Глубины отчаянья (СИ) - "allig_eri"

— Скоро подъедет Логвуд, — произнёс он. — Они на юге, подле той брошенной деревни, отбили направление и вот-вот появятся среди нас. По плану каждый всадник возьмёт по беженцу из «хвоста»: там нет ни телег, ни повозок. Это позволит проскочить прямо под носом сайнадских ублюдков.

— А там сразу разворот и контратака подле брода, — понимающе кивнул я. — Хитро. В этом месте можно держать «бутылочное горлышко» малыми силами, дав колонне время отступить. А дальше, ежели на конях, то ускакать самим.

— Верно, — кивнул Маутнер. — Так что отходим. У нас не так много земли в запасе, но нужно использовать всю, что есть.

— Так точно.

Мой окрик оказался услышан почти всеми «Полосами». Удивительно, но знакомые крики командиров всегда слышатся даже в самом шумном месте.

Извивающийся строй защитников начал отступать, окончательно оставляя передовую на остатки инсуриев, вокруг которых, как вокруг островков в море, начали скапливаться силы врага. Металл доспехов пестрел вмятинами, зазубринами и даже трещинами. Изредка встречаемые сионы или маги не шли им на пользу, как и стремительно накапливающаяся усталость. Очаги сопротивления гасли один за другим.

Они знали на что шли. Они защищали мирняк и умерли героями. Мы будем помнить их. Какое-то время.

Заметив наши манёвры, ратники усилили натиск. Они жестоко расправлялись с не успевшими сдать назад, а потом продолжали наступать неуловимой и безжалостной силой. Впрочем, им предстояло столкнуться с не менее суровыми противниками. Железные нервы и точно такая же дисциплина ветеранов войны с Империей позволяли обороняться даже малыми силами. Каждый понимал, что, скорее всего, встретит конец на этом грязном и окровавленном куске земли. Каждый видел смерть, которая стояла за плечом и уже готовилась забрать душу с собой, в последний путь. И всё же, никто не отступал. Никто не пытался сбежать, сбросив доспех и притворившись одним из беженцев. Никто не бросался в самоубийственную атаку, надеясь оборвать свою жизнь. Никто не бросал товарищей, продолжая прикрывать их и до последнего держать строй.

Дикие Гуси разделились на маленькие группки. Они ещё сохранили немного пороха, отчего их стрелки пытались вести беспорядочный огонь. Почти все маги Первой или валялись бессознательными куклами или взяли в руки холодную сталь, заняв место в строю. Страшная ошибка — маги ценились более чем в сотню опытных солдат, однако сейчас офицеры закрывали на это глаза. Каждый, способный держать меч, становился в строй и бил, до тех пор, пока не падал на землю, присоединяясь к будущему кургану. Кто знает, может через тысячу лет их тоже поднимут ради ещё одного боя?..

Обессилевшие некроманты, кстати говоря, предпочли отступить. И это было правильно. Слепой воин способен дать бой лишь в мифах. В реальности же это бесполезный калека. Благо, что многие некроманты использовали хитрость: имели форму в виде зверя, который обладал зрением. Ныне маги уже перебрались на другой берег реки, вид которого не вызывал у меня никаких добрых мыслей, ведь по прежнему был слишком сильно скрыт поднявшимся маревом, дабы сказать о нём хоть какую-то конкретику.

Каждую минуту мы отступали на шаг-другой. За спиной послышался знакомый голос генерала Эдли, который взял на себя командование остатками войск. Казалось, он чувствовал слабеющие участки строя ещё до того, как угроза проявлялась физически. Только благодаря его профессионализму и чутью опытного военачальника мы всё ещё не смешались.

Следующий шаг назад привёл меня к столкновению с Маутнером. Капитан выругался. Он смотрел в подзорную трубу на другой участок реки.

— Зарни и его тяжёлая конница, — бросил он мне результат своего наблюдения. — Схлестнулись со второй ротой и кланом Серых Ворóн. Их волшебники, кажется, придержали немного своих сил, так что задали жару. Жаль только, что элита почти поголовно с антимагией. Туго там, да… Вряд ли лучше, чем у нас здесь.

А у нас десятки тысяч ратников, понукаемые офицерами, рвались вперёд неостановимым потоком.

