Город Улыбок (СИ) - Гринь Роман Андреевич

-- Мамочка, что это так вкусно пахнет? -- Лидия забежала в открытую дверь и бросилась обнимать меня.

-- Наша любимая пицца, мам?! -- радостно крикнул Джордж.

-- Да, мои котята, -- я по очереди обняла дочку и сына, -- бегом мыть руки и за стол!

Дети сняли верхнюю одежду и обувь, после чего наперегонки убежали в ванную.

-- Здравствуй милый, -- нежно обняла мужа и поцеловала в губы. Вроде бы столько лет вместе, а меня все еще будоражит его запах. До сих пор не могу им надышаться. -- Как прошел твой день?

-- С мыслями о тебе, -- улыбнулся он, и его рука охватила мою талию. Я просто растеклась в объятиях, так люблю чувствовать на теле его сильные руки, это тепло согревает, кажется, даже саму мою душу. -- Хотя вру, конечно, -- вдруг сказал он серьезно, -- у нашего босса новая секретарша. Такая цыпочка, большие голубые глаза, шикарные золотистые кудри и ноги от ушей. Разве тут до мыслей о престарелой женушке?

Он серьезно смотрел на меня несколько мгновений, наслаждаясь моей растерянностью, а потом начал смеяться.

-- Ах, значит секретарша новая у босса, -- шутливо стукнула мужа по плечу, -- вот я тебе устрою!

Потом прижалась к нему плотнее, и, нежно укусив за ушко, прошептала:

-- Ну то, что она красавица, еще не гарантирует, что в постели она такая же умелица!

Легкий стон сорвался с губ Адама при одном только упоминании наших ночей, все еще таких горячих даже после более десяти лет совместной супружеской жизни. Такая реакция мужа -- лучшая похвала.

Он еще сильнее сжал меня в объятиях, и начал целовать, но уже не легко и нежно, а так страстно и горячо, что я испугалась, что нас сейчас застанут дети, а такие поцелуи слишком откровенны для их глаз. Кое-как нехотя вырвалась из его объятий.

-- Ты ведь придумал про секретаршу, чтобы меня позлить, да? Ты так любишь видеть меня в гневе, котик? Признайся, что мои эмоциональные всплески тебя возбуждают!

-- И вовсе не придумал, -- Адам хитро улыбнулся, -- правда, не секретарша, а секретарь. Вежливый и немного застенчивый молодой человек, в обтягивающих белых джинсах и милой розовой кофточке, он как раз во вкусе моего босса.

-- Фи, -- я поморщила носик, -- никогда не понимала таких вкусов.

-- Эй, вы долго еще там миловаться будете? -- Лидия, появившаяся в коридоре, строго сложила ручки на поясе. -- Ужин стынет.

-- Идем, милая, -- сказали мы с Адамом хором. Она такая забавная, а когда пытается быть строгой, то очень похожа на меня.

Мы все собрались на кухне, дети с нетерпение ждали ужин. Я взяла большой кухонный нож и собиралась уже резать пиццу, как вдруг она... ожила. Пицца превратилась в лицо мужчины средних лет, с блестящими хитрыми проницательными глазами и седыми волосами, уложенными назад.

-- Ну как тебе, Ева? -- Улыбнулся он. -- Как тебе в мире сладких грез?

Что это?! Что происходит?! Рука с ножом начала дрожать. Видение исчезло так же внезапно, а я все еще не могла успокоиться. Все семейство обеспокоено смотрело на меня, но я лишь перепугано дрожала, а горячие слезы струйками стекали по щекам.

-- Что с тобой милая?! -- Перепугано спросил Адам.

-- Что случилось мама?! -- Обеспокоенный голос Лидии, Джордж тоже напуган.

-- Что? -- тихо выдавливаю из себя.

-- Тебе приснился плохой сон?

Только сейчас я понимаю, что сижу на кровати, в темной спальне. Часы показывают полчетвертого утра. Слезы все так же текут по моим щекам.

-- Да, -- неуверенно ответила я. -- Плохой сон.

-- Все позади, моей кошечке нечего бояться, -- Адам обнял меня, и я понемногу начала успокаиваться, -- я рядом! Я с тобой, всегда!

Прикосновения Адама успокаивали, страх уже отходит на задний план, как, вдруг, на теле мужа появились трещины, и он начал рассыпаться, разваливаться на куски. Я закричала. Что происходит?!

