Мама, я должна была тебе сказать - Сэ Ки Мин

Воскресное свидание проходило прекрасно. В нем смешались спокойствие выходного и напряжение приближающегося понедельника. Суджин и Хёккон расстались до захода солнца. Чем темнее становилось на улице, тем сильнее их охватывала досада при мысли о том, что выходные подходят к концу.

20 сентября

1999 года,

понедельник

Суджин и Ханна сидели бок о бок за кассой, подперев подбородки, и смотрели на дверь кафе. Было чуть больше часа дня. Сегодня клиентов оказалось на редкость мало. Обычно в это время девушки были заняты сильнее всего, безостановочно черпая ложками шарики мороженого, но сегодня в кафе их развлекала только громкая музыка.

После вчерашней встречи с Хёкконом Суджин продолжала размышлять о Джиён. Точнее, не о самой Джиён, а о том, как же хочется поскорее услышать ее голос и задать девушке вопросы о будущем.

Из-за вчерашнего разговора с Хёкконом Суджин теперь постоянно крутила в голове слова Джиён, что она не сможет стать профессором. И эти слова волновали ее куда больше того, кем на самом деле могла оказаться Джиён. Поселившаяся в душе тревога подкараулила ее и здесь, в кафе-мороженом.

Суджин не решалась рассказать Ханне о Джиён, но ей все-таки хотелось услышать от кого-нибудь еще, что она сможет стать профессором.

– Ханна, – обратилась она к подруге, даже не шелохнувшись.

– Мм? – та тоже ответила, пошевелив одними губами.

– Что ты будешь делать?

– Ничего не буду.

– А?

– Сегодня ничего не буду делать. Ни сейчас, ни потом, когда приду домой, – твердо сказала Ханна.

– Нет, я не об этом. Что ты собираешься делать в будущем? – сказала Суджин, засмеявшись.

– В будущем?

Только тогда Ханна медленно повернула голову и посмотрела на Суджин.

– Ну да. Скажи, ты продолжишь учиться на продюсера?

– Что это вдруг за вопросы? Я даже решила, что уже наступил Чхусок [4]. – Ханна шутливо нахмурилась, как будто даже мысли об этом дне ее утомляли. – Ну, придется продолжать, да? Мой дядя работает на радиостанции, а дома все только и требуют, чтобы я стала продюсером. Представляешь, меня до сих пор отчитывают за то, что я не пошла на факультет журналистики и радио.

– Правда? Даже сейчас?

– Угу, даже сейчас. Я не против стать продюсером и заниматься этим, но… А мой ли это выбор? Действительно ли я этого хочу? Все говорят, что с каждым годом все труднее заработать на жизнь, поэтому мне кажется, что лучше всего устроиться в компанию со стабильной зарплатой. Хан Суджин, как же тебе повезло! Твой путь уже определен.

– Мой? Эй, да ладно…

Звук открывшейся двери оборвал слова Суджин.

– Добро пожаловать, – Ханна быстро встала и поприветствовала посетителя.

Он словно стал первой ласточкой, и кафе тут же наполнилось людьми. Остаток дня прошел в суматохе.

Лишь за час до окончания рабочего дня в кафе наконец стало тихо. Убрав со столиков, Суджин и Ханна одновременно, будто сговорившись, плюхнулись на стулья и выдохнули.

Суджин очень хотела услышать от подруги, что ей удастся стать профессором. Казалось, слова о том, что она не сможет этого достичь, скреблись где-то в глубине души.

Суджин ухватилась за прерванный ранее разговор:

– Помнишь, мы сегодня говорили о профессиях?

– А? – Ханна состроила забавную рожицу.

– Как думаешь, смогу я стать профессором? – спросила Суджин, глядя ей в глаза.

– О чем ты? – спросила Ханна, которая перестала улыбаться, увидев, как серьезна Суджин.

– Смогу ли я правда стать профессором? Смогу ли поехать учиться за границу? Смогу ли получить научную степень? – на одном дыхании выпалила Суджин.

– Что с тобой? Что-то случилось?

Похоже, Ханна немного смутилась, впервые увидев Суджин в таком состоянии.

– Просто… В последнее время я спрашиваю себя, справлюсь ли я? Получится ли вообще уехать на учебу за границу, не говоря уже о том, чтобы стать профессором? Так душно, оттого что я не знаю даже ближайшего будущего.

