Кристи начала перекличку:
— "Альфа", "Браво", "Чарли", "Дельта", "Эхо", "Фокстрот", "Индия" — на месте. От “Гольфа” информации не поступало…
В луче фонаря появилось зубастая пасть.
— Fire! Fire! — завопил незнакомый паренек в костюме супермена.
Гараж наполнился грохотом и вонью.
Ваня выстрелил в зомбака, пытавшегося протиснуться между электрохаммером и теслой. За спиной мертвеца колыхалась зловонная толпа.
— We must retreat! (Нужно отступить!) — Сэм старался перекричать грохот выстрелов. — Go! We will cover you! (Отходите! Мы вас прикроем!)
— Уходим! — крикнул Ваня и дернул за плечо Катю, посылающую пулю за пулей в безостановочно катящуюся волну тел.
Подбежав к тяжелой металлической двери, Ваня открыл ее и заглянул внутрь. Чисто! Он призывно махнул рукой. Первой, держа катану наперевес, забежала Юка, за ней Катя, Кристина и Ната. Затем стали отходить бойцы из других отрядов. Вскоре на небольшой площадке перед лифтом было не протолкнуться.
Последним к двери подбежал Сэм. Ползущий по бетонному полу зомби с перебитыми ногами вцепился ему в голень. Выстрелом в упор Ваня размозжил зомбаку голову и с усилием захлопнул дверь.
Оказавшись в холле перед лифтом, Ваня в изнеможении облокотился о стену. Нужно было перевести дыхание. Десяток фонариков в тесном помещении полном людей рисовал фантасмагорический танец теней на стенах и потолке. Обессилевшие бойцы садились на пол, перезаряжая оружие.
Ваня повернулся к Сэму:
— Как нога? Не прокусил?
Сэм закатал штанину и ощупал свою голень.
— Окей, — выдавил он с видимым облегчением.
— Хорошо, — постарался улыбнуться Иван.
Кристина присела на корточки рядом с ними:
— Ну так что делаем дальше? Зачем мы сюда приперлись?
— Думаю, нам нужно попасть в зал, где организована выставка, реклама которой висит на фасаде. Надеюсь, там есть какая-то подсказка.
К ним подошел темнокожий паренек с открытым подсумком:
— Do you need a stimulant? (Вам нужен стимулятор?) — спросил он, протягивая пару шприцов.
Ваня с Сэмом переглянулись.
— Yes! We do! Thanks bro! — благодарно кивнул Сэм, взял лекарство и передал один шприц Ивану.
После инъекции Ваня привычно прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущению силы и радости, разливающимся по телу. Нельзя сидеть на месте. Нужно двигаться.
Командиры других отрядов это отлично понимали.
Димон толкнул Ваню в плечо:
— Ну чо? Идем дальше?
Иван повернулся к Сэму:
— Где находится зал временных выставок?
— Ай донт ноу. Ви кэн посмотрьеть у дженерал энтранс.
— Интересно, тут тоже полно зомби? — задумчиво спросил Димон.
Сэм лишь недоуменно развел руками.
— Ай донт ноу, — повторил он.
Стоящая рядом Кристина огляделась и неожиданно прильнула к Ване:
— Мое предложение все еще в силе… — прошептала она ему на ухо.
Ваня торопливо отстранился.
— Спасибо. Нет, — сказал он твердо и пошел к сидящим на полу девушкам.
Димон проводил его завистливым взглядом.
…
Наконец они решились двигаться дальше. Эхо шагов разносилось по огромным залам, погруженным во мрак.
— Тут экспозиция Древнего Египта, — заметила Кристина. Несмотря на негодующие взгляды Кати она старалась держаться возле Ивана.
— Только мумий нам не хватало! — нахмурилась Ната.
Идущие впереди бойцы отряда “Индия” сердито зашикали, требуя сохранять тишину. И не зря. За следующей дверью пряталась голодная тварь. Юка бросилась к ней, замахнувшись катаной, но уже грохнул дробовик. Голова зомби лопнула, как гнилой арбуз. Эхо выстрела покатилось по пустому музею. Ответом ему стал голодный вой и глухое злобное рычание, несущиеся со всех концов.
— Shit! — выругался Сэм.
Командир “Индии” влепил чернокожему пареньку, держащему в дрожащих руках дробовик, смачную оплеуху. Но было поздно. Послышались торопливые шаркающие шаги.
— Go! Go! — Крикнул Сэм и бросился бежать.
