Абсолютная Власть. Трилогия (СИ) - Майерс Александр

Наёмники заулыбались. В прошлом году, когда прошла горячая фаза войны, они вдоволь повеселились, вылавливая беглых рабочих и отстреливая за награду прячущихся дружинников Градовых.

Николай повернулся к бармену, который всё ещё сжимал стакан и не шевелился.

— Налей всем за мой счёт. И чтоб через полчаса уже отправились! — бросил он наёмникам.

— Да, командир! Не проблема. Найдём их и головы тебе притащим! — заголосили наёмники.

Бармен закивал, торопясь разлить по рюмкам напитки. Наёмники хватали их, избегая взгляда Зубра. Только Тоша, сгорбившись, приковылял к командиру и зашептал:

— Мы их найдём, командир. Обязательно. Я сам…

— Ты, — Зубр схватил его за шиворот, приподняв, как котёнка, — пойдёшь со всеми. И если опять облажаешься, я из тебя чучело сделаю. Понял?

— Я же так и сказал, обязательно найдём! — Антон закивал так, что казалось, голова оторвётся.

Через полчаса бар опустел. Зубр остался один, разглядывая резного медведя на прикладе двустволки.

Где-то там прятался человек, который посмел выжить. Человек, из-за которого вся его репутация — годы страха и крови — могла рухнуть в одночасье.

Он достал из кармана медальон — трофей с первого заказа. Внутри была фотография женщины. Её лицо стёрлось от времени, но Зубр помнил каждую черту. Так же, как помнил, что тогда, много лет назад, он не дрогнул. Не пожалел никого в том доме — ни эту женщину, ни её детей.

— Беги и прячься, Градов, — прошипел он, сжимая медальон в кулаке. — Чем дольше прячешься, тем хуже будет, когда мы тебя отыщем.

Снаружи заревели моторы машин, и заржали лошади. Зубр поднял меховой воротник плаща, взял Громовержца и вышел на улицу.

Поместье Градовых

— Я-то в магии мало что понимаю. Всё, что могу рассказать — это то, что от твоего отца или других магов слышал, — начал Никита. — В общем, Очаг — это взятая под контроль магическая аномалия, связанная с кровью рода. Он усиливает магию членов рода в пределах своего действия, может давать новорождённым талант к определённому элементу… При этом и сам обладает разными свойствами.

— И какими обладает наш Очаг? — спросил я.

— У нас он особенный, потому что в нём два элемента — Вода и Отражение. В общем-то, благодаря элементу Отражения он и может создавать такую сильную защиту вокруг поместья.

Я понимающе кивнул. Магические элементы — это было мне знакомо. Понятное дело, что в этом мире могла быть другая классификация, но суть не менялась. А стоило Никите объяснить предназначение Очага, как я сразу всё понял.

По факту, это был источник энергии, который значительно увеличивал мощь привязанных к нему магов. Чем ближе к Очагу, тем сильнее. Кроме того, это был «живой» артефакт, способный самостоятельно или по приказу членов рода создавать различные магические эффекты в зависимости от своего элемента.

— Хорошо, а если противники захватят наш Очаг, что тогда? — спросил я.

— Смогут забрать его силу себе. Не знаю, как именно это делается, но делается, — ответил Добрынин. — У нас Очаг третьего уровня, это довольно большой. Вода — распространённый элемент, а вот Отражение очень редкий. Я так думаю, что Карцевы хотели присвоить себе элемент Воды, у них как раз Вода — основа родовой магии. А Муратовы, как главные, наверняка собираются получить Отражение.

— То есть можно забирать элементы у чужих Очагов и объединять со своими?

— Да, как-то так, — развёл руками Никита.

— Понятно. А фон Берги тогда зачем присоединились к альянсу?

— Так, они же технократы, им ресурсы подавай. А у нас и леса, и угольная шахта, и предприятия разные… Были.

Я кивнул. Картинка начинала складываться. Интуиция подсказывала, что главная причина войны наверняка не в ресурсах и даже не в Очаге. Не зря же Никита упомянул, что слышал о конфликте между покойным бароном Градовым и графом Муратовым. Кроме насущных, была и личная причина для уничтожения моего рода.

