Абсолютная Власть. Трилогия (СИ) - Майерс Александр

Но не успел я открыть дверь до конца, как он выскочил обратно и серой молнией понёсся прочь, скрывшись за поворотом.

Что это было?

Я заглянул в Чертог и убедился – Варвар оставил крысу прямо под Очагом. Как интересно. Похоже, кот тоже почувствовал, что наш родовой источник магии ослаб и решил… его подкормить?

Вполне возможно. Животные весьма чувствительны к магии, а этот котяра считал мою усадьбу своим домом. И делал всё возможное, чтобы обеспечить его безопасность.

Но самое удивительное оказалось даже не это. А то, что от крысы к Очагу вдруг потянулась тоненькая струйка энергии. Она появилась буквально на пару секунд и сразу же исчезла. Бедная крыса дёрнулась пару раз и снова застыла, теперь уже точно мёртвая.

До этого, похоже, в ней оставалась жизнь – Варвар её просто придушил. А Очаг сумел забрать жизненную силу грызуна, пустив её себе на пользу.

Получается, что Очаг можно усилить не только за счёт ядер аномалии и других магических способов, можно просто «скормить» ему живых существ… Но насколько это полезно для него? И насколько это правильно с точки зрения магических законов, не говоря уже о морали?

Я пришёл сюда совсем с иной целью, но эти вопросы захватили моё внимание. И увы, я не знал на них ответов. В моей прошлой жизни не было ничего подобного Очагам – пока что единственное магическое явление, которое удивило меня в этом мире.

Я должен поговорить с кем‑то, кто хорошо разбирается в Очагах и в том, как они работают. И это, само собой, должен быть союзник.

Вариант напрашивался только один. И нет, это не граф Соболев, про которого я пока что ничего не знал.

Я должен был встретиться с Михаилом.

По закону это было запрещено – мой брат официально пленник Муратова, и без позволения Рудольфа Сергеевича я не мог с ним увидеться. А просить врага об услуге я не собирался.

А может, отправить к брату ворона? К тому же если я так поступлю, это будет не совсем свидание. По факту я не нарушу никакие правила, в отличие от моих врагов.

Что же, так я и сделаю. Мне в любом случае хотелось поговорить с Мишей.

Ну а пока – надо было помедитировать рядом с Очагом. Мой Исток активирован, но он слишком слаб. Так же, как слаб родовой Очаг. Надо составить план развития нас обоих, а затем – немедленно приступить к его исполнению…

г. Находка

Поместье графини Карцевой

Несколько часов назад

Карета медленно подъезжала к поместью. Рассвет едва позолотил верхушки деревьев, и графиня Карцева чувствовала себя разбитой и измотанной.

В карете было спальное место, но разве можно было выспаться, когда каждые двадцать секунд тебя подбрасывает в воздух? Карцева ощущала себя букашкой, которую злой мальчишка посадил в спичечный коробок.

Даже рессоры, которые она заказала из Европы, не слишком помогали. На подъезде к Находке дорога была совсем никудышной. Эмилия всерьёз задумалась, не вложить ли собственные средства в её ремонт.

Она взглянула на себя в карманное зеркальце и скривилась. Ночной переезд, духота и тряска не пощадили её красоты. Обычно безупречная причёска растрепалась, а под глазами появились тени.

Графиня наспех поправила волосы, и карета как раз остановилась. Кучер открыл дверь и помог Эмилии спуститься. Во дворе поместья было тихо, прохладный воздух пах сиренью. Но даже любимый аромат и вид цветущих кустарников не порадовали графиню. Всё, чего она сейчас хотела – это раздеться, смыть с себя дорожную пыль и упасть в кровать.

А когда она увидела стоящего перед входом капитана Роттера, настроение окончательно испортилось.

Константин стоял по стойке смирно, не шевелясь. Эмилия даже не сразу его заметила. Но когда их взгляды скрестились, Роттер медленно поклонился. Его каменное выражение лица при этом ни капли не изменилось. Выглядело жутко – будто восковая фигура вдруг ожила.

– Добро пожаловать домой, ваше сиятельство, – сказал Роттер, когда графиня приблизилась. – Вы, как всегда, очаровательны.