Затрещали автоматы, и двое зомби в форменной одежде музейных смотрителей упали на пол.
Бойцы побежали вперед, с грохотом врываясь в очередной зал. Отряд Димона, движущийся последним, торопливо запирал двери, в которые тут же начинали ломиться идущие по следу зомбаки.
Наконец они добрались до центрального входа. Кристина с Сэмом схватили со стойки рекламную брошюру. Щурясь в слепящем свете фонарика, они вырывали друг у друга бумагу, торопясь понять, куда нужно двигаться дальше.
— Я знаю! — крикнула Кристина. — Это греческие залы. Нам налево!
Пока они выясняли маршрут, остальные бойцы напряженно озирались по сторонам.
— I never thought I'd end up in a museum. (Никогда не думал, что окажусь в музее), — пробормотал чернокожий паренек и посветил фонариком в сторону входа.
Прыгающий луч фонаря вырвал из темноты искаженные голодной злобой лица, прильнувшие к стеклянным дверям.
— What the hell! — взвизгнул он, подскочив от неожиданности и испуга.
Зомби за дверью начали биться о стекло.
Димон схватил паренька за шкирку и потащил за собой:
— Давай быстрее! Двигай!
Позади раздался звон.
— Бегом! Run! Run!
Они опять рванули вперед.
При виде темного силуэта Ваня невольно поднял автомат, но тут же ощутил успокаивающее прикосновение. Катя держала его запястье.
— Это просто статуя, — выдохнула она.
Точно! Ваня пригляделся. Вон еще статуя и еще. Диана с обнаженной грудью и торс греческого атлета. Эх… Погулять бы здесь пару часов.
Сзади раздался вопль.
— They are here! They are here! (Они здесь! Они здесь!)
Кристи дернула его за руку:
— Бежим! За мной!
Промчавшись по залу, уставленному статуями, они повернули за угол.
— Вот черт! Здесь даже дверей нет! — выругалась Ната, окинув взглядом выставочное пространство.
Кристина потянула Ваню в центр зала к большой стеклянной витрине.
За их спинами под руководством Сэма бойцы подтаскивали ко входу большую мраморную плиту с античного саркофага.
— Шмок! — выругалась Кристина. — Я ничего не вижу! Ни чудо-лекарства, ни супероружия. Вообще ничего! Одни долбаные книги! Что это за хрень! — она с отчаянием пнула пластиковый стенд с портретом усатого философа.
Ваня успокаивающе поднял руку. Он светил фонариком сквозь стекло, пытаясь разглядеть выставленную книгу.
— Так… “Die Geburt der Tragödie aus dem Geiste der Musik”. Издательство 1872 года.
— Ну и что?!
Ната с Катей подошли к Ване. Юка стояла неподалеку, держа катану наготове.
— На русском языке работа называется “Рождение трагедии из духа музыки”.
— И что с того?
— Думаю, это и есть подсказка. Так…
Он наклонился над открытой книгой и прочел, сначала про себя, а потом торопливо перевел вслух на русский:
"Чем является музыка в зеркале образности и понятий? Она является как воля… как противоположность эстетическому, чисто созерцательному, безвольному настроению… музыка является — как воля. Ибо для выражения её явления в образах, лирик пользуется всеми движениями страсти — от шёпота симпатии до раскатов безумия. Стремясь инстинктивно выразить музыку в аполлонических символах, он представляет себе всю природу и себя в ней лишь как вечную волю, вожделение, стремление”.
— Полная белиберда! — подытожила Кристина.
Ваня выпрямился и задумчиво почесал затылок.
Бойцы продолжали строить баррикаду у входа.
Сэм с любопытством подошел к ним. Остальные командиры тоже косились в их сторону.
Ваня размышлял вслух:
— Так… Эта книга написана во многом под влиянием дружбы Ницше с Рихардом Вагнером. Ницше считал рождение античной философии величайшей ошибкой, погубившей свободный греческий дух. Сократ, по его мнению, совершил чудовищное преступление, открыв ящик Пандоры в виде рационализма — мышления мелких лавочников и черни. Ослепленные жаждой наживы, они предают свою сущность, предают греческий миф, выраженный в высокой античной трагедии. Вся эта безмерная псевдолюбознательность, ненасытная лихорадка поиска, бездомное скитание, жадное стремление протолкаться к чужим столам, легкомысленное обожествление современности или тупое, безразличное отвращение от всего…
