Имперский колонист. Том 4 (СИ) - Кощеев Владимир

Учитывая, в какие сроки это было разработано нашими умниками, приложенные усилия вызывали уважение. Это ведь тоже новое слово техномагии, основанное на знаниях о сущностях, полученное при повторном открытии портала.

Единственное, что меня смущает — если учёные Российской Империи с одного портала умудрились столько информации и знаний получить, чего ж они медлили с открытием этого самого портала? Или им не хватало краеугольного понимания, куда копать, а получив информацию, они вгрызлись в тему со всей яростью светлых умов?

— Говори, Евгений Григорьевич, — кивнул Дмитрий Петрович. — Не щади, сам знаешь, нам нужна только правда.

Глава лаборатории печально вздохнул, комкая в руках перчатки защитного комплекта. Наконец, он отложил их в карман костюма и заговорил:

— Выводы Ярослава Владиславовича подтверждены. Аннорил действительно служит накопителем сущности, которую можно использовать в качестве маяка, — сообщил Евгений Григорьевич. — Высокая плотность магического фона, который создаётся в аннориле, делает обнаружение спрятанной в нём сущности практически нереальным. Чувствительности наших приборов не хватает, чтобы обнаружить демоническое присутствие в камне. А оно там есть и обнажается только в том случае, если из камня откачать всю накопленную в нём мощь.

Великий князь умел сложить два и два.

— То есть, пока камни не будут использованы, хрена с два мы их обнаружим, верно? — проведя пальцами вокруг рта, уточнил он.

— Именно, — подтвердил учёный. — А кроме того, мы пришли к выводу, что такое насыщение магией служит не только для маскировки, но и для поддержания сущности, заключённой в камень.

— То есть это не просто булыжник с меткой, в нём ещё и демон сидит? — задал новый вопрос Дмитрий Петрович, после чего бросил опасливый взгляд в камеру, где лежал привезённый нами аннорил. — И дайте угадаю, по логике, эта тварь может проникнуть в наш мир так же, как и через прокол? А потом, воплотившись, устроить настоящий прорыв?

Евгений Григорьевич прикрыл глаза.

— Да, ваша светлость, именно так. Более того, каждое использование повышает вероятность такого исхода, — подтвердил он. — Таким образом, если на территории Российской Империи уже имеется эта дрянь, мы никак не можем гарантировать, что она не будет активирована в любой момент.

— Не «если», — покачал головой великий князь, а после повернулся ко мне: — Ярослав, эльфы ведь купили кого-то в России, чтобы организовать нападение на твою сестру. А сами напали на тебя здесь, в Аэлендоре, прямо в одно и то же время. Понимаешь, что это значит?

Я улыбнулся и развёл руками.

— Как только я доберусь до своего баронства, уж не обессудьте, ваша светлость, я возьму свою беременную жену в охапку и вернусь на Землю, — проговорил я и тут же добавил, видя, в каком настроении пребывает великий князь: — Однако вы правы, аннорил угрожает и моей семье в том числе, так что будем искать тварь, которая покусилась на Дарью. И обязательно найдём. Так или иначе, но, получив в руки аннорил, ни один одарённый не сможет избежать искушения его использовать.

Дмитрий Петрович несколько секунд молчал, обдумывая всё услышанное.

— Что ж, государю я прямо сейчас отчёт отправлю подробнейший. А вы, граф, отдыхайте. Видит Бог, вы это заслужили. Евгений Григорьевич, — обернувшись к учёному, обратился к нему великий князь, — мне нужна вся информация, которую вы только способны получить по этому чёртову камню. Вкус, цвет, точные предельные объёмы. Он же должен взрываться, как обычный энделион, если его перегрузить?

— Пока этого не установлено, ваша светлость, — ответил глава лаборатории. — Но мы приложим все усилия, и к утру наш отчёт будет лежать у вас на столе.

Я дождался, когда родственник императора направится к выходу, и последовал за ним. Уже оказавшись на улице, великий князь заговорил:

— То, что ты устроил в Элендоре, ты ведь сможешь повторить? — напрямую задал вопрос он. — Не только здесь, у эльфов, но и там, дома?

Я потёр переносицу и честно признался:

— Не скоро, ваша светлость, — ответил я. — После прошлого раза ещё не до конца отошёл, и даже прогнозировать не возьмусь, как скоро восстановлю форму. Но в случае политической необходимости, полагаю, вы вполне можете сказать, что я готов такие пепельные осадки выдавать на завтрак, обед и ужин в любой точке планеты.