— Дерьмо, нас так и правда прикончат! — бросил я капитану. — Где Логвуд⁈ Ты говорил, что он подойдёт с юга?

Деревня, где должен быть комендант, горела и пылала, чадила дымом и исходила потоками периодически пробивающейся магии. Если Тольбус в ближайшее время не вернётся к нам, то остатки Первой на этом берегу либо успешно переберутся, либо найдут здесь свою смерть. Однако итог один: переправа окажется в полном распоряжении врага, а значит, коменданту уже будет не перебраться и не догнать нас.

И эта мысль явно преследовала не меня одного. Эдли тоже периодически оглядывался в сторону юга.

Контроль и иллюзия контроля…

— Капитан, лейтенант! — раздался голос Дуноры. — Я привела лошадей! Пора садиться и готовиться к прорыву.

— Здравая мысль, — проворчал я, одним уверенным движением взлетая на коня. Незнакомое потёртое седло расположилось на знакомом скакуне. Том, на котором я ехал до лагеря Логвуда и про которого думал, что уже всё потеряно. Но нет, выходили…

Аналогично Дуноре, ещё несколько представителей Полос вернулись с лошадьми, позволив взводу обрести чуточку больше уверенности в своих силах.

Строй Первой отступил ещё немного назад, оставляя среди земли кровоточащие тела врагов и союзников. Мы уже почти упёрлись спинами в паникующих беженцев.

Выругавшись, я прикрыл глаза ладонью, изобразив козырёк от солнца. Там, вдали, за первыми рядами ратников, вышагивала тяжёлая пехота Зарни, готовая обрушиться на нас чуть ли не по первому же приказу командующих, которые заставили бы своих вояк расступиться, дав возможность ударить профессионалам.

И это однозначно будет последним ударом.

— Вот сука… — других слов не было. Кажется мы исчерпали все свои козыри и солдатам предстоит умереть на этом клочке земли, защищая неблагодарных ублюдков-беженцев за своими спинами.

А сколько времени проведу здесь я? Улечу ли вороном? Когда именно улечу?

Руки Дуноры, застывшей рядом, ощутимо дрожали, хотя на бледном лице застыла кривая ухмылка. Девушка бросила взгляд на Маутнера, а потом на меня. Глаза её были широко открыты.

Всадники Гусей проскакали мимо строя Полос, удерживая на лошадях раненых. Они обдали нас пылью и потоком грязи, сами похожие на покрытых кровью призраков. Я проводил их взглядом до кипящей толпы беженцев. Гражданских на этой стороне реки стало заметно меньше с тех пор, как я смотрел туда в последний раз. Слишком быстро. Они, наверное, запаниковали на переправе. Тысячи утонули в реке. Катастрофа.

Арьергард всё больше сдавал позиции, поток раненых рос, я использовал ещё энергии, взятой из собственного измерения магии, заставив тело, словно неисправный механизм, натужно заскрипеть.

Зашипев, взмахнул руками. Отлично… даже малые потоки воды вызывают напряжение. Как бы я того не хотел, но снова дошёл до состояния, когда могу лишь смотреть на врага замутнённым от боли взглядом.

А кони всё скакали мимо. Каждый всадник нёс по два или даже три бойца. Линия обороны сжалась, фланги отступили к центру. Через считанные минуты нас окружат. А затем перебьют.

Я увидел, как Маутнер ревел команды, пытался выстроить остатки Полос в каре. Солдат на ногах осталось ужасно мало. Я видел, как знакомые лица снова находили смерть.

— Отступаем, — развернулся я. — Быстро!

Дунора повторила приказ, протяжно выкрикнув его над головами всех собравшихся. Капитан коротко обернулся и кивнул, замахав руками.

Проблема была в том, что передовая истончилась столь сильно, что мы сами стали передовой. Не было возможности просто развернуться, вскочить на пригнанных лошадей и метнуться назад. Не было.

— Учитель, — рядом встал Фолторн. — Позвольте мне…

Я посмотрел в его глаза, горящие огнём решимости. Отчего-то вспомнился момент, когда его секли за воровство.

— Дозволяю, — кивнул я.

Маг выступил вперёд и вытянул руки к небу. Над головами сайнадов стал зарождаться шторм. Я видел, как сухие обожжённые трещины появились на коже Фолторна. Парень сжигал себя заживо.