Цель Суджин была прямо у нее перед носом.

– Подготовка к учебе за границей идет непросто? – спокойно спросила Ханна.

Суджин молча ждала, пока подруга продолжит.

– Суджин.

– Мм?

– Ты обязательно станешь профессором, не волнуйся. Никто не готовится так усердно и последовательно, как ты. Что бы ни случилось, ты будешь учиться в Германии, получишь степень и станешь профессором. Я это гарантирую. Не переживай об этом.

Голос Ханны был полон уверенности.

– Ханна, ты ведь серьезно? – переспросила Суджин, которая была по-настоящему счастлива услышать желанный ответ.

– Конечно серьезно. Ты когда-нибудь видела, чтобы я лгала? У тебя точно все получится. Ты ведь отлично справлялась до сих пор. Не волнуйся так.

Ханна слегка похлопала Суджин по руке, как будто желая утешить.

Неважно, правда это или нет, но слова подруги помогли избавиться от беспокойства. В этот миг она словно стала для Суджин благодетельницей, протянувшей ей зонтик в дождливый день.

– Суджин, так тебе в последнее время трудно из-за предстоящей учебы за границей? Давай я тебя поддержу.

Ханна шутливо похлопала Суджин по плечу. Та наконец-то смогла улыбнуться от души. Хотя ее беспокойство и тревога не исчезли полностью, слова поддержки все же придали сил.

– Ладно, и вправду хватит беспокоиться о туманном будущем. Сейчас давай думать только о том, сколько нам осталось до конца рабочего дня, – сказала Суджин, вставая из-за стола.

– О, конец рабочего дня – это святое! Обожаю его!

И по тихому кафе разнесся заливистый смех Ханны.

21 сентября

1999 года,

вторник

Во вторник вечером Суджин сидела в своей комнате, не сводя глаз с часов. Они показывали 6 часов 55 минут. Скоро должна будет позвонить Джиён. Переведя взгляд на трубку, Суджин глубоко вдохнула и выдохнула. С какого-то момента она начала ждать звонка Джиён как чего-то само собой разумеющегося.

Дзы-ы-ынь!

Телефон зазвонил ровно в семь часов. Суджин торопливо схватила трубку, чтобы родители не ответили первыми.

– Алло? – выдохнула она, ожидая услышать голос Джиён.

– Алло? – раздался уже знакомый девичий голос на другом конце провода. – Мама!

– Ты и вправду сегодня позвонила.

– Конечно, я же обещала. Мама, я так скучала по твоему голосу!

– Правда? Скучала по мне? – Суджин говорила совершенно спокойно.

– Ага, очень скучала. Я всегда рада услышать твой голос, мама, – радостно сказала Джиён.

– Я правда твоя мать? И ты правда звонишь из будущего?

– Конечно правда!

– Тогда ответь на мой вопрос.

Суджин сразу перешла к сути. Ей нужно было как можно скорее выяснить, настоящий этот звонок или фальшивый. Она хотела подловить Джиён и доказать, что слова о том, что она не сможет стать профессором, были возмутительной ложью. Тогда наконец-то она сможет дышать спокойно.

– Какой?

– Если ты действительно из будущего, назови выигрышные номера лотереи, которая пройдет на этой неделе. Или расскажи мне, что будет завтра в новостях. Ну, говори!

Когда Суджин закончила говорить, во рту у нее пересохло и она судорожно сглотнула.

– Мама, тут такое дело…

– И какое же?

Джиён замялась, и Суджин поторопила ее. Ей хотелось поскорее услышать ответ.

– Я не могу сказать тебе этого сейчас.

Суджин торжествующе улыбнулась. Вот оно, доказательство, что этот звонок лишь розыгрыш.

– Почему не можешь сказать? Это невозможно, потому что ты меня разыгрываешь? – мягко спросила Суджин.

– Нет, дело не в этом… – В голосе Джиён слышалось замешательство.

– Тогда в чем? Если это не розыгрыш, то что?

Напирая теперь на Джиён, Суджин ощущала легкий азарт.

– Ну… мама, понимаешь, я могу рассказать тебе о будущем лишь дважды. Возможности ограничены. Поэтому и не хочу отвечать прямо сейчас, – быстро продолжила Джиён, словно пыталась переубедить Суджин.