Купол над бедой (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Евгений замер.

   - Так, погоди, у меня бокалы в руках, я поставлю и переспрошу. Еще раз, что ты сказал?

   Дейвин с усилием повернул голову и посмотрел донору в лицо.

   - Давай скажу целиком. Мы взяли Медуницу. Эта террористка - маг.

   - Зашибись, - отреагировал Ревский. - Давай мы сначала поедим спокойно, ты расскажешь, почему ты такой ушатанный, а потом я буду тебя спрашивать?

   Они сварили картошки под болтовню ни о чем, Женька достал какие-то соленья, Дейвин помог ему сервировать стол, потом они ели, и Дейвин за едой и коньяком рассказывал про разных рыб и морского прыгуна, а потом небо за окном стало очень синим, и на нем появились маленькие точки звезд. И тогда Женька сказал:

   - Ну вот, теперь рассказывай, чем тебя так ушатали.

   Дейвин собрался с мыслями и сформулировал:

   - Женька, я ушатанный тем, что мы подскочили и побежали, сорвав князя с выезда на переговоры. И все потому, что Медуница решила эмигрировать из края, а мне не понравилась мысль ловить ее по всему миру, это хлопотно и дорого, порталами мы пользоваться не можем, а ей-то не запретишь, она законы не соблюдает. Но теперь она у нас и больше никого не взорвет.

   Евгений встал из-за стола, поставил чайник.

   - То есть это был экспромт, и вы ее поймали на вокзале?

   - Да, - кивнул Дейвин. - Собиралась ехать в Суоми. Мы успели, а она нет.

   - Вы круты, - признал Ревский. - Но откуда вы знаете, что она маг?

   - Мы это с осени предполагали, - заметил да Айгит. - А после инцидента в Корытово знаем точно.

   Евгений поморщился.

   - Ну, в Корытово, допустим, саалан не особенно хорошо выглядели...

   - Я знаю, - согласился граф. - Но это не наша идея, не светская. Вопрос в том, как этих детей у досточтимых изъяли. В усадьбе сработала система самоликвидации. Без причин. А потом мы выяснили, что причина все-таки была, и ее зовут Алиса Медуница. Дальше, Женька, будут для тебя полные дебри, но если хочешь, я могу рассказать.

   Евгений сел за стол снова, положил локти на столешницу, мрачно глянул на сааланца.

   - Дэн, дело не в этом. Как именно вы ее вычислили и как ловили, вопрос пятый. И вообще, магия там, не магия... Ты понимаешь, как эта ситуация в таком случае выглядит для простых жителей края? Для меня?

   - Нет, - вздохнул да Айгит. - Объясняй.

   - Дэн, это выглядит как перестрелка вооруженных людей на рынке. - Ревский тряхнул головой и отложил вилку. - Нет, не на рынке, на пляже. Где все голые и никто не готов. Это... В общем, это сложно назвать честной игрой.

   - Женька, среди вас магов больше, чем вы думаете, - примирительно сказал Дейвин и взял себе еще пару картофелин.

   Ревский вздохнул.

   - Знаешь, Дэн, нашей культуре и обществу эта твоя заявка совсем не комплимент.

   - Почему?

   - Я уже не могу сформулировать, ведь мы с тобой бутылку почти усидели, но точно могу тебе сказать, что свое на твое я бы не поменял. При всем моем к тебе уважении и, местами, восхищении твоими возможностями - не поменял бы. А, черт с ним со всем. Пошли кино смотреть. Про слугу, который нанялся к двум господам, и про то, что из этого вышло. Отдыхать так отдыхать, что я тебе мозг морщу, в самом деле.

   ...здесь особенно дорогими кажутся привычные нам вещи, оказавшиеся недоступными в этом мире. Даже сайни, какими бы примитивными и назойливыми они ни казались порой, оказываются очень ценной частью жизни, когда их нет рядом и их работу выполняют люди. В отличие от человеческих слуг, занятых простой и грязной работой, сайни не болтают о людях лишнего и не пытаются жить на два дома. Здесь слишком легко относятся к сплетням, злословию и даже предательству. К этому трудно привыкнуть. Местные без стеснения раздеваются, даже публично, донага, но души их остаются такими же закрытыми, как если бы тела были обернуты в два плаща. Я не буду тебе рассказывать об их оружии и манере ведения войны, это надо видеть, а лучше всего не видеть никогда.

