Сингомэйкеры - Никитин Юрий Александрович

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93

Я направился к их столику, парень бросил на меня короткий оценивающий взгляд.

— С ума сойти! — проворковала она. — Не думала, что заходишь в такие простые места. Присоединяйся!

Парень рядом с нею мерно двигает по кругу ложечкой в чашке с кофе, прилично одет, хорошо смотрится, хотя взгляд настороженный.

— Я точно не помешаю? — спросил я.

— Мы рады тебя видеть, — заверила Мария и обратилась к парню: — Альберт, ты тоже рад? Вот видишь, Юджин, он тоже рад! Садись, расскажи, где пропадаешь после работы. Юджин, это Альберт, Альберт, это Юджин.

Альберт слабо улыбнулся и кивнул, я тоже улыбнулся, Мария сияет и посматривает победно. Альберт в самом деле хорош: высок и с атлетической фигурой, умное породистое лицо.

Я опустился в кресло напротив, Мария тут же сказала напористо:

— Где пропадал?.. Опять в Боливии?.. Или на Тибете?

Я отмахнулся.

— Если бы, а то в Нью-Йорке. Жара, асфальт плавится, мухи на лету дохнут, а мы всякой фигней занимаемся…

Альберт покровительственно усмехнулся, он явно занимается не фигней, Мария с блестящими глазами переводила взгляд с одного на другого, щеки раскраснелись, а подправленные гелем губы стали еще толще и пунцовее.

— Хорошая фигня, когда с одного конца земного шара на другой конец прыгаешь! Всякий бы хотел такой фигней заниматься! Правда, Альберт?

Альберт скромно улыбнулся.

— Это тебе все бы бежать-бежать-бежать, а я люблю сидеть на месте. И работать.

У него это прозвучало, что если человек не сидит на одном месте, то работы от таких не жди. Мария тоже ощутила, оттопырила обиженно губу.

— Что делать, — вздохнула тихонько, — люблю перемены… И хотела бы везде побывать.

Я отхлебнул кофе, с досадой заметил, что забыл добавить сахар, Мария чарующе улыбалась обоим, щечки раскраснелись. Я разрывал пакетики и направлял белую шелестящую струю в черную жидкость, чувствуя, что Альберт наблюдает за мной спокойно и изучающе.

— Очень быстро надоело бы, — сказал я предостерегающе. — Вон бери пример с Альберта.

Она наморщила носик.

— Я люблю перемены! А он домосед, — фыркнула она. — Его даже на дискотеку не вытащить!

— Меня тоже, — ответил я, — потому что дискотека — дело добровольное. А вот работа… Я тоже предпочел бы сидеть на месте, как Альберт. Вы тоже менеджер, Альберт?

Он неспешно откинулся на спинку стула, красиво очерченные брови приподнялись, а губы презрительно изогнулись. Глаза изучали меня, как некое крупное насекомое. Не опасное, не противное, а просто безмозглое, как та бабочка, что крылышками бяк-бяк-бяк.

— Я специализируюсь на звездных проблемах.

Я кивнул.

— Астроном?

Он усмехнулся с покровительственным пренебрежением.

— Если говорить в самых общих чертах. Вообще-то я ни разу не смотрел в телескоп… и даже не видел самих телескопов. Помню, дедушка мне подарил театральный бинокль, я в него рассматривал девчонок в доме напротив…

Наверное, он думал обескуражить меня таким заявлением, но я только кивнул.

— Понятно, работаете со снимками. Вы непостоянные постоянные как-то рассматриваете?

В его глазах мелькнуло удивление.

— Нет, в данное время я больше проблемой тетранейронов занимаюсь.

— А, хотите разобраться с противоречием принципу исключения Паули?

— Да, — заговорил он осторожно, — это некоторым образом связано с проблемой горизонта Вселенной.

— И что, — полюбопытствовал я, — цифру в десять-тридцать секунд не удалось раздвинуть хотя бы до годика?

— Это мало что дало бы, — ответил он все так же настороженно.

— Но указало бы путь, — заметил я светским тоном.