Дмитрий Петрович довольно оскалился.

— Нравишься ты мне, Ярослав, — заявил он и положил руку мне на плечо. — Родина тебя не забудет, уж можешь мне в этом поверить. А теперь иди, отдыхай. Слышал, супруга у тебя беременна?

Я кивнул.

— Сам только недавно узнал, — ответил я. — Сестра рассказала уже почти перед вашим лагерем.

— Подарок от меня вам будет, — произнёс великий князь. — Не сейчас, а на рождение ребёнка — уж точно. Сегодня же отдам распоряжение. Больше не буду тебя задерживать. Кстати, Ликсис хотела с тобой поговорить, но я своей волей запретил до завтра тебя вообще беспокоить.

— Благодарю, ваша светлость.

Он пошёл по своим делам, а я быстро добрался до выделенного нам модуля, в котором ранее останавливалась сестра. Сама Дарья лежала на кровати, и по выражению лица я понял, что снится ей что-то очень хорошее.

Что ж, будем надеяться, и мне достанется подходящее сновидение. А подарок великого князя это, конечно, хорошо и престижно, но главный подарок мне уже сделала Котёнок.

Я буду отцом.

Глава 14

От чашки с кофе валил пар — на улице было холодно. Я сделал глоток, лениво наблюдая за деловой суетой лагеря великого князя.

Жизнь здесь на ночь не останавливалась, но оно и понятно: боевые действия продолжаются постоянно, наши парни давят остатки элендорского войска и террористов «Серебряного рассвета», не прекращая выжимать их с территории Вольных Баронств.

Поставив чашку на ступеньку, на которой сидел, я поймал взглядом фигурку эльфийки. Принцесса Элендора, баронесса Астарта, жрица Морвель, Матери Тишины, шла ко мне уверенной походкой, заматывая волосы в хвост. На ушастой была униформа русской армии, чудесным образом отлично подходящая эльфийке, даже уставные берцы смотрелись на ней как родные.

— Доброе утро, Ярослав, — первой поздоровалась она, встав напротив меня.

— Утро доброе, ваше высочество, — с улыбкой ответил я и похлопал по ступеньке рядом с собой. — Присаживайся.

Ликсис не стала отказываться и устроилась почти вплотную, прикасаясь своим бедром к моему. Потерев ладошки друг о друга, эльфийка несколько секунд делала вид, будто наблюдает за лагерем.

— Расскажешь, что там случилось? — негромко спросила она.

Пожав плечами, я коротко пересказал всё, что произошло за то время, пока мы не виделись. Тайну из этого делать было бессмысленно — все вокруг и так уже в курсе. Так что я спокойно говорил, периодически прикладываясь к чашке с кофе. Напиток успел остыть, пока Ликсис слушала мой голос.

— Они всё-таки были моей семьёй, — заметила она, когда я закончил. — Кроме того, род Талия ведь не прервался. Не уверена, что хочу получить трон такой ценой. В замке не только король был…

Я посмотрел на неё совершенно спокойно.

— Знаешь, Ликсис, — заговорил я, ставя пустую чашку на ступеньку, — никого насильно ведь не держат. Король поступал плохо, покрывал чудовищные эксперименты, его подчинённые дырявили Аэлендор, призывая демонов. И не говори мне, что обитатели дворца об этом не знали. Слуги всегда знают в подробностях, чего хотят и что делают их господа. Если бы эльфы, которые обитали рядом с королём, не понимали, что происходит, такого масштаба никогда бы не получил ни «Серебряный рассвет», ни сотрудничество с Германией, ни с демонами. Однако они не сбежали со службы, а продолжали обслуживать его величество. Почему? Да потому что верили, что уж им-то ничего за это не будет. Однако знаешь, что нужно для торжества зла? Всего лишь, чтобы добро бездействовало. А я не из тех, кто будет сидеть на месте, когда сосед готовится устроить конец света. Я знаю, к чему бы всё это привело — демоны войдут в мир Аэлендора, сожрут миллионы эльфов. И всё потому, что одному корольку вздумалось получить новую силу, которую, по его мнению, он был способен подчинить. Но это не так, спроси у немцев, смогли ли они хоть о чём-то с демонами договориться. Это саранча, которая не остановится, пока весь мир не будет ими сожран. И тот, кто добровольно впускает их к себе — не просто безумец, он преступник, которого нужно остановить любой ценой. Понимаешь, Ликсис? Любой.