Эмилия пропустила комплимент мимо ушей, хоть это и было для неё несвойственно.

– Что ты делаешь здесь так рано, Костя? – спросила она. – Неужто специально ждал меня?

– Да, госпожа, – невозмутимо ответил он, но не сказал зачем.

Карцева подождала немного, постукивая каблуком по земле, но её терпения надолго не хватило:

– Я что, должна сама спросить, зачем?

– Простите. Залюбовался вашей красотой, – капитан склонил коротко остриженную голову.

Эмилия поморщилась. Она чувствовала фальшь в комплиментах Роттера. Дежурные слова, просто чтобы задобрить её. Это особенно ярко ощущалось на фоне тех любезностей, которые произносил Владимир Градов – каждое слово из его уст заставляло сердце графини трепетать…

– У меня срочное донесение, госпожа, – начал Константин.

– Позже, – резко отмахнулась Эмилия и направилась в дом. Слуга поспешно открыл двери. – Я устала и хочу отдохнуть.

– Это не может ждать, – настаивал Роттер, следуя за ней. – Дело чрезвычайной важности.

Их шаги гулким эхом отдавались в холле. Служанки помогли Карцевой снять запылённые туфли, пока она сверлила капитана ледяным взглядом.

– Ты оглох, Костя? Сейчас я не желаю выслушивать никаких донесений.

– Это касается безопасности рода, госпожа.

– Безопасностью как раз должен заниматься ты! – она с размаху ткнула пальцем в грудь Роттера и зашипела от боли.

Такое чувство, будто она ударила пальцем о камень. Может, у него там кираса под мундиром? Или такие твёрдые мышцы? Несмотря на своё раздражённое состояние, Карцева на несколько секунд задумалась о том, как Роттер выглядит без одежды.

Он отступил на шаг и сказал:

– В наших рядах появился предатель.

– О, неужели? – издевательски проговорила Эмилия. – В наших рядах предатель? Это должно стать для меня сюрпризом?

Карцева заметила, как дёрнулась щека капитана. Бугристый шрам изогнулся, будто змея. Голубые глаза стали как две ледяные глыбы.

– Рядовой Климов переметнулся к противнику, – сообщил капитан.

– К Градовым?

– Да.

– Ну и что? Для тебя такое должно быть в порядке вещей, разве нет?

По телу Роттера будто пробежала судорога. От графини не укрылось, как вздрогнула его правая рука – будто он собирался выхватить саблю. А тяжёлая сабля у него на поясе была не простой, а зачарованной, и даже носила собственное имя. Как же там… Что‑то связанное с тьмой.

Служанки, которые стояли неподалёку, ожидая приказов графини, отошли подальше. Должно быть, они почувствовали и гнев Роттера, который исходил от него удушающей волной, и напряжение Истока Карцевой.

Видят предки, сейчас она была готова обрушить на капитана всю мощь своей магии. Настолько ужасным было её настроение, а Роттер своим неповиновением всё только ухудшал.

– Мне показалось, твоя рука дёрнулась, Костя, – сквозь зубы произнесла Эмилия.

– Прошу простить, – не стал увиливать Роттер. – Меня задел ваш намёк на то, что я предатель.

– Так ведь ты и есть предатель! – выкрикнула Карцева, уже не сдерживаясь. – Ещё раз напомнить тебе, что случилось в битве при поместье Градовых?

– Я помню, ваше…

– Тогда о чём речь? Климов нас предал! – Эмилия картинно взмахнула руками. – Какая трагедия! Рядовой дружинник перешёл на сторону врага. Да плевать на него! Его трусость не будет иметь последствий, в отличие от твоей.

– Трусость? – слово выпало из уст Константина как камень.

– А разве ты не струсил? Ты говоришь, что спасал своих людей, но я думаю, что спасал ты только собственную шкуру, – процедила графиня, глядя в остекленевшие от гнева глаза капитана.

– Нет.

– А я думаю, да! Поэтому будь благодарен, что я оставила тебя и твоих людей на службе. Знаешь, почему я это сделала? В память об отце. Он писал в письме, что ты можешь принести нам пользу. А знаешь, почему ещё?

Роттер не ответил, но Карцева и не собиралась дожидаться ответа.