Имперский колонист. Том 4 (СИ) - Кощеев Владимир

Я легко кивнул, и в этот миг музыка затихла — танец подошёл к концу, и я повёл баронессу обратно к столикам, где и пригласил. Задерживаться баронесса не стала, взяв бокал, тут же исчезла в толпе. И мне это напомнило шутку о том, как заинтриговать дурака, но вестись на это плохо завуалированное предложение не стал.

Начался следующий танец, и я с удовольствием остался у столиков практически в полном одиночестве, если не считать стоящего рядом боевого мага. Он следил за каждым моим движением, но ничего не делал, а я изображал, будто меня интересуют гости на балу.

Мельком отметив, что Татьяна Васильевна танцует с «железным миротворцем», я хмыкнул и отставил фужер в сторону. На лице моей спутницы сияла довольная улыбка, женщина явно получала искреннее удовольствие от танца, и я не видел причин ей отказывать в этом.

Сам же двинулся в небольшую комнату, прилегающую к бальной зале. Здесь, в облаках табака от тлеющих сигар и дорогого алкоголя, немецкие аристократы играли в карты. Я прошёлся по залу, ловя на себе взгляды германского общества и, дождавшись в уголке, когда место за покрытым зелёным столом освободится, подсел поближе к победителю.

— Сыграем, князь? — взглянув в глаза немолодого мужчины, спросил я.

Адальберт фон Гогенцоллерн окинул меня внимательным взглядом и, усмехнувшись в пышные седые усы, кивнул. Новая колода была извлечена ещё одним боевым магом в форме крупье, и перед нами появились перевёрнутые рубашкой вверх карты.

— Как вам бал, ваше сиятельство? — негромко осведомился родственник кайзера.

— Превосходно, ваша светлость, — ответил я и быстро проверил свои карты. — Признаться честно, давно мечтал побывать в Германии, на родине готики. Знаете ли, я в некотором роде поклонник этой эстетики. По роду деятельности, так сказать.

Я улыбнулся, и князь чуть холоднее взглянул на меня.

— Что ж, я искренне рад, что вам нравится пребывание в нашей благословенной стране, — ответил он, и чуть подрагивающими пальцами взял свой бокал. — Хотя я тоже вам признаюсь, граф, мне не слишком нравится, что ваш род деятельности, как вы выразились, вообще существует на Земле. Было бы спокойнее, если бы люди сами решали, что и как им делать.

Я кивнул, сдвигая часть фишек в общий банк.

— Не сомневаюсь, что вам это не нравится, ваша светлость, — произнёс я. — Однако реальность не спрашивает нашего мнения. Кто-то открывает портал к демонам, кто-то приводит саму Смерть, чтобы уничтожить мир, откуда эти твари лезут к нам. У каждого из нас своя роль в этом спектакле, не так ли?

Князь хмыкнул, но развивать тему не стал.

О том, что он причастен к исследованиям, которые и привели к открытию портала к демонам, было известно узкому кругу лиц. И хорошо, что подчинённые Бориса Емельяновича делали свою работу на совесть, так как теперь мне было известно, с кем в Берлине действительно имеет смысл говорить.

— Чего вы хотите, граф? — спросил он, принимая повышение ставки.

Крупье внимательно следил за нами, и я уверен, если бы с моей стороны был хоть один намёк в адрес родственника кайзера, в меня бы уже летели боевые заклинания. Но устраивать бойню на балу наследника престола я не собирался. Одно дело просто попугать людей, другое — объявлять войну с Германией.

— Я хочу немногого, князь, — заговорил я, когда у меня на столе появилась новая карта. — Мирно жить, проводить время с семьёй, участвовать в разработке новых техномагических изобретений. Вам ведь известно, что Князевы открывают уже не первое предприятие по производству зелий?

Он взглянул на свои карты, затем на стол и чуть поджал губы, изображая, что его не устраивает расклад.

— Знаю, разумеется, — подтвердил Адальберт. — Вы ведь понимаете, что говорите с человеком, который отвечает за безопасность Германии. Иначе не подсели бы пообщаться со мной с глазу на глаз.

Кивнув, я бросил ещё несколько фишек, которые тут же оказались подхвачены крупье.

