Первый альянс (СИ) - Иванов Алексей

Делить будем по справедливости. Половина мне, половина — наемникам.

Ладно, хватит грезить о будущих трофеях — больно примета плохая.

Выкинув из головы ненужные мысли, я заставил ставшего «Фениксом» «Дракона» повернуться всем корпусом из стороны в сторону, чтобы оценить обстановку.

Так, наши отважные, а скорее хитрозадые забияки начали движение вперед.

— Забияка-1, начинаю движение, — донеслось через амулет-связи.

Если капитан «Забияк» изначально и хотел переметнуться, то теперь у него нет не только возможности, но и особого желания.

Фактически все предрешено. Любой, у кого есть глаза и сохранились хотя бы зачатки мозгов, это уже понял. На нашей стороне небольшой, но все же численный перевес и внезапность удара по неготовому к бою противнику. Плюс скрытый, но главный козырь — ласс Авитр. Именно его «Когти» сейчас входят в состав боевого охранения, которое и должно сдержать наш атакующий порыв, пока остальные наемники будут спешно занимать места в своих машинах, чтобы пробудить «спящих» големов от сна.

Но кто же им даст это сделать?

В подтверждение моих мыслей за холмами сверкнул луч светового копья. А за ним еще один.

— Полный ход! А то останемся без трофеев! — поторопил я наемников и вновь напомнил: — Первыми огня не открывать!

Торопились мы зря. Бой закончился, так толком и не начавшись. Мятежники очень неудачно поставили свои машины. Для них неудачно. Оруженосцы и рыцари были собраны в одном месте. И когда встревоженные ракетой и дружным рокотом множества паровиков мятежники бросились к своим машинам, на их пути появились «Яростные Когти». Огнеметатели и рунные глефы которых быстро разъяснили мятежникам неправоту их выбора и действий.

Так что когда мы достигли лагеря, все мятежники были согнаны в одну кучу, словно отара овец, окруженная пастушьими собаками. Самые горячие или глупые пытались целиться в големов из ружей и винтовок. Но выглядело это жалко. Собственно, они и сами это понимали. А потому даже не пытались стрелять.

На западе появилось пыльное облако, которое вскоре стало второй половиной моей небольшой армии. Поставив окончательную точку в противостоянии.

Не знаю, кто первым бросил оружие на землю. Но пример оказался заразительным. Слава мучеников в борьбе за правое дело мятежных наемников явно не прельщала. К тому же, кто победил, тот и прав. Бросая оружие, они без приказа становились на колени, подняв вверх руки.

Да и что им оставалось делать? Сопротивляться? Один залп огнеметателя — и нет сопротивления. Бежать? А куда? Да и попробуй убеги на своих двоих от рыцаря или оруженосца? Те несколько лошадей, что имелись в распоряжении мятежников, были расседланы и стреножены. К тому же, от рыцаря ускакать можно. А от светового копья?

— Онилия, мальчиков направо, девочек налево, — приказал я, заметив среди пленников трёх женщин.

Было бы странно, если бы их совсем не было. Даже в моей импровизированной армии Онилия не единственная. Хотя три девушки в одном отряде, как еще недавно было у «Фениксов», случай практически уникальный.

Среди наемников есть чисто женские отряды. Один или два. Но встречаться мне с ними не доводилось. Да и слава первого железного маркграфа меня не прельщает.

— Пленников обыскать, связать, обеспечить охрану, и становимся на ночевку, — добавил я, оценивая любезно подготовленный для нас мятежными наемниками лагерь. Ничего особенного: несколько навесов да палаток. Но и это лучше, чем очередная ночевка в кабине. Безопасная, но жутко неудобная. — Утром будет много работы.

— А что утром? — не став утруждать себя обозначением позывного, поинтересовался через амулет Бахал, когда покинувшая «Молнию» Онилия приступила к сортировке и обыску. Заодно отвесив легкий подзатыльник младшему Анку, который явно захотел лично заняться обыском одной из пленниц.

