхозник и рабочая?» В этом ему виделось какое-то странное сравнение деревни с женщиной, города с мужчиной. Грубого и неотесанного города с уставшей и надрывной деревней.
На одной из колонн он увидел советский флаг с серпом и молотом, а рядом нарисованную черной краской букву N. Странное сочетание. Буква N также грозно смотрела на людей с плаката, на котором был изображен мужчина в военной форме, и кричала: «Nа наших».
— Лучше бы забор на вокзале починили, — прокомментировала Эллочка.
Ровно в 12.45 подошла электричка, окрашенная в зеленый цвет, с красными полосами по бокам, мощная и неповоротливая, с круглой мордой и длинным хвостом.
Внутри деревянные сидения, протертые, как старые дедушкины штаны. На полу пыльно, кое-где валялись бумажки из под конфет, в проходе — пустая пластиковая бутылка. Сидения были грязными, и понятно, почему. На одной из лавочек воцарилась на двух местах толстая женщина, закинув ноги с обувью на сиденье напротив. Так делала не только она. Тут это было обычным явлением. Поэтому Эллочка брезгливо протерла места, где они собирались расположиться, влажными салфетками.
Пока они ехали, Петр смотрел в окно, мысленно соединяясь с бескрайними полями, засеянные злаками, кукурузой, горохом и подсолнечником.
А Виктор рассказывал, как наука может объяснить то, где друзья вчера побывали.
— Вы вчера были в ПМЖ, это, собственно говоря, другой мир, не Вселенная, а именно мир.
— Он что, существует с нами параллельно? — любопытствовал Андрей.
— «Параллельно» — не совсем удачное здесь слово. Вы про теорию струн слышали?
— Да, что-то читала, — отозвалась Эллочка, — но в общем не особо поняла, кроме того, что эту теорию нельзя доказать, но и опровергнуть ее тоже нельзя.
— Да, но из доступных на сегодняшний день объяснений Пространства Между Жизнями — эта, на мой взгляд, наиболее подходящая. — продолжил Виктор. — Хотя, наверное, мозгом понять это невозможно. Но я стараюсь. Все сущее, вероятно, делится в такой иерархии: макромир, молекулы, атомы, субатомный уровень (электроны, протоны, нейтроны), кварки. А есть еще струны. Сечение струн примерно равно 10 в минус 33 степени метра.
— Иными словами, они капец какие маленькие! — отреагировал Андрей.
— Да, пока их не удается увидеть ни самих по себе, ни даже их проявление в экспериментах из-за ограничения регистрирующей техники. У ученых еще все впереди. А мы, шаманы, уже давно научились этому.
— Вам, наверное, грибы помогают, — пошутил Петр.
Все рассмеялись.
— Грибы сами по себе не помогают, но могут поспособствовать. Дело не в грибах, а в умении впадать в определенное состояние сознания, когда видно другие реальности. Буддисты называют это нирваной, шаманы трипом.
— О, смотрите, Большая Река! — сказала Эллочка, показывая в окно! — Да, она намного больше Реки.
По полупустому вагону проплыла, как баржа, контролер.
На следующей станции зашла совсем ветхая бабуля, села на лавку и почти сразу же уснула. Через 15 минут контролер разбудила ее и попросила предъявить посадочный талон.
— Предъявите билетик, бабуля, не задерживайте.
Та ответила, смотря в упор.
— Мне 93 года, я не буду платить.
— А мне 53, и у меня работа — проверять билеты. Показывайте или я вас высажу на следующей станции.
— Я к внукам еду, нельзя мне на следующей станции.
