Абсолютная Власть. Трилогия (СИ) - Майерс Александр

— Слышал, — кивнул Никита. — Ещё до войны. Отъявленный мерзавец…

— Его люди не лучше. Они где-то достали вашу форму и представились дружинниками. Дали мне чай со снотворным, а когда я уснул — выстрелили в голову.

Добрынин удивлённо осмотрел мою голову. Мои волосы с обеих сторон слиплись от крови, багровые подтёки на шее смешались с грязью.

— Магия, — ответил я на невысказанный вопрос. — Может быть, Очаг мне помог.

— Когда это случилось? Сегодня ночью?

— Да.

— Ночью был странный всплеск магии… Весь купол мерцал. Наверное, это оно и было, — пробормотал Никита.

Я не стал разуверять его. Всплеск действительно мог быть, но, скорее всего, так Очаг отреагировал на гибель «настоящего» Владимира.

— Так что насчёт рыжего? Он был с ними заодно? — спросил воевода.

— Не совсем. Он отказался стрелять и помог мне разобраться с ублюдками, — ответил я. — Не суди строго, парень ещё слишком молод и не понял, с насколько плохими людьми связался.

— Ты ему доверяешь?

— Насколько можно. Пока что он показывал себя достойно.

Никита медленно кивнул и уточнил:

— То есть ты убил этих наёмников?

— Да. Они лежат в могиле, которая предназначалась для меня.

— Справедливо, — усмехнулся Добрынин. — А почему, позволь узнать, ты решил вернуться? И что у тебя с глазами? Они у тебя всегда были карими, а теперь… золотые. Я таких никогда не видел.

— Такими они стали после перерождения, — честно ответил я, не вдаваясь в подробности. — Что насчёт возвращения — я понял, что в Тибете мне больше делать нечего. Я смогу исцелиться здесь.

— Как?

— Есть идеи. Сначала мне нужно пообщаться с Очагом.

— До этого Очаг не мог помочь, — с сомнением протянул воевода.

— Всё изменилось, — пожал плечами я. — Ну, теперь твоя очередь. Рассказывай, как наш род оказался в таком плачевном положении.

Никита протяжно вздохнул, проводя ладонью по карте, где красными чернилами были отмечены вражеские зоны.

— Год назад Совет Высших объявил Градовых вне закона, — начал он. — Нас обвинили в измене Родине.

— По какой причине? — спросил я.

— Твой отец говорил, что нас оклеветали Муратовы. Якобы подсунули Совету фальшивку о нашем союзе с японцами. Мол, мы планируем с их помощью завоевать весь Дальний Восток и отнять у Российской империи.

— И это сработало?

— К сожалению. Вроде у Муратова есть связи в Высшем Совете… Твой отец ещё до войны конфликтовал с графом. Не знаю, из-за чего, но там было что-то личное. К тому же Муратов должен вам крупную сумму, но отказывался отдавать. Барон подал на него в суд, но своего так и не добился. Результат — вот он.

Никита достал из ящика стола потрёпанный документ с печатью. Бумага пахла дымом. Написана она была от руки, а внизу стояло шесть подписей и багровела печать с двуглавым орлом.

— Достал из кабинета твоего отца, — чуть виновато объяснил Добрынин.

Я взял документ и начал читать.

'УКАЗ.

Сим документом Совет Высших постановляет…'

Много формальных слов, а суть в самом конце:

'Объявить род Градовых изменниками Российской империи. С момента утверждения сего документа считать род Градовых вне закона, лишить всех привилегий и любой поддержки правительства Российской империи.

Данный указ вступает в силу немедленно и обжалованию не подлежит'.

— Занятно, — сказал я. — Почему нас просто не лишили титула и всех земель?

— Совет Высших не имеет на это права. Отнимать титул и земли может лишь император, а его, сам знаешь, сейчас у нас нет.

— Нет, не знаю. Императорский род прервался?

— Уже давно, — слегка удивлённо произнёс Никита. — Почему ты…

— Пуля в голове, — я уже привычным жестом приставил два пальца к виску. — Магия восстановила мой мозг, но воспоминания оказались уничтожены. Может, вернутся со временем или благодаря Очагу. Но пока что я многое не помню ни про себя, ни про наш мир.

