Перекресток - Хомяков Петр Михайлович

Настойка на спирту смородиновых почек и листьев была чудо как хороша. Всё-таки здорово, что в своё время смогли купить пятьдесят литров спирта на спиртозаводе по совершенно смешной цене. И сделать массу добротных домашних настоек. Смородиновых, вишнёвых, калиновых, клюквенных.

Да е…сь оно все сдохни. Цивилизация, политика, собственная жизнь, постоянно балансирующая на грани сложившейся или пропащей. Пётр был один в своём загородном доме и пил уже третий день. Ему было хорошо. Не хотелось ни за что бороться и даже никому мстить. А за что мстить? Как это у Лермонтова в «Герое нашего времени»: «…Видно было мне назначение высокое». Может и было. И может, кто и виноват, что это назначение не реализовалось. Но даже в этом случае мстить не хотелось. Назначение даётся свыше. Вот пусть те, кто его дал, и мстят помешавшим воплотить их замысел.

А что? Это было бы справедливо. В конце концов, он ни о каком назначении никого не просил. Просто делал все в жизни добросовестно, как положено. А в результате каждый раз выходил на какие-то совершенно прорывные вещи. Которые никогда не реализовывались. Но разве только он? На одного Муравьева, который хотя бы на 10% воплотил свои достижения, приходится сто не воплотивших и на 1%. Ладно, что о других?… О себе думать надо.

Но деньги-то за свою работу он получал? Смешные, конечно, но получал. И их хватало на то, чтобы вот так сидеть и пить под шум дождя за окном. При этом пить не чудовищную самогонку от бабы Нади, а эту чудную натуральную настойку на спирту класса «люкс».

Интересно, что сейчас пьёт Федя? Он говорил, что варит весьма хороший самогон из персиков. Да, персики сладкие и выход спирта большой. Глушит, небось, сейчас свой шестидесятиградусный и, может, думает о Петре. Экие они двойники-близняшки. Опять вспоминается Лермонтов. Или не Лермонтов? В общем, как там у него сосна вспоминает пальму, а пальма сосну, и квасят они в одиночку чёрт знает что.

Но как, собственно, сосна может квасить? А тем более, пальма. На жаре алкоголизм может вызвать цирроз печени. Впрочем, не только на жаре.

… Старое, верное ружье исправно. И полный патронташ патронов, снаряжённых волчьей картечью. И всё же слабо… Слабо навалиться на ствол и потянуть курок. Или просто неудобно? Нет слабо. Был бы даже удобный для этого пистолет, всё равно не застрелился бы.

Ладно, ружье на место.

И спать.

Глава 2

Бог Сварог пристально смотрел на Петра серо-стального цвета глазами.

– Что же ты нам посоветуешь, внучек?

– Деда, окстись, это не человек должен советовать Богам, а Боги человеку! Или любовь к получению на халяву интеллектуальных услуг проникла даже на небеса?

– Не богохульствуй, внучек.

– Извини, деда, но я сейчас не в форме. Сам видел, сколько я выпил.

– Это тело твоё не в форме, а душа в форме.

– Тут не душа нужна, а разум.

– А разум и есть часть души.

– Доброму кузнецу лишняя чарка не помеха, – вставил Тор. – Нечего ломаться, выпил всего-то с полведра, да и то за три дня. Нам бы это так…

– На первый тост? Так, на то вы и Боги!…

– Но начинали как люди. – Голубые глаза Ковы печальны.

– Великие Кузнецы, Мастера, да чего тут думать! Пусть глушит Творец эту гнилую планету! В Марс её, нет, в Фаэтон, в пояс астероидов!! Нет…

Рыдания душат его, в висках стучит. Нет в мире ничего, кроме ненависти к этой, изжившей себя, предавшей Божий замысел, биомассе.

– … В пыль космическую со всеми, всеми мерзкими тварями, в пыль, пыль, пыль… Представляете, как это справедливо, как это хорошо! Все эти президенты, олигархи, спекулянты, тупые вояки, бандиты, менты, все эти чёрные и черножопые…

В пыль, как динозавров!…

– Ты и впрямь перебрал, внучек. – Сварог почему-то говорит, как брат деда, добрейший дед Алёша, сельский кузнец и пасечник. – Ну, чего ты так расстроился? Мы поможем, ты только не отчаивайся.

– Дед Алёша, не надо мне помогать! Дайте только лёгкую смерть во сне. Устал я жить, деда. Устал…

– Если так пить, ещё не так устанешь, – с германской бестактностью брякает Тор.

