В Россию с любовью (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— Я… Мне повезёт! — произнесла она, капитулируя. Перед пацаном.

— «Обязательно повезёт».

— Обязательно повезёт!

— «Я красивая и обаятельная». Давай, повторяй!

— Я красивая и обаятельная!.. — Ей было конкретно не по себе, но через сюр ситуации тётка перешагнула, дальше будет легче.

— Во-от! И головку-то не опускай. Выше подбородок! Вот так, уже лучше. Теперь я вижу перед собой женщину, а не шмару всеми забытую. И без обид, я сам хочу, чтобы ты сияла.

— Ох, боярич, договоришься ты когда-то… — покачала она головой, но сердитость была напускная — я смог парой слов в корне переломить ситуацию с её восприятием. Поднял красавице не только настроение, но и самооценку. — А сам-то что? Не хочешь «тем самым» быть? — вдруг задорно подмигнула она левым глазом.

Так, ловушка. Ответы «да» и «нет» ведут в тупик. Значит, как обычно, идём кружным путём.

— Для кого-то буду… Но извини, детка, меня уже сосватали и через пару лет оженят. А я, как истинный кабальеро и мачо, не хочу давать прекрасным сеньоринам ложные надежды!.. — И я застрелял в неё глазами, словно из пулемёта. Я пародировал Кота-в-Сапогах, друга некого зелёного монстра по кличке Шрек, и в душе не знаю, кто это такие. Обрывок памяти всплыл, но далеко не в том объёме, как мне бы хотелось. Тот, судя по подсказкам памяти, был знойным мачо в шляпе и со шпагой, да ещё в сапогах. И плевать, что кот — наоборот, придаёт шарма. Сеньорита мороженщица передо мной снова «поплыла», впрочем, понимая, что я тоже играю. Но игра ей настолько зашла, что на ближайшие день-два с самооценкой у неё будет полный порядок.

— Тебе какое, знойный мачо-кабальеро? — заулыбалась она. — Выбирай любое, угощаю! Два? Три? Много не бери — горло заболит.

— А касса? — нахмурился я.

— Моё. Берём под реализацию. А я, уже сказала, угощаю. Так какое любишь? Клубника? Шоколад? Ваниль? Эскимо?

— А какое посоветует прекрасная идальга?

Однако, этот мир мне всё больше начинает нравиться!

Глава 18

Самый лучший день (продолжение)

Глава 18. Самый лучший день (продолжение)

Увидела на улице симпатичного парня. Говорю: «Можно с вами познакомиться?»

Он: «Я на улице не знакомлюсь».

Пришлось в подъезд затаскивать.

(Анекдот)

Они шли, как два эсминца на перехват подлодной водки. В ногу, синхронно — сразу видно военную выправку. Я бы посмотрел на их подготовку, включая строевую: что именно делают, как ходят по плацу? Да, девки, но солдат без строевой не бывает, шагистика даёт чувство плеча, локтя, единства и пёс его знает чего ещё. Не только на этих двоих, а посмотреть бы на кадетов в принципе. В общем, девочки приблизились и встали передо мной, севшим на лавочку напротив фонтана, голова одной закрыла солнце.

— Мальчик не будет против, если мы составим компанию? — произнесла та, что стояла левее и выглядела чуть солиднее, через несколько секунд напряжённого оценивания — девочки не то, что боялись, но чего-то опасались, подходя ко мне. Но всё равно решили подойти — хвалю.

— Падайте. — Я был не против и указал подбородком слева и справа от себя. Сам бы подошёл к ним, но позже, когда доем мороженное — если бы догнал, конечно. И они дружно сели, одна слева, другая справа. В руках девочки, как и я, держали мороженки — что слева клубничное, что справа — банановое. Я свою мороженку уже наворачивал минуты три, схарчил до половины брикета, а две другие подаренные тёткой с лотком порции лежали рядом, в компании с авоськой, ждали очереди. Потому получилось, что та, что справа, села чуть дальше, чем та, что слева — между нами ещё авоська с мороженым, и это её немного расстроило.