   Моя работа сейчас состоит по большинству из грязных дел, недостойных дворянина и воина, но на ней держится безопасность князя, его людей и всего края. Я пока не могу пригласить тебя приехать, как бы ни хотел. Надеюсь получить отпуск и побывать дома.

   Из письма Дейвина да Айгита жене, август 2023 года.

   Памятник Виталику на месте инцидента на Р-23 выглядел с дороги как обычный, просто очень большой, в половину человеческого роста, серый карельский валун, на котором выстрелами было выбито имя в привычном для друзей звучании - Витыч. Его клуб постарался от души. Но надо было сойти с дороги и зайти за надгробие, чтобы увидеть на валуне с тыльной стороны, дальней от дороги, гладкий, как зеркало, полированный срез, на котором был выгравирован портрет капитана байк-клуба, полное имя, даты рождения и смерти и еще две строчки: "Знать не можешь доли своей, может, крылья сложишь посреди степей". А ниже, почти у самых метелок поздней летней травы, в строчку было вписано одиннадцать детских имен: Саша, Надя, Костик, Верочка... - и два слова "спасибо навсегда". Имена Марина не дочитала: перехватило дыхание и защипало в глазах. Валентин положил ей руку на плечо, не говоря ни слова. Она продышалась, сглотнула колючий комок, вернула ему планшет с фотографиями и произнесла:

   - Хорошо сделали, молодцы. А имена откуда?

   - Откуда и деньги, - ответил Валентин. - Московские журналисты собрали. Говорят, коллеги из Европы тоже поучаствовали. Какие-то копейки и от родителей наших приключенцев есть, говорят. Они очень просили взять.

   - А, понятно. Спасибо, Валя.

   - Да за что? - шевельнул плечом байкер.

   - Ну, за эту фотографию, например, - не сдавалась Лейшина.

   - Не за что, - уронил Валентин. - На сайте клуба она будет. Если вдруг сослаться понадобится. Деньги, кстати, ваша головная боль передавала. Сама меня нашла, грамотно так встретились, на автовокзале на северные направления, на Ладожской, - он усмехнулся и качнул головой, потом продолжил. - Передала деньги, рассказала, как в Московии эту историю разматывали, и все, что Витычу обещала, тоже отдала. Я просмотрел, нам не пригодится, а вот тебе может быть интересно, я при случае завезу.

   И, помолчав, добавил:

   - Я ей, конечно, предложил обращаться если что, но вряд ли. Не так она выглядела.

   Кажется, это называется "рутиной", когда один день похож на другой как две капли воды. А может, и не это. Каждое утро, оказываясь в лаборатории, я проговаривала про себя, какой день ареста и какое число, но недели через две потеряла уверенность, что считаю правильно. Хлопок портала - завтрак, появляющийся прямо на столе. Потом - лаборатория и маги в ней. Дружелюбные, как все гости, позитивные и любопытные. Точнее, не все. В углу лаборатории сидел Дейвин да Айгит, как сова или сыч какой, смотрел на меня, о чем-то тихо разговаривал со своими, и под его взглядом даже шоколадки, которыми меня кормили девочки наместника, вставали поперек горла. Нет, он не угрожал, не пугал. Он явно просто присматривал, чтобы все было в порядке и ничего плохого не случилось. Ни со мной, ни с другими. И я не знала, что меня пугает больше: его присутствие или ближайшее будущее, где меня не станет, когда внешние защиты упадут и саалан радостно полезут глубже.

   И я старалась не думать ни о будущем, ни о настоящем. Ведь было прошлое, в котором я о саалан знала, а они обо мне - еще нет.

   Это было в две девятом, и я сама себе не поверила, наткнувшись на мага посреди карельского леса. Меня он не заметил, колдовал себе тихонько, Источник облагораживал, и его защиты переливались, как смятая фольга на солнце. Он не скрывался, да и зачем бы в мире, где в магию никто не верит и ни одного колдуна не водится? Я, исходя из этой логики, и вовсе без защит была, потому что старые свой срок отслужили, а ставить новые я ленилась, все равно пока дома сижу и никуда не собираюсь, разве что в лес, за грибами, что тут случиться-то может. Так что, поняв, кто передо мной и что он делает, пусть и иначе, чем было привычно и знакомо мне, я, помахивая корзинкой, быстро ушла. И маг меня не заметил. Ну или не обратил внимания на обычного грибника.