Глубины отчаянья (СИ) - "allig_eri"

Раздражённый взгляд Мирадель перешёл на Кюннета и Дэбельбафа.

«Итак, всё начинается с начала», — прошептала предательская часть её души.

— Встань, — вспомнив о Фраусе, бросила она ему, после чего осмотрела лестницу, пройдясь взглядом от низа к верху и щурясь при этом в лучах утреннего солнца. В глубине души Милена ощущала липкий ужас очередной порции интриг и заговоров, которые вот-вот обрушатся на неё.

Отчего-то императрица ощущала, что Санторион направлялся именно к ней. Что он нёс важные новости, которые могли бы помочь ей распутать паутину, в которую она попала.

Эти подозрения пронзили её, словно стальные ножи, а тело под ними казалось пустым и лёгким, будто яичная скорлупа.

— Гарбсон, — произнесла Милена, — ты обязан найти убийцу или убийц. Как капитан моей гвардии, ты не должен был допустить подобного происшествия, но раз уж оно произошло… — она сделала короткую паузу, — то необходимо исправить положение в кратчайшие сроки. Восстанови порушенное доверие.

Бывший паладин веры молча стоял, словно бы не понимая, что ему следует сделать. Его лицо отображало задумчивое размышление, которое, как знала Мирадель, может присутствовать там часами.

«Бестолочь, — с раздражением подумала она. — Карсин бы…» — и оборвала саму себя. Не время.

От ощущения, что её окружают некомпетентные и неподходящие для своих должностей люди, ей хотелось визжать и царапаться. Ну почему? Почему доверие всегда покупается хитростью⁈

— Ваша м-милость? — запнувшись, произнёс Сарг.

Привычные уже пения горнов казались извечными. Кашмирская армия мятежников кружила на горизонте. Враги готовились, точили мечи, строили планы взятия столицы. Милене казалось, что они смотрят на неё. Смотрят каждый миг, прикидывая варианты. У них было мало времени, а потому будущий бой должен быть чрезвычайно жестоким и кровавым.

— Оденься, — приказала она ему. — Выглядишь, словно тебя выдернули из борделя.

— Что, кха-кха… что случилось? — закашлявшись, спросил только что подошедший Роддерк Хиторн, древний министр контроля магии и школ. Его неловкая походка внушала откровенную жалость. — Я слышал… говорят про какое-то убийство… — пытался отдышаться он.

— Пойдем лучше отсюда, старичок, — проговорила Мирадель, заступив ему дорогу и поворачивая в обратную сторону. — Здесь нам уже нечего делать.

И прямо в этот момент раздался грохот ворот. Внутрь, сквозь строй охраны, вбежал взмыленный гонец.

— Ваше величество! — крикнул он. — Лорд Челефи! Он просит переговоров!

Дворец Ороз-Хор, взгляд со стороны

Сарг Кюннет вышел из центральной резиденции Ороз-Хора и огляделся. Его взгляд сразу наткнулся на искомую цель — Ольтею Мирадель, супругу блистательного принца Финнелона, уже полностью оправившуюся, посвежевшую, сверкающую здоровьем, силой, грацией и женской красотой. Стоящие подле неё стражи то и дело скашивали взгляд, чтобы усладить свой взор, в то время как сама женщина изображала, будто бы ничего не замечает.

Ольтея любила эту игру. Любила дразнить людей, даже когда её мысли были заняты иным. А сейчас они были заняты новым человеком, оказавшимся в компании Милены. Новым и неизвестным, отчего пугающим.

Новоявленный (пусть и лишь формально, до полноценных выборов) высший жрец подошёл к Отльтее, которая срисовала его ещё на подходе.

«Что-то не так. Мы никогда ранее не общались», — подумала женщина.

— Госпожа, — неуклюже склонил он голову.

Ольтея махнула страже, беззвучно приказав им отстать и не отсвечивать, а потом нагло завладела рукой юноши, якобы случайно прижав ту к своей груди и двинувшись с ним вдоль императорского парка, который уже успели (хоть и не до конца) восстановить после переворота.

Надеясь смутить его и завладеть инициативой, сион полностью прокололась. У Сарга даже не изменился пульс, поэтому она сразу поменяла тактику и кивнула в небо, обращаясь к едва слышным звукам горна, которые продолжали звучать вокруг столицы уже какой по счёту день.

