Скованные одной цепью (СИ) - "allig_eri"

— Это не злобность, а тупость.

Женщины замолчали. Почти все Чёрные Полосы разбрелись кто куда. Люди решили воспользоваться редким случаем — когда колонны остановили не только лишь чтобы уставшие солдаты упали, где стояли, отсыпаясь после долгого перехода — поэтому поспешили решить собственные многочисленные дела. Тут и там раздавались выкрики веселья, необузданной любви, звуки распития алкоголя и попытки «отдохнуть напоследок».

— Воздух какой-то… странный, — сказала Дунора.

«Будто ночь горит огнём, несмотря на наступающую зиму, а мы в самом сердце пожара», — мысленно кивнула Килара.

— Помнишь, как мы сидели в Фирнадане? — негромко спросила Дунора. — Ожидали наступления… тогда было что-то похожее. Остальные тоже бравировали и улыбались. Говорили, что завтра нарубят тысячу «перебежчиков» и притащат голову генерала…

— Помню, — тихо ответила Килара, подавшись вперёд. Взяв палку, она пошевелила угли в костре.

«И если бы не подкрепление Дэйчера и не план Логвуда…»

— Такое же ощущение, подруга. Между рядами палаток бродит смерть, отмечая тех, кому предстоит вскоре отправиться в последний путь.

Они снова замолчали.

— Может всё не так уж плохо, — выпрямившись и размяв спину, произнесла Килара. — Мы можем успеть добраться до Магбура. В конце концов, мы хорошо врезали по носу сайнадам при переправе. Ещё и боги, — она мрачно улыбнулась. — Как оказалось, на них можно рассчитывать. Иногда.

— Глядя на тебя, я предпочту держаться от богов подальше, капрал.

— Как оказалось, Оксинта всё-таки улыбнулась нам. Теперь бы лишь немного удачи…

— О, ныне у нас новый избранник богов — таинственная Ариана. Может Оксинта и правда соблаговолит ей и девчонка помрёт всего лишь на сотом потном сайнаде, пока они будут пускать её по кругу, а не тогда, когда уже повесят на кресте.

— Слушай, ты не пыталась хоть разок начать думать о хорошем, а, Дунора? Мать твою!

— Просто предположение, Килара, — с ухмылкой развела она руками. — И пожелание хорошей смерти. Кто бы не хотел хорошей смерти, капрал? Лёгкой и быстрой, как бритвой по горлу?

— Избавь Триединый от любой смерти, хорошей или плохой, — женщина уставилась в костёр, а потом её пробрала дрожь. — И от плохой жизни тоже.

— Во-во, капрал… — негромко вздохнула Дунора, а потом поднялась на ноги. — Ладно, пойду, погуляю. Может, вызнаю что-нибудь.

— Возле командирских палаток, солдат?

— Что ты, там ведь повсюду охрана, чью уши даже больше, чем у Лотара. Разве они не поделятся секретом с такой милой девочкой, как я?

— Таких милых девочек раньше на кострах сжигали, — хмыкнула Килара, а потом помотала головой. — Эх… Ты — такая же, как и все остальные, Дунора. Это, может, наша последняя ночь на земле, а ты уходишь.

— Но в этом-то и весь смысл, верно?

Килара посмотрела вслед растворившейся в тенях подруге.

«Треклятая женщина… а я теперь сижу тут, как дура, и трясусь. Откуда мне знать, что случится завтра? И что там с этими долбаными богами? И ведь никого рядом не осталось, кто мог бы утешить или развлечь…»

Из толпы вынырнул Грайс и подошёл к ней. Словно плащ, его окутывал запах жжёной земли и каких-то алхимических составов, которые сапёры смешивали, для изготовления взрывчатки. Лицо мужчины было мрачным.

— Плохо дело, капрал, — присел он рядом.

— Да ты что? — закатила она глаза. — Ну, рассказывай.

— Половина наших солдат напились в стельку, а остальные их быстро догоняют. То, что все офицеры разбежались, было воспринято как признак негласного одобрения. Дескать, командиры уже, это самое, всем этим и занимаются, пока они тут вола валяют.

Женщина фыркнула и покосилась вдаль. Там, в конце стоянки Чёрных Полос, размещался шатёр капитана Маутнера. Негромкие звуки, изредка доносившиеся до неё оттуда, перестали долетать вовсе.

Килара, немного помолчав, кивнула.

