Абсолютная Власть. Трилогия (СИ) - Майерс Александр

А всё потому, что граф прервал его речь, расхохотавшись так, будто ему рассказали самую смешную шутку на свете.

Как назло, именно в этот момент вальс закончился, так что смех Муратова разнёсся по залу, привлекая внимание всех гостей. Александр стоял как столб, не в силах поверить, что это происходит. Ему казалось, что он очутился в эпицентре ночного кошмара.

— Простите, — отсмеявшись, сказал Рудольф Сергеевич и скользнул взглядом по залу. — Честное слово, не хотел вас оскорбить. Но моя сестра никогда не станет женой барона.

На языке Градова завертелись десятки фраз, от «это мы ещё посмотрим» до «что ты себе позволяешь, тощий ублюдок⁈». Но он выдавил лишь:

— Почему?

— Не думаю, что есть смысл объяснять, — холодно произнёс Муратов. — Ещё раз простите, ваше благородие. Прошу, не принимайте мой смех как оскорбление.

— Я говорю серьёзно, граф, — с нажимом сказал Александр. — Мы с Анной любим друг друга, и я хочу, чтобы она стала моей женой.

Эти слова услышали все. Какие-то девушки восхищённо ахнули — как мило, молодой барон делает предложение прямо во время бала! Гости постарше неодобрительно зашушукались — подобные вещи, по строгому этикету, следовало обсуждать наедине.

Но Градов не хотел ждать удобного случая. Жизнь научила его другому — чем более дерзко ты добиваешься желаемого, тем с большей вероятностью это получаешь.

Увы, на этот раз его принцип показал свою тёмную сторону. Ведь чем самоувереннее ты бросаешься на препятствие, тем больнее бьёшься об него, если не в силах преодолеть.

— Нет, — голос Муратова лязгнул. — Я вам отказываю, Александр Петрович.

Возникла пауза. Барон покосился на Анну, и не он один. Девушка так и стояла у окна, закрыв лицо веером. Её плечи дрожали. Не выдержав, что на неё пялится весь зал, Анна поспешно направилась к выходу.

— Демоны меня возьми, — выругался граф сквозь зубы. — Вы довольны? Теперь из-за вас моя сестра стала посмешищем!

Кровь ударила Александру в голову. Он шагнул вперёд, едва не врезавшись в Рудольфа грудью:

— Из-за меня? — процедил он. — Мне кажется, это вы перешли границы, смеясь надо мной при всех!

— Держите дистанцию, ваше благородие, — пробурчал воевода Муратова.

— Не вмешивайтесь, я говорю не с вами! — рыкнул Градов, не отводя взгляда от графа.

— Я уже попросил прощения за несдержанность, барон, — ответил Рудольф Сергеевич, твёрдо глядя в ответ. — Вам этого мало? Скажите спасибо, что не предъявляю претензий за испорченный вечер и ущерб, нанесённый чести моего рода.

— Ущерб для чести? — Александр закипал всё сильнее. — Что вы хотите этим сказать? Что я недостоин руки вашей сестры⁈

— Делайте выводы сами. Я лишь отказываю вам в помолвке и требую прекратить этот фарс.

— Мои выводы вам не понравятся, граф. Я требую сатисфакции, — голос барона прозвучал глухо, как удар кулаком в лицо.

Люди в зале ахнули, а кто-то, скорее всего, один из молодых офицеров, издал одобрительный возглас.

— Как вы смеете! — возмутился воевода, но на сей раз уже Муратов велел ему не вмешиваться, резко взмахнув рукой.

— Дуэль, Александр Петрович? Хорошо, я принимаю вызов. Мой секундант прибудет к вам завтра утром.

— Буду ждать с нетерпением! — бросил напоследок Градов и развернулся на каблуках.

Он быстрым шагом направился к выходу, гордо задрав подбородок и смотря только вперёд. Взгляды летели в него со всех сторон, будто камни, но он не обращал внимания.

'Всё кончено, — думал он. — Я не могу просить руки Анны повторно, это будет унизительно для нас обоих. А после дуэли с Рудольфом это в любом случае станет невозможно. Но разве я мог стерпеть подобное отношение⁈ Нет, я всё сделал правильно. Я всё сделал правильно…

Или же я поступил как идиот, предав свою любовь ради чести?'