На его лице все больше проступало выражение неприятного удивления, а Мария с загоревшимися глазами смотрела то на одного, то на другого, это что-то вроде средневековой дуэли за женщину, я напомнил себе, что надо остановиться, это же нечестно, парень сражается всерьез, а у меня в суфлерах весь инет, но надо как-то завершить, я сказал:

— Возможно, предел Грейзена-Зацепина-Кузьмина не совсем корректен.

Он буркнул угрюмо:

— Когда нет других объяснений, то нужно оперировать этим, пока не придумаем что-то более точное.

Я вздохнул лицемерно:

— Но когда ультрасильное космическое излучение есть, а объяснения ему — нет… надо искать где угодно! Даже в квантовом мире.

— Квантового мира нет, — возразил он автоматически. — Мало ли что придумают газетчики! Есть только теоретически доказанное, но абсолютно не проверенное…

Мария поворачивала голову то к одному, то к другому, глаза как блюдца, слушает ошалело и в то же время радостно, инстинктом понимает, что самцы бьются за нее, а я быстро ввел в поиск нужные слова, за две секунды отыскал материалы, все это время задумчиво морщил лоб и так же задумчиво произнес:

— Это здорово… но разве Сэмюэль Бронштейн со своим коллегой, как его… ах да, Аруном Пати из Физического института в Бхубанешваре, не доказали, что квантовая информация принципиально не может быть «скрыта» теми методами, которыми удается «скрыть» информацию в нашем макромире…

Он вздрогнул, посмотрел обалдело, затем глаза чуть сузились.

— Не знаю, где вы услышали их имена… но я не думаю, что они именно доказали…

— Ну как же, — удивился я, продолжая торопливо считывать со страницы, — сам Бронштейн заявил, что квантовая информация может ускользать, но не может скрываться.

Он подтвердил натянуто:

— Да, это его слова… Он произнес их три дня тому на семинаре… Если вы как-то знаете о ключе для одноразового блокнота…

Я отмахнулся.

— Да кто не знает one-time pad? Или вы так шутите? Помните, в статье, опубликованной в последнем выпуске Physical Review Letters и названной «Quantum information cannot be completely hidden in correlations: implications for the black-hole information paradox»…

Мария спросила ошалело:

— Вы о чем говорите? Какого цвета мои трусики?

— «Квантовая информация, — перевел я, — не может быть полностью скрыта в корреляциях: последствия для информационного парадокса черной дыры». Это их собственная теорема для анализа поведения «эйнштейновой» черной дыры. А какого цвета у тебя трусики?

Альберт говорил так же настороженно:

— Этот вопрос не решен до сих пор. Информационный парадокс черной дыры, если вы о нем слышали.

Мария произнесла с достоинством:

— Что я, дура, носить трусики?

Я бросил быстрый взгляд на Альберта, у него на скулах проступили красные пятна, не дает сбить себя на фривольную волну, смотрит в упор, и я сказал небрежно:

— Ну кто не слышал о black hole information paradox? Но Хокинг признал свое поражение в научном диспуте!

Он кисло скривился.

— Да, и подарил «Энциклопедию бейсбола» как проигравший, это я все знаю. Но сам победитель, Джон Прескилл, там же сказал, что так и не понял, почему Хокинг отказался от своих аргументов. И все специалисты там же на дублинском форуме заявили, что не поняли Хокинга.

Я пожал плечами.

— Скоро Хокинг представит свои выводы в статье. Ее с нетерпением ждут все специалисты. Вам многое станет понятнее.

Он уловил насмешку, бросил быстрый взгляд в сторону Марии, она ничего не поняла, но женским чутьем улавливает, кто побеждает, я скромно прихлебывал кофе и аккуратно ложечкой отделял ровные порции мороженого.

Альберт заговорил с независимым видом:

— Впрочем, теория черных дыр уже заезжена до… простите за каламбур, до дыр. Мне гораздо интереснее новая область эволюции Вселенной.

Я спросил невинно:

— А что, было что-то новое после теории Лориса Баума и Поля Фрэмптона? Ну, что никакого Большого взрыва не было, а Вселенная расширяется, расползается на лохмотья, а те время от времени взрываются, образовывая новые Вселенные?

Он бросил на Марию короткий взгляд, я видел, как заиграли желваки, но ответил честно:

— Нет, спутник, что проверит эту теорию, еще не выведен на орбиту. Но пока что я больше занимаюсь движением нашей Галактики…

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93