— Всё в порядке, Грайс. Не волнуйся. Иди, повеселись.

— «Повеселись»⁈ — отвисла у сапёра челюсть.

— Ага. Забыл? Ну, там, отдых, удовольствие, чувство радости. Иди. Сегодня все отдыхают. Твоя девчонка, кем бы ни была, тоже сейчас ходит где-то поблизости. А через девять месяцев, Грайс, тебя рядом может и не оказаться, — усмехнулась она. — Только ополоснись, будь добр, тогда шансов у тебя всяко побольше будет.

— Ополоснись, шансы… — отмахнулся Грайс. — Это, конечно, всё здорово, но лучше я пойду и сделаю пару бомб-малышек. Сугубо сам, без помощи разных там баб.

Теперь капрал провожала глазами уже его.

— Может и мне тоже уделить кому-нибудь своё время? — философски спросила Килара, пронзив взглядом пространство между палатками. — Триединый, надеюсь, Логвуд знает что делает. Потому что на мой дилетантский взгляд всё это очень уж дурно пахнет.

Беспрерывно ругаясь, я, с небольшого холма, осматривал войска и наши колонны, сидя на лошади. С момента «ночи отдыха» прошло два дня и с одной стороны решение Логвуда дать нам несколько лишних часов кажется взвешенным и мудрым, но с другой…

Что же, можно упростить тысячи слов всего до двух: «Нас нагнали».

Невольно отведя взгляд, заметил нескольких горных коз — белые пятна, застывшие на склоне далёких хребтов. Похоже они, как и я, наблюдали за медленным движением огромной колонны по извилистому пути.

— Три белые козы, как символично, — прошептал я.

В трёх сотнях метров позади маршировали пять рот Первой армии, чуть меньше тысячи солдат, и на таком же расстоянии за ними скакал другой разъезд в двести пятьдесят всадников. Эти три подразделения составляли южную защитную группу для теперь уже почти пятидесяти тысяч беженцев, а также стад скота, которые представляли собой основную колонну. С севера нас прикрывал такой же отряд. По краям колонны растянулись жидкие ряды пешей пехоты, которые двигались бок о бок с беспомощными гражданскими.

Арьергард двигался в густом облаке пыли почти в полукилометре дальше. Несмотря на то что всадники разделились на маленькие отряды по дюжине человек и меньше, задача перед ними стояла почти невыполнимая. Как я и сказал: нас нагнали.

Сайнады беспрестанно совершали налёты на колонну, заставляя продолжавшие отступать войска отбивать их и ввязываться в бесчисленные стычки. Хвост колонны представлял собой кровоточащую рану, которой не давали затянуться.

Впереди колонны, в авангарде, размещались Полосы, Дикие Гуси, клан Серых Ворóн и другие, более элитные боевые части, включая остатки тяжёлой кавалерии и магов. Порядка тысячи человек, если считать всех вместе. Сразу за ними ехали аристократы Нанва, собранные со всех вольных городов. Там же была и Силана, которую я навещал теперь дважды в день: утром и вечером. И если первые встречи проходили почти обыденно в плане посещения целителем своей подопечной и её новорождённого ребёнка, с непременным сеансом обследования и небольшого, зачастую символического, лечения, то дальше… начались вопросы.

Точнее будет сказать, что вопросы были изначально. Плейфан расспрашивала меня о состоянии здоровья сына (которого назвала Джаргас — в честь какого-то предка), о своём собственном состоянии, о том, что лучше есть, как кормить, не изменится ли форма груди и сосков…

Далеко не на все вопросы я мог дать ответ, просто потому, что тема не была мне знакома и интересна ранее. Хотя по поводу груди заметил, что всё это легко можно поправить при помощи умелого целителя.

— Я слышала, в Империи дворянки зачастую обращаются к мастерам, чтобы придать своей внешности оттенки благородной красоты, — заметила архонт.

— И получаются куклы, похожие друг на друга, как близнецы, — фыркнул я, невовремя сообразив, что не мог этого знать. Откуда?.. — Как я слышал, — немного неумело добавил под конец.

Силана кивнула и вытянула руку.

— Обследуй меня, маг.

— Лучше по имени или званию, — сухо заметил на это, по взял знакомую руку и прикрыл глаза, пустив по ней импульс.

Каждый раз мне казалось, что она уже всё поняла. Каждый раз… Я одновременно хочу и опасаюсь этого.