До треска стискивая в кармане бархатную шкатулку, Александр продолжал идти. Он вышел на улицу, и как заворожённый, отправился к своей карете. Кучер сидел на месте, сгорбившись и смачно хрустя яблоком.

— Александр Петрович! — заметив барона, он отбросил огрызок и вытер руку об куртку. — Что, уже отправляемся?

— Гони, — только и сказал Градов.

Сев в карету, он хлопнул дверью и стиснул кулаки. Магия сама вырвалась наружу, и руки Александра окружила корка острого, ранящего льда.

Такого же, каким сейчас было окружено его сердце.

Пригород Хабаровска

Вечером следующего дня после бала

Закат окрасил небо над озером в цвета крови. Той самой крови, которой предстояло пролиться сегодня — и барон Градов был уверен, что это будет не его кровь.

Он сжимал рукоять сабли, молча глядя на спокойную воду. Во второй руке он вертел золотое кольцо с рубином — то самое, которое так и не смог надеть на палец своей возлюбленной.

— Едут, — сказал капитан Сергей Добрынин, секундант Александра.

Градов посмотрел через плечо. В вечерних сумерках к ним приближались два всадника. В том, что ехал впереди, без сомнений угадывался силуэт графа Муратова.

По традиции дуэлянты решили сражаться на саблях, использование магии было запрещено.

— Вы уверены в своём решении, Александр Петрович? — спросил капитан Сергей.

— Более чем, — ответил барон, не отрывая взгляда от противника. — Граф должен знать, что никто не придёт ему на помощь.

Муратов, приблизившись, смерил Градова презрительным взглядом из седла, и только затем спешился. Он, не спеша, расстегнул пальто и перебросил его через седло, оставшись в белой рубашке. Затем он сменил перчатки для верховой езды на дуэльные, из более тонкой кожи с изящной вышивкой.

Александр усмехнулся, еле удержавшись от колкости. Такая рафинированная утончённость казалась ему наигранной.

Секундантом Рудольфа был молчаливый мужчина с массивной челюстью и шрамом вместо левой брови. Судя по внешности — типичный дальневосточный немец, потомок пленников Мировой магической войны.

Спрыгнув с лошади, он подошёл к Добрынину и молча пожал ему руку, а затем спросил:

— Вы не передумали насчёт условий?

— Мой дуэлянт настаивает, — твёрдо ответил Сергей. — Он хочет сражаться с противником один на один, без лишних глаз.

— Ещё раз напоминаю, что это противоречит дуэльному кодексу.

— Да, но вы уже согласились. Не вижу смысла обсуждать это сейчас, перед самым поединком, — парировал Добрынин.

— Довольно, — проговорил Муратов, снимая с седла саблю. — Я готов уступить в этой мелочи. Если барон не хочет, чтобы кто-то видел его поражение — так тому и быть.

— Я попрошу соблюдать этикет, ваше сиятельство, — нахмурился Сергей. — Запрещено оскорблять своего противника…

— Так же, как запрещено сражаться без надзора секундантов! — перебил Рудольф Сергеевич. — В любом случае, хватит разговоров. Давайте начнём. Вы готовы, барон?

— Я был готов со вчерашнего дня, — ответил Александр, убрал кольцо в карман и первым зашагал вперёд.

Место для дуэли выбрали у соснового перелеска за поросшим травой холмом, где их никто не мог увидеть. Секунданты остались у озера, и скоро дуэлянты оказались наедине.

— Что же, барон, — произнёс Муратов, обнажая саблю. Начищенный клинок сверкнул в лучах заходящего солнца. — Надеюсь, вы не пожалеете о своей дерзости.

— А вы, граф, — ответил Александр, сжимая рукоять своего оружия, — надеюсь, вы очень пожалеете о своём высокомерии.

Муратов атаковал первым — резкий выпад, который Градов легко парировал. Техника Рудольфа была хороша, но недостаточно для Александра, прошедшего суровую школу фехтования. Каждое движение, каждый удар, каждую позицию он помнил с детства, когда его начал обучать отец.

Они кружили по поляне, сталь звенела о сталь. Градов не спешил — пусть враг потратит силы. Пусть поймёт, что недооценил противника. Пусть почувствует то же унижение, что и Александр вчера.

С каждым ударом гнев внутри рос. Барон вспоминал смех Муратова, каждое его слово. Слёзы Анны. Взгляды гостей.