— Мятежники ведь не сумеют достать нас здесь, не так ли? — спросила она.

— Он-он-ни… ни… они по пути захватили немало артиллерии, которая осталась с основной пехотой. Разведка докладывала, что телеги и всё прочее уже прошли Сайбас и прямой дорогой движутся в нашу сторону. Когда начнётся обстрел, уже и будем тре… смо-смо… треть.

— Ну да, — согласилась Ольтея. — Всё-таки сюда добрались лишь самые быстрые их части.

— Если бы генерал Летреч не взорвал железную дорогу, то Челефи сумел пригнать все пушки паровозами.

— И скоро Таскол, который не сталкивался с осадами сотни лет, вновь проверят на прочность, — усмехнулась она. — Но хватит о вонючих кашмирцах. Лучше скажи, Кюннет, кем был тот человек, которого Милена приказала привести из храма Хореса? Весь в крови и щербатым мечом в руках? Я слышала, императрица повелела обеспечить его должным образом, организовать комнату и место в своей свите.

Юноша посмотрел на неё — со столь очевидным подозрением, что это было просто смешно.

— Это «безликий». Убийца, которого императрица наняла, чтобы он убил высшего жреца Киана Силакви, — пояснил парень.

— Так и знала! — воскликнула она, удивляясь искренности своего восторга. — «Безликий»… Тот самый! Тот самый, что спас нас!

Кюннет по-прежнему смотрел на неё.

— Что не так, Сарг? — наконец проговорила Ольтея, всплеснув руками, в точности как это часто делала Милена, уставшая от происходящего вокруг хаоса и чиновничьих бредней.

Парень заторопился с ответом, как если бы её вопрос открыл ту самую дверь, к которой он прислонялся.

— Ты думаешь, что все вокруг столь слепы? Или что их внимание столь обстоятельно направлено на внешних врагов, что никто не может разглядеть внутренних?

— Что ты?.. — нахмурилась Ольтея, но потом фыркнула и негромко хихикнула — как положено знатной даме.

— К-киан Силакви рассказал мне, — дополнил Кюннет, отчего хватка женщины на миг окрепла, но тут же расслабилась.

— И что же он тебе рассказал? — не скрывая интереса, жадно спросила она под далёкий рёв кашмирских горнов.

Сарг в этот момент показался ей статуей, изваянием далёкого языческого племени. Непонятным, коварным и жестоким. Ведь зачем-то же он поведал ей о своём знании!

— О том, что случилось с Хиделиндой, о попытке покушения, а та-та… — парень остановился на вдохе, словно дыхание оказалось обрезано невидимой бритвой, — т-т… также о сговоре с принцем Финнелоном.

«Убить», — была первая мысль, которая посетила Ольтею, но она не могла так поступить. Не могла. И тогда на место этой эмоции пришла другая. Страх. Он особенно усилился, когда женщина заметила на лице Кюннета бездумную уверенность, а в глазах — полнейшее безразличие. Признак власти.

«Молчи. Прикинься слабой!» — прозвучал внутренний голос.

Сарг остановился, а потом вытащил руку из её ослабшего захвата, продолжая демонстрировать полнейшее эмоциональное пренебрежение. После этого он сделал короткий шаг, оказавшись столь близко, что это выходило за все рамки приличий. Ольтея ощутила его запах — едва ощутимую пыль и плесень, словно парень проживал в старом погребе или заброшенной библиотеке.

— Скажи мне, Ольтея… — отбросив приличия, начал говорить он своим надтреснутым голосом.

«Что он задумал? Я ведь могу убить его одним ударом», — мелькнула у неё короткая мысль.

Кюннет выглядел каким-то бледным чудовищем. Чуть вытаращенные глаза, розоватые сморщенные веки, что-то трупное в очертаниях тела — буквально всё в нём вселяло отвращение. И его кожа, при всей своей бледности, казалась такой тонкой, что её можно порвать ногтями… если она пожелает.

— … я жен… жен… должен знать…

Ужас вселяло только бездонное безразличие его взгляда.

— … это ты убила министра Санториона?

Вопрос вызвал у женщины неподдельное изумление.

Сарг взирал на неё со акульей безжалостностью, мёртвыми, лишёнными выражения серыми глазами. И она впервые почувствовала пробирающий нутро ужас перед его нечеловеческим умом.