— Демон меня сожри, — покачал головой воевода и улыбнулся. — Хорошо, что меня ты помнишь. Насчёт императора — последний погиб девяносто лет назад, в конце Мировой магической войны, а наследников у него не было. В стране чуть гражданская война не случилась, и в итоге к власти пришёл Совет Высших. Шесть великих князей, которые теперь и правят страной. Называют себя «хранителями престола», но каждый тянет одеяло на себя.

— Ясно, — большая политическая обстановка меня пока что не особо волновала. Масштаб моих стремлений необходимо было сузить до проблем рода Градовых. Пока что.

Никита замолчал, глядя на сломанный меч на стене. Лезвие тускло блестело в полосе света из узкого окна.

— Значит, когда нас объявили изменниками, Муратов собрал альянс и атаковал, — сказал я, возвращая разговор в нужное русло.

— Было четыре рода, — кивнул Добрынин. — Муратовы, фон Берги, Карцевы и Немцовы. Немцовых мы разбили, твой отец лично прикончил главу. Они вышли из войны, но остальные три рода… — Никита покачал головой. — Они оказались слишком сильны.

Он повернулся к столу и принялся водить пальцем по карте:

— Муратовы и Карцевы — магические роды, фон Берги — технократы. Слаженный получился союз. Фон Берги организовали логистику и вели артиллерийские обстрелы, Муратовы и Карцевы наступали с двух сторон. В общем, мы не выдержали. В битве при Орловке нас полностью разбили. Мой отец погиб в том бою.

Воевода снова бросил взгляд на сломанный меч, и я спросил:

— Это твоего отца?

— Да. Единственное, что от него осталось. Маги Муратовых накрыли их расположение огненным штормом, защита не выдержала. Отец и остальные офицеры превратились в пепел, — Никита поджал губы и опустил взгляд.

— Мне жаль, — сказал я.

— Не о чем жалеть. Он погиб в бою, как всегда и мечтал. Что ж, ну а после Орловки мы отступали и несли потери, снова отступали и снова несли потери. Капитан Роттер предал нас и переметнулся на сторону врагов. Нас атаковали исподтишка в десяти километрах от поместья… Это стало последней каплей.

Никита качнул головой, наверняка вспоминая то сражение:

— Все, кто выжили, оказались здесь, и я принял командование. Большая часть людей потом ушла, остались только самые верные. Нас окружили, но с помощью Очага мы отбивались. А потом всё закончилось, и вот мы до сих пор сидим в осаде.

— Враги не пытались пойти на штурм?

— Пытались, конечно. Но у нас Очаг третьего уровня, сам понимаешь, — сказал Добрынин.

Я точно не понимал, что это означает, но суть улавливал. Судя по всему, Очаг обладал настолько большой силой, что даже армии трёх родов не смогли пробиться к усадьбе.

— Они даже подкопы пытались сделать, кроты хреновы, но защита Очага и под землю уходит, — Никита обвёл рукой круг. — Только кажется, что она в виде купола, а на самом деле это сфера.

Мы немного помолчали. Я обдумывал всё, что сказал Никита.

— Все земли, кроме тех, что под защитой Очага, захвачены? — на всякий случай уточнил я.

— Да. Девяносто процентов владений, — мрачно подтвердил воевода.

— И судя по тому, что я видел, они спокойно пользуются материальными и людскими ресурсами, — сказал я. — Так ответь мне на один вопрос, Никита: зачем они вообще официально продолжают войну? Только не говори, что с нашей стороны некому подписать капитуляцию. При желании это мог бы сделать ты или кто угодно ещё.

— Базилевский, например, — согласно кивнул Добрынин. Не успел я спросить, кто это, как он продолжил: — Всё очень просто. Враги хотят получить Очаг.

— И что им мешает?

Никита открыл было рот, когда в дверь вдруг быстро постучали и тут же, не дожидаясь ответа, распахнули её. На пороге появился Артём — с улыбкой до ушей и подносом в руках.

— Бабуля велела вам перекусить, пока похлёбка готовится! — объявил он, ставя поднос на стол. Воевода еле успел убрать карту. — Сказала, если не поедите, она вам уши надерёт.

— Она может, — усмехнулся Никита.

На подносе стоял пузатый чайник, тарелка с хлебом, варёные яйца и несколько щербатых мисочек с разными вареньями.