– Послушайте, партайгеноссе, сами только что говорили, что не так уж много я и выпил.

Пётр озлился и даже, вроде бы, протрезвел.

– Ого, Сварог, к твоему внуку вернулась логика.

Тор весело ржёт.

– Не вижу ничего смешного, дядюшка Тор.

Тот вдруг стал серьёзен.

– Ты подумал, профессор, что, прося у Богов катастрофы, просишь гибели не только президентам, олигархам и кавказоидам, но и собственным детям. Всем на Земле вообще?

– Если всем без исключения, то не страшно. Вам бы, герр Тор, вспомнить, что только русские способны вызывать огонь на себя и идти на таран.

– Не хватало только ещё раз, уже здесь, обострять русско-германские отношения. И так в этот проклятый ХХ век сколько белых перебило друг друга, – ворчливо бросил Сварог.

– Вернёмся к логике, Мастера, – заметил Кова. – Вы, профессор, упоминали динозавров. Но чтобы уничтожить их, не надо было взрывать Землю, превращая её в пыль. Может, и сейчас просить Творца ограничиться астероидом?

– Куда вы предлагаете шарахнуть астероидом, Мастер?

– Чтобы было покруче, чем во времена динозавров, можно по Антарктиде.

– Неплохо. Можно вызвать таяние льдов Антарктиды и затопление большей части наиболее освоенной прибрежной полосы суши. Но, навскидку, это представляется не столь уж безупречным. Чтобы энергия была достаточна для таяния льдов Антарктиды, астероид должен быть очень большим. А ведь там полюс рядом. Ещё собьёт земную ось. А это уже не только потоп, но и вообще вселенская катастрофа.

– Твой внук начал наконец мыслить в нужном направлении, Сварог, – буркнул Тор. – Он уже понимает, что нужно просить нечто более умное, чем тотальная катастрофа. Кстати, профессор, тотальную катастрофу Творец может организовать сам. Не советуясь не только с тобой, но даже и с нами.

– А вы не добры, дядюшка Тор…

– Какой есть!

– Ладно, Кузнецы, к делу.

Мысль работает чётко и ясно.

– Итак, что бы я хотел, если бы был всемогущим? Я бы хотел уничтожить монстр российского государства, душащий русский народ. Ещё бы я хотел, чтобы потом на русскую землю не началось давление Запада во главе с США.

– Давления из Китая и с Юга ты не опасаешься?

– Нет. Китай сейчас ещё не готов прямо переть на Россию. Да и до Европейской Руси он не дойдёт никогда. А с черножопыми мы сами справимся, если нам мешать не будут. В конце концов, атомная бомба у нас, а не у них.

Итак, такой расклад вас устраивает?

– Расклад хуже некуда, как он может устраивать нас?

– Деда, я имею в виду оценку ситуации.

– Ладно, согласимся.

– Тогда, что должна вызвать локальная космическая катастрофа? Обрушение российского государства и обрушение США.

– И ты думаешь, что Творец будет вот так вникать в перипетии вашей мышиной возни?

– Нет, разумеется. Я предлагаю конкретный вариант космической катастрофы, результаты которой я уже вычислил.

– При всём твоём славянском раздолбайстве, есть в тебе нечто германское, племянничек.

– Спасибо, дядюшка Тор. Но вернёмся к нашему проекту. Итак, если говорить об адресности и строгой локализации зоны поражения, то лучший вариант, это аналог Тунгусского метеорита. Помните, там зона вывалки леса была очерчена весьма чётко. В десяти метрах от границы поражения могли быть совершенно неповреждённые деревья. Тунгусский метеорит, как я знаю, был, скорее всего, очень рыхлой кометой, состоящей из снежинок.

– Не совсем так, внучек, но вроде того…

– Знаете, Кузнецы, меня не интересует природа явления. Мне важно, что её знаете вы, и знает Творец. Значит, в ваших силах повторить все.

– Но зачем тебе снова Тунгусский метеорит, племянничек?

– Не Тунгусский, а Московский, дядюшка. Зона поражения параболическая. Вершина параболы немного восточнее Кремля, на Старой площади. Парабола направлена на запад. Захватывает элитные районы Москвы и все дачки на Рублевском шоссе, и, разумеется, Кремль. Поражающее действие в открытой части параболы начинает ослабевать за тридцать пять километров от Москвы, окончательно исчезает за шестьдесят километров.