— Именно поэтому я и подсел к вам, ваша светлость, — улыбнулся я. — Один мир демонов я уже уничтожил и хочу сделать так, чтобы и в том мире, куда открыт проход из Германии, демонов не осталось. А ещё — уничтожить оставшийся аннорил, потому как если даже крупица этого алхимического чуда уцелеет, на землю могут явиться демоны из другого мира. У этих тварей было полно времени, чтобы поглотить миллионы планет, опустошать галактики и обрести возможность бросать в бой миллиарды собственных собратьев.

На его лице не дрогнул ни один мускул.

— Вы ведь знаете, что этим всё не кончится, ваша светлость? — уточнил я, начиная выкладывать свои карты на стол. — И что будет делать Германия, когда на неё хлынут орды демонов, которых не остановит Жнец. Ведь Жнец может быть только один, князь. И я служу Российской Империи.

Он взглянул на мои карты и усмехнулся.

— Похоже, вам сегодня не особенно везёт, ваше сиятельство, — заявил Адальберт. — Каре.

Я улыбнулся и поднялся из-за стола.

— Знаете, как у нас говорят: кому суждено сгореть, в воде не утонет, ваша светлость. И раз уж в карты я уже проиграл, настала пора победить кое в чём ином. Не правда ли?

И я удалился, оставив князя смотреть мне в спину гневным взглядом.

С одним поговорили, теперь пора перекинуться парой слов с военными. Я же обещал поделиться с ними опытом? Самое время начать.

Глава 22

Фельдмаршал и его помощник обнаружились в другой комнате для отдыха. Компанию им составлял наш атташе, Валерий Сергеевич Панков. От едкого табачного дыма свербело в носу, однако мужчины даже не морщились, выпуская струи и кольца изо рта. Говорили они между собой негромко, и судя по эмоциям на лицах, это был обыкновенный светский трёп.

— Господа, надеюсь, я вам не помешаю? — с вежливой улыбкой спросил я, прежде чем опуститься в свободное кресло.

— Нисколько, Ярослав Владиславович, — выдохнув облако дыма, с улыбкой ответил Валерий Сергеевич. — Господа, позвольте представить вам графа Князева Ярослава Владиславовича, нашего прославленного героя и одного из владельцев компании магической фармакологии.

Я улыбнулся сразу всем и чуть наклонил голову.

Интересную Панков формулировку подобрал. Хотя к чему ещё отнести мои зелья, да при этом так, чтобы посторонний человек понял, о чём речь? Пожалуй, лучше было бы только назвать меня алхимиком, хотя это тоже неправда.

Пока Валерий Сергеевич называл их, я с самой вежливой улыбкой внимательно его слушал. Наконец, все прелюдии были завершены, и настала пора переходить к нормальному диалогу.

— Приятно познакомиться, господа, — произнёс я. — Я, конечно, должен выступить перед вашим генеральным штабом в ближайшее время, однако полагаю, никто не обидится, если мы поговорим предварительно без журналистов и посторонних?

— Это было бы разумно, — медленно склонил голову Отто фон Грейфенберг. — Как руководители армии, мы обязаны убедиться, что-то, о чём вы станете говорить на своём выступлении, не пойдёт вразрез с политической обстановкой. Сами понимаете, граф, сейчас не та ситуация, чтобы пускать всё на самотёк.

— Я прекрасно понимаю, господин фельдмаршал, — заверил я. — Потому и подошёл к вам с господином фон Лёвенштайном. Ни для кого не секрет, что вы двое — главная движущая сила германской армии.

Старик кивнул и, сунув сигару в пепельницу, сцепил пальцы в замок на животе.

— Мы слушаем вас, граф.

Я откинулся на спинку кресла и сложил ногу на ногу. Жестом сопроводив заклинание, мешающее нас подслушать, я дождался, когда магия заработает. Официанты из подразделения «Вервольф» заметно напряглись, но фельдмаршал дал им знак, и никто не сунулся в нашу сторону.

— Вы не хотите закрывать портал, — озвучил я. — И у вас есть некоторые надежды на то, что аннорил даст вам некое преимущество. Однако меня не устраивает такое положение вещей. Демоны будут уничтожены, хотите вы того или нет. И на самом деле я здесь только из уважения к вашим достижениям, господин фельдмаршал. Вы действительно проявили себя героически в борьбе с демоническим доменом. Но он — всего лишь один из миллионов таких же миров. И когда в дело вступит аннорил, вторжение, которое с трудом отразила Германия, покажется вам лёгкой прогулкой в безопасном парке.