Абсолютная Власть. Трилогия (СИ) - Майерс Александр

— Поэтично, — граф цокнул языком. — Только в этот раз, похоже, всё пошло наперекосяк.

— Уверен, Зубр исправит ошибку, ваше сиятельство. У него достаточно людей и ресурсов для этого. Вам ли не знать, что его отряд — сильнейший в Приморской области.

— Иначе я бы не стал его нанимать, — процедил Муратов. — Хорошо, пусть ищет. Но мы тоже не будем сидеть сложа руки. Отдай приказ дружине, надо усилить патрули вокруг поместья Градовых. Также передай сообщение союзникам, пусть будут начеку.

Игнатьев молча кивнул.

— И ещё, — добавил граф, возвращаясь за стол. — Снова установите слежку за Базилевским. Градов наверняка попробует с ним связаться.

— Будет исполнено, ваше сиятельство.

Усевшись обратно за стол, Рудольф застучал пальцами по столешнице. Золотой родовой перстень на его руке переливался в свете кристального светильника.

— Как думаешь, может, нам стоит отправить диверсантов в поместье Градовых? — спросил он. — Пусть закончат начатое прямо в их доме.

— Я бы не стал рисковать людьми, ваше сиятельство, — произнёс советник. — Их Очаг по-прежнему силён. Проще подождать, когда Владимир выйдет сам.

Немного подумав, граф кивнул:

— Ты прав. Подождём. Из усадьбы он не сможет ни с кем связаться, а если решит действовать, ему придётся покинуть пределы Очага… Тут-то мы его и встретим.

— Именно так, — кивнул советник. — Будут ли другие приказы?

— Нет. Зайди ко мне через час, надо будет обсудить кое-какие потенциальные контракты, — ответил Рудольф, снова погружаясь в бумаги.

Советник поклонился ещё раз и направился к выходу.

Когда дверь за Игнатьевым закрылась, Муратов некоторое время читал очередной документ, но затем осознал, что не понимает ни слова. Пульс стучал в висках, а челюсти сами собой напрягались так, что заболели зубы.

Граф порвал бумагу и отбросил обрывки. Они, кружась, медленно опустились на пол.

— Проклятье, — процедил Рудольф, рывком расстёгивая воротник рубашки. — Как же так получилось?

На ум приходил только один ответ.

Похоже, Градов всё-таки сумел исцелиться и использовал магию, чтобы убить наёмников. А того, третьего, подкупил или как-то заставил помочь.

Хотя, безусловно, возможны были и другие варианты. В конце концов, никто не отменял банальную удачу… или неудачу. Смотря с чьей стороны взглянуть.

— Ничего, скоро узнаем, — сказал граф, поднимаясь. — То, что ты выжил сейчас, Владимир, ничего не меняет. Всё равно ты сдохнешь, потому что я так решил!

Рудольф схватил следующую бумагу и пробежался по ней глазами. Очередное прошение к Фонду развития предпринимательства.

«Доброго здравия, господа! Меня зовут Юрий Шаповалов, почётный гражданин Российской империи. Позвольте в двух словах описать свой проект. Это перспективная техническая машина для автоматического розлива напитков…»

Граф не стал дочитывать. Хотелось схватить ручку и крупно написать снизу «ОТКАЗАТЬ», а затем шлёпнуть печать. Но Муратов взял себя в руки и отложил документ. Раз уж он попал к нему на стол, значит, кураторы Фонда решили, что проект действительно достоин внимания.

«Принимай решения холодно. Не позволяй чувствам властвовать над тобой», — так всегда говорил дед, который во многом заменил Рудольфу непутёвого отца. Жаль, что не всегда получалось следовать его мудрому совету.

Муратов встал, подошёл к окну и распахнул шторы. Солнечный свет заставил его прищуриться. Настроение, несмотря на яркий день, оставалось паршивым — сначала навалилась куча работы, а теперь ещё эти новости.

Развернувшись, граф решительно вышел из кабинета и быстрым шагом направился в подземелье усадьбы. Дружинник, стоявший на страже у двери, молча направился следом.

В холле Муратов заметил советника, который негромко разговаривал с младшим офицером дружины. Услышав шаги, дружинник вытянулся в струнку, а Игнатьев сказал:

— На этом всё. Патрули должны действовать круглосуточно.