Моего… Он теперь мой.

Если вначале я сомневался, стоит ли ввязываться в этот кризис, то теперь сомнения отпали. Трудная задача пробуждала во мне азарт, желание доказать свою силу и расправиться с многократно превосходящим противником.

И не последнюю роль играла реакция тела. Никита, баба Маша, верные до мозга костей дружинники — я чувствовал с ними связь. Мог бы отмахнуться от неё, задавить и забыть. Но не хотел.

Если судьба сама подкинула мне близких людей, то зачем от них отказываться? В прошлой жизни через многое пришлось пройти, чтобы приобрести друзей и по-настоящему преданных соратников.

Я сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. Как бы там ни было, положение более чем тяжёлое. У нас нет ни ресурсов, ни армии, ни какой-либо поддержки.

Но это лишь делает задачу интереснее.

— Если я последний член рода, то автоматически становлюсь целью номер один, — проговорил я. — Ведь если я правильно тебя понял, то Очаг способен бороться, лишь пока жив кто-то из рода. Стоит врагам прикончить меня, и Очаг у них в кармане.

— Вообще-то, не совсем так, — Никита поёрзал и оттянул воротник кителя. — Прости, что не сказал тебе сразу. Наверное, с этого стоило начать.

— О чём ты? — спросил я.

— Ты не единственный живой член рода. Твой младший брат, Михаил, находится в плену у Муратовых.

Глава 6

Пленник

г. Хабаровск

Поместье графа Муратова

В кабинете графа Муратова царил полумрак. За окном сиял день, но плотные шторы почти не пропускали свет. Граф предпочитал работать при постоянном свете кристального светильника, на который не влияли ни тучи, ни другие перемены погоды.

Он сидел за массивным столом из красного дерева, перебирая документы. Его гладко выбритое лицо выражало сосредоточенность, а тонкие пальцы постукивали по столешнице в такт размышлениям.

Альберт Игнатьев вошёл бесшумно, как тень. Остановился у порога, сложив руки в перчатках перед собой, и склонился в лёгком поклоне.

— Ваше сиятельство, — начал советник, — у меня новости по делу Градова.

— Говори, — коротко бросил Рудольф, не поднимая взгляда от бумаг.

— Человек из банды Зубра передал сообщение, — продолжил Игнатьев, исподлобья наблюдая за господином. — Наёмники, которых отправили устранить Владимира Градова, сами оказались убиты.

Граф нахмурился и стиснул челюсти, но так и продолжил читать деловой документ. Закончив, он поставил на нём свою подпись, аккуратно убрал в папку и лишь затем поднял глаза на советника.

— Надеюсь, это не всё, Альберт.

Игнатьев выдержал паузу, прежде чем продолжить.

— Не всё, Рудольф Сергеевич. От дружинников фон Берга стало ещё кое-что известно. Двое неизвестных прорвались на машине наёмников на территорию Очага Градовых. Судя по всему, это Владимир и один из людей Зубра, который предал своих.

Муратов, протяжно вздохнув, встал из-за стола. Сделав несколько шагов по комнате туда-сюда, он задумчиво потёр узкий подбородок.

Раздражение графа было бы незаметно тому, кто плохо его знал. Могло показаться, что тот воспринял неприятные новости спокойно. Но Альберт знал Рудольфа с юности, и все перемены настроения, которые он так тщательно скрывал, были для него как на ладони.

Муратов прекрасно об этом знал, но, согласно своему дворянскому воспитанию, старался сохранять самообладание. Хотя, видят предки, порой это давалось ему слишком тяжело.

— А что сам Зубарев? — спросил граф. Голос показался натянутым, как струна.

— Отправился искать Градова, — ответил Игнатьев, поправляя перчатку на левой руке. — Полагаю, он не станет докладывать нам о трудностях. Слишком дорожит своей безупречной репутацией.

— Безупречной, — фыркнул Муратов. — Разве можно говорить подобное о наёмнике?

— В его кругах у Зубра действительно безупречная репутация. Солдат удачи, которому удача никогда не изменяет.