— А утром одни будут заниматься трофеями и пленниками, а другие двинутся к Двум Мостам, — отозвался я. Особой эйфории от победы не было, только чувство легкого удовлетворения от идеально проделанной работы. — Хочу посмотреть, кто это там такой щедрый, раз готов оплатить мне увеличение армии.

Глава 6

Сделанный выбор

Открыв глаза, я пару секунд недоуменно взирал на серый полог палатки, прежде чем сообразил, где нахожусь.

Поверить не могу, что все прошло по плану — редкий случай в моей практике. А как же древняя мудрость, что если всё идёт по плану, то вы где-то ошиблись или это вражеский план? Впрочем, у наемников всё именно так и произошло, так что мудрость правдива.

Правда, сил для удара мятежники собрали не сказать что много. Если честно, то не знаю, что и думать. То ли фольхи меня совсем не уважают, раз решили, что достаточно легкого… даже не удара, а щелчка, чтобы лишить меня титула, а то и жизни. То ли моя провокация с «Садом Наслаждений» удалась на славу. Но есть и третий вариант, самый неприятный. От наемников успеха и не ждали — кинули их на убой. Зачем? Ответ на этот вопрос интересен и мне.

Солнце медленно поднималось над горами, прогоняя прочь холод ночи. Лагерь медленно просыпался, исключая очередную смену ночного дозора, которая поднялась задолго до рассвета.

От захваченной нами в поход полевой кухни, если я вынужден вновь мотаться по этим пустошам, то нужно делать это хотя бы с минимальным комфортом, тянуло ароматным дымком. И я первым делом направился в ту сторону, следуя старой заповеди — подальше от начальства, поближе к кухне.

Хотя, я же тут главный? Но это даже лучше, все следующие этой заповеди свалят подальше и не помешают мне позавтракать.

Война — войной, а завтрак — важнейший прием пищи. Да и делами лучше заниматься на сытый желудок, не давясь голодной слюной.

Быстро получив свою законную тарелку щедро сдобренной тушенкой перловой каши и кружку жиденького чая, я уселся на землю и с аппетитом налег на еду. Не кухня «Мечты Наемника», конечно, и не повар-предатель третьего принца, но горячо и вполне съедобно. С ужином вчера вечером не задалось — мятежников ждали и кухню топить не стали. Так что к утру я порядком проголодался. А на пустой желудок, и соль — сахар.

В любом случае, горячая каша лучше холодных консервов.

Солнце заслонила чья-то тень, а затем на землю рядом со мной присел позёвывающий Абелор Анк, державший в руках такую же тарелку, как и у меня.

— Приятного, Твое Сиятельство, — приветственно махнул он мне ложкой.

Набрался плохого от Бахала, и подкалывает теперь, когда нас никто не слышит. И я ему за это благодарен. Должен же хоть кто-то помогать мне не упасть до уровня других фольхов.

— Как там наши пленники? — поинтересовался я.

Именно люди Абелора отвечали за ночную стражу.

— Сидят себе тихо, ждут своей судьбы, — пожал он плечами, налегая на кашу.

— Бежать не пытались?

— А куда? — удивился он, подтвердив мои мысли. — Лучше расскажи мне, как там мой оболтус поживает?

— Учится, — отмахнулся я.

— Со всем старанием?

— А у мастера-наставника Раншила Толдокара по-другому не бывает, — обнадежил я капитана «Ястребов».

Успокоенный Абелор продолжать разговор не стал, сосредоточившись на завтраке.

Встав с земли, я посмотрел в сторону лагеря, отведенную для содержания пленных. Из охраны там находился один оруженосец, но и этого более чем достаточно. Остальная ночная стража сосредоточилась на охране стоянки големов и патрулировании вокруг лагеря. Если среди пленников нашелся дурак, решивший попытать счастье в пустошах, то в брюхо падальщиков ему и дорога.

Это от шумного лагеря твари держатся подальше. А одиночка для них — законная и желанная цель.

Но Абелор уверен, что дураков не нашлось. И у меня нет причины не верить его словам.

На ночь пленников разместили возле костров, выдали им одеяла… из их же запасов. Все же ночи в Вольной марке всё еще холодные, в противовес довольно жарким, несмотря на весну, дням.