— Так точно, господин. Добрый день, ваше сиятельство, — он поклонился графу.

Тот кивнул в ответ, а дружинник отдал честь и отправился на улицу.

— Чем-то помочь, ваше сиятельство? — спросил Альберт.

— Нет. Не забудь зайти ко мне через час, — на ходу ответил Рудольф, а советник в ответ склонил голову.

Когда Альберт убедился, что граф и сопровождающий его охранник ушли, то поспешил за дружинником, который ждал на крыльце.

— Слушай дальше, — прошептал советник. — Скорее всего, Градов в ближайшее время отправится к Базилевскому во Владивосток. Муратов приказал установить слежку. Я исполню приказ, но по-своему… Твоя задача — обеспечить безопасность Базилевского, осторожно и тихо. Всё понял?

— Да, господин, — ответил дружинник.

— Я с тобой свяжусь, как обычно, — с этими словами Альберт резко развернулся, заканчивая разговор.

Вернувшись в холл поместья, он посмотрел на себя в зеркало, одёрнул жилет, а затем поправил перчатки. Пока никто не видел, он оттянул правую перчатку и взглянул на уродливые шрамы от ожогов, покрывающие его руки.

По телу пробежала короткая дрожь. Игнатьев натянул перчатку потуже и посмотрел в глаза отражению.

«Терпение, — мысленно сказал он себе. — Нужно действовать аккуратно. Возвращение Градова — это именно та возможность, которой я ждал…»

Граф Муратов тем временем спустился в подземелье. Дежурный солдат стоял у входа в темницу по стойке смирно. Должно быть, услышал шаги, но спрятать эротические фотокарточки толком не успел. Кусочек одной фотографии, где была изображена женщина с обнажённой грудью, торчал из-под новостной газеты.

— Открывай, — велел Рудольф, презрительно смерив взглядом охранника.

— Так точно, ваше сиятельство! — с излишним энтузиазмом ответил тот и снял с пояса тяжёлый ключ.

Погремев замком, он распахнул дверь и встал рядом, пропуская графа. Тот приподнял сложенную горстью ладонь и сформировал заклинание. В его руке вспыхнуло небольшое, но яркое пламя.

— Оставайтесь здесь, — сказал Муратов и направился в холодный коридор. Проходя мимо дежурного, он остановился и посмотрел на него в упор. — Если снова увижу, что пялишься на голых баб во время дежурства — высеку. А на второй раз глаза выжгу.

— Так точно, ваше сиятельство! Есть не пялиться на голых баб! — побледнев, отчеканил дружинник.

Граф прошёл через ряд пустых камер. Дрожащее пламя в его руке отбрасывало блики на стены и заставляло тени трястись. Повернув направо, Рудольф прошёл до конца коридора и остановился перед единственной камерой, где находился заключённый.

Тот сидел, опустив голову и прижав к груди культю, которая осталась от его правой руки. На шее мужчины осколком ночи блестел ошейник из чёрного металла, блокирующий магию. Грязные спутанные волосы свисали сосульками.

Он приподнял голову и посмотрел на графа сквозь длинную чёлку, как через вуаль.

— Как ты себя чувствуешь, Михаил Александрович? — учтиво спросил Муратов.

— Скучно, Рудольф Сергеевич, — сиплым голосом ответил заключённый. — Каждый день одно и то же. Хоть бы книгу позволили.

— Разве тебе нравится читать? Мне всегда казалось, тебе больше по душе гулянки и продажные женщины.

— Если приведёшь сюда продажную женщину, Рудольф Сергеевич, я буду счастлив, — ухмыльнулся Михаил. — Ты решил просто проведать меня или будешь снова уговаривать сдаться?

— Нет, я пришёл рассказать тебе новости, — граф подошёл вплотную к решётке, держа руку с пламенем перед собой. — Твой брат вернулся в Россию.

На лице заключённого не дрогнул ни один мускул. Несколько секунд он сидел не шевелясь и не дыша, будто обратился в статую.

— Владимир? — наконец, выдавил он.

— Разве у тебя остались другие братья?

— Нет, — слово выпало из его уст, будто камень. — Вы их всех убили.

— Ещё не всех, — Рудольф приподнял уголки губ. — Владимир пока что жив. Но, как знать, это может в любой момент измениться… Подумай над этим, Михаил Александрович. Может, если ты примешь мои условия, вы оба останетесь живы.