Перед глазами какая-то дьявольская лаборатория. В тусклом красноватом свете больших ламп виднелись странные вертикальные капсулы. Их здесь огромное множество, не сосчитать. Внутри них в желтовато-мутном растворе плавают тела людей. К ним прикреплены разнообразные проводки и капельницы с питательными растворами. Что за адское место?

-- Пора просыпаться, Ева! -- Голова мужчины с седыми волосами и хитрыми глазами с интересом смотрела на меня с потолка спальни. -- Время грез прошло! Ты созрела, пора отключаться от матрицы. Добро пожаловать в ад реального мира! -- На его губах появилась хищная улыбка.

-- Нет! -- Закричала я и проснулась, тяжело дыша.

-- Это просто кошмар, любимая! Успокойся! -- Адам нежно обнял меня за плечи, а я начала тихо всхлипывать.

-- Словно какой-то дурацкий сон внутри другого сна, внутри еще одного сна! -- тихо прошептала я.

-- Это не сон, Ева, -- голос зазвучал отовсюду. -- Это твоя реальность, пора просыпаться!

-- Адам, что это? -- Я перепугано ухватилась за плечо мужа. -- Ты это слышал?

-- Слышал что? -- удивился тот.

-- Голос!

-- Какой голос, милая?

-- Как же сильно она цепляется за эти сны, -- снова услышала я этот проклятый голос, -- придется действовать жестче.

Я перепугано прижалась к мужу. Мир тут же снова пошел трещинами. Я отчаянно хваталась за Адама, глубоко впиваясь ногтями в его кожу. Но на этот раз, мир разбился вдребезги. Его осколки падали вниз один за другим. Я все еще отчаянно силилась ухватиться за Адама, удержать его, боясь, что он ускользнет от меня, растворится, что я потеряю его, окажусь в той зловещей лаборатории. Но, иногда самым ужасающим страхам суждено сбыться.

Уже через несколько мгновений осознала, что стою на четвереньках в луже какой-то желтоватой жидкости. Вокруг меня лишь осколки стекла, что кажутся мутными в свете тусклых красных ламп. Тяжело дышала, сердце бешено колотилось. Вдруг поняла, что кричу. Мне так холодно и страшно. Больше нет тепла мягкой постели, родного дома и тела любимого мужа. Лишь этот мерзкий холод и какая-то слизкая желтоватая жидкость, что стекает по моей коже и капает на пол.

-- Она закричала! -- Радостно воскликнул седоволосый мужчина, -- так что поздравляю отца с рождением замечательного здорового ребеночка. Прекрасная девочка Евочка, тридцать с небольшим лет, на вид и как ей самой кажется, хотя на самом деле -- чуть больше ста, вес -- шестьдесят пять килограмм. Вы самый счастливый отец! -- Обратился он с улыбкой к какому-то странному человеку, чье одеяние состояло из одних лишь пропитанных кровью бинтов, и на лице которого была маска плачущего клоуна.

-- Ты такой молчаливый, -- пожаловался седовласый мужчина, -- и совсем без чувства юмора, а еще Клоун называется!

Тот в бинтах ничего не ответил, он лишь внимательно смотрел на меня. Под его взглядом я поежилась. Такие странные, до боли проницательные глаза.

-- Ну и ладно! Кстати, Ева, меня зовут Джим Чеосборн. -- Сказал странный седой мужчина. -- Я вроде как твой создатель. И знаешь, я горжусь тобой, ты получилась настоящей милашкой!

Что, мать вашу, здесь происходит?! Что за чертов кошмар?! Я сошла сума?! Как холодно! Как страшно! Верните меня домой! Но сказала я совсем другое...

-- Двое мужчин без стыда рассматривают голую женщину, что находится перед ним в столь постыдном положении! Да у вас совсем нет воспитания, господа! - Буквально выдавила с себя эти слова, сквозь дрожь и подавленные слезы.

-- Ах, она просто огонь, даже в такой момент ее язычок столь острый! Девочка еще себя покажет! -- хлопнул в ладони Джим. -- Эх, был бы я на сотню лет моложе... ну да прошлых лет не вернуть!

-- Кстати, это тебе, -- Чеосборн протянул мне длинный плащ.

Как же тяжело! Холодно! Больно! Страшно! Что же здесь происходит?! Где Адам? Дети?! Я не могу показать себя слабой перед этими двумя! Уверенно, как мне показалось, поднялась на ноги и чуть ли не вырвала плащ из рук Джима, сразу же накинув его на себя. Одежда принесла ощущение тепла, но самое главное - какой-то защищенности. Я больше не была нагой перед незнакомцами. И это хотя бы немного успокаивало.