Кстати о мороженом. Здесь оно как ТАМ, трёх базовых типов — в брикете, в стаканчике и эскимо. Но отличия значительные. Первое — стаканчик бумажный, а ешь деревянной палочкой. Не только щербет — всё такое, вафельных стаканчиков отчего-то нет как таковых. Может подать идею и заработать на этом денег… Если выгорит? Запомню мысль, вдруг пригодится? Эскимо покрыто шоколадом, но шоколад, собака, быстро облетает. Правда, узнал я об этом не сразу. Остаётся брикетик — самый адекватный для поглощения формат. Но нюанс — упаковка — бумажная. Вообще вся упаковка из серой и невзрачной, хотя и расписанной яркими цветами грубой обёрточной бумаги. Никаких полимерных клеёнок — чистая стопроцентная целлюлозная бумага, биоразлагаемая, не загрязняющая природу, и никакого пластика. Но при этом, несмотря на неказистость упаковки (что можно родить адски маркетинговое с обёрточной бумагой?) мороженое было нереально вкусным! Вот прям совсем-совсем! Я балдел!

— И что делает такой мальчик в центре города да без охраны? — спросила что слева.

— Почему это без охраны? — заулыбался я.

— Ну, две родовые дружинницы — разве это охрана для НАСТОЛЬКО симпатичного парня? — засмеялась что справа. Голос левой был чуть ниже, с лёгкой хрипотцой, правой — более высокий и жизнерадостный. Первая производила впечатление старшей строгой сестры, вторая — неразумненькой младшей, при этом внешне на вид обе совершенно одинаковые. И очень, невероятно похожие! Скорее всего являлись близнецами, но не в том смысле, как здесь (тут все «близнецы» под одну гребёнку), а двойняшками. Либо обычные сёстры, но уж очень похожие. Волосы у обеих светло-русые, у обеих до плеч, одинаковый рост, одинаковая кадетская форма, одинаковое телосложение… И всё же они разные. А ещё подкаты зачётные — я от такого «настолька» так обалдел, что застыл с раскрытым ртом. Видно, Сашу так не клеили ибо чуть иной круг общения, а «я» в своём мире сам обычно клеил девочек, и обратный опыт его так обескуражил, что он выпал из нашего диалога. А с ним и я.

Что ещё можно сказать о девочках? У них были слегка раскосые глаза. «Слегка» это именно слегка. Метисочки, причём помесь не с китайцами-японцами-корейцами, а с кем-то из наших родных сибирских народов. Знаете, там всякие эвенки, ненцы, чукчи? Ханты, манси, дауры? Бог его знает, кто в этой Сибири обитает, я всех точно не назову. А, ещё есть буряты и якуты! Как без них? Короче, я без понятия кто именно, но кто-то из сибиряков у девочек в качестве предков, и бог знает по чьей линии, раз тут мужиками торгуют, как на базаре, а главы семей — женщины. Но эта лёгкая раскосость нисколько не мешала назвать их русскими, ибо милашек совершенно не портила — мне девочки не просто понравились, а я, не буду себе врать, доев мороженки, всё равно бы их нашёл и догнал. Да и если честно, все эти сибиряки, включая бурятов и якутов и для меня, и для местных — русские. Просто русские буряты, русские манси, или русские татары. Из-за исторического сдвига и возврата к феодализму, в котором не может быть национальностей и национальных государств, а также благодаря многоконфессиональности — РПЦ прекрасно ладит с русским исламом, иудеями, местными буддистами, язычниками и прочими; под «русскими» понимают всех, в ком есть присущая этой части света ментальность. Даже прибалтийские немцы из Риги и Кёнигсберга это РУССКИЕ немцы, в противоположность Бранденбургу, Саксонии, Баварии или моему почти родному Ольденбургу, будь он не ладен — их населяют «немчуры германские». Так что со мной, русским немцем, сидели две русские метисочки в кадетской форме, и собирались открыто меня клеить по жёсткому сценарию.

— А кто должен охранять ТАКОГО симпатичного? — улыбнулся я, чуть придя в себя, стараясь не смотреть на девчонок, наклонившись вперёд — чтоб не запачкаться мороженым, которое быстро начало таять.

— Я бы такого без сестры, а то и двух, не выпустила, — честно сказала та, что слева, распаковывая своё мороженное. Серьёзная. И сказала серьёзно. — А то Москва тот ещё город. Всяких княжон и княгинь хватает. Засунут в машину, и поминай, как звали!

— Не смешно, — покачал я головой.

— А мы не смеёмся, — серьёзным тоном поддержала что справа, тоже распаковывая и принимаясь за свой брикет.