Кино под небом - Лансдейл Джо Р.

Может, и сможете, но только не то, что происходит там каждый пятничный вечер, когда билеты стоят два бакса, и машины выстраиваются в очередь на «Ночь ужастиков», где с шести экранов от заката до рассвета льются литры крови, а из динамиков несутся децибелы диких воплей.

Только вообразите, братья мои:

Прохладная летняя ночь, техасские звезды светятся, как глаза гремучих змей в глубоком, темном лесу. Очередь машин, похожая на дешевое ожерелье, тянется от билетерской будки до самого шоссе, а потом еще вдоль него, милю или больше.

Гудки сигналят.

Дети вопят.

Комары жужжат.

Вилли Нельсон поет из кассетника про голубые глаза, плачущие под дождем [1], соревнуясь с Хэнком Уильямсом-младшим, Джонни Кэшем, «Зи Зи Топ», «Карз», «Кантри Боб энд Блад Фармерз», а также с другими группами и певцами, которых не опознать. И все это переливается, как бархатисто-металлическая дымка, пока не превращается в очень специфическую музыку: гимн автокинотеатра, многоголосие культурной путаницы.

И, скажем, ваш автомобиль находится примерно в середине очереди, и вы отчетливо – как ваш первый влажный сон – видите возвышающуюся эмблему «Орбиты» – большой серебристый шар с кольцом Сатурна, вращающийся на остроконечной бетонной колонне и взмывающий на сто футов над торговой палаткой. Вспыхивающие на нем синие и белые огоньки отражаются на вашем ветровом стекле чередующимися цветами. Синий. Белый. Синий. Белый.

Боже всемогущий, вот это зрелище! Это как находиться в присутствии Повелителя Зрелищ, Темного Кронпринца Кровищи, Мяса и Дешевого Попкорна. Его милости, Короля Ночных Ужастиков.

Вы ныряете в эту пятничную феерию, этот техасский институт безудержных вечеринок, полового воспитания и безумия, и видите людей, одетых в костюмы, будто на Хеллоуин (хотя в «Орбите» каждая пятничная ночь – это Хеллоуин). Людей, которые орут, болтают, матерятся, в общем, отрываются по полной.

Вы паркуете машину и идете к торговой палатке. Внутри она украшена плакатами старых ужастиков, пластмассовыми черепами, резиновыми летучими мышами и искусственными паутинами. И там продается эта фигня, которая называется «кровавая кукуруза» и стоит на четвертак дороже обычной. На самом деле, это просто попкорн с небольшим добавлением красного пищевого красителя. Вы покупаете ее, большую колу, может, немного арахиса, а также такое количество конфет, которое способно превратить вашу кровь в сахарный сироп.

Теперь вы готовы. Кино начинается. Малобюджетные фильмы категории «Б». Многие из них сделаны буквально из говна, палок и куска киноленты. А когда вы смотрите достаточно этой шняги, у вас развивается к ней вкус. Это как учиться любить квашеную капусту.

Торчащие из-за кадра микрофоны, плохая игра актеров и монстры в резиновых костюмах, охотящиеся на женщин не ради пищи, а ради секса, становятся истинным наслаждением. Вы улюлюкаете и дрожите одновременно, когда чудовище нападает на визжащую дамочку на пляже или в лесу. И видите, как застежка-молния на спине у монстра ухмыляется вам, словно пьяная улыбка Чеширского кота.

Теперь вы имеете некоторое представление о «Ночи ужастиков» в «Орбите». Каждый пятничный вечер она манила меня и мою компашку, как мучеников на церковную мессу, предлагая попкорн и колу вместо вина и облаток.

Да, братья мои, было в «Орбите» нечто особенное. Романтика. Беззаконие. Безумие.

И, наконец, некая фатальность.

Часть первая

Ночь ужастиков

С попкорном и кометой

1

Я предполагаю, что в конечном итоге это будет выглядеть как нездоровая версия тех глупых эссе, которые нужно писать в школе каждую осень после летних каникул. Типа, «Как я провел лето».

Наверное, с этим уже ничего не поделаешь.

Думаю, все началось здесь.

Было субботнее утро, утро после ночи в «Орбите». Мы вернулись в Муд-Крик, пропахшие пивом, попкорном и шоколадными батончиками.

Глаза, как и разум, заволокла пелена. Но мы были слишком возбуждены, или, может быть, слишком глупы, чтобы идти по домам. Поэтому сделали то, что делали обычно. Поехали в бильярдную.

Бильярдная, или «У Дэна», как она называлась, – это уродливая забегаловка в уродливой части в целом очень красивого города. В той его части, где по слухам регулярно случались поножовщины, где собирался всякий сброд, женщины за двадцать долларов, где продавался нелегальный виски и заключались местные наркосделки.

Бильярдная «У Дэна» включала в себя пивную и имела барную стойку со стоящими вдоль нее стульями. Теоретически, до полудня пиво там не продавалось, но Дэн и приходившие туда ребята были от теории крайне далеки.

В то утро, когда мы вошли в бильярдную, там находилось несколько мужчин. Большинству из них было за сорок, они потягивали пиво из бутылок. Их шляпы покоились либо у них на головах, либо на стойке, либо на соседних барных стульях. Те, кто не носил ковбойские шляпы и сапоги, были в серо-голубых комбинезонах и изношенных рабочих ботинках. И независимо от того, насколько тихо вы входили, эти парни всегда слышали вас и оборачивались с недовольным видом.

Предполагалось, что несовершеннолетним вход в забегаловку был запрещен, но кому мы расскажем? Дэн тоже будет молчать. Не то чтобы мы ему нравились, но ему нравились наши деньги за игру в бильярд. И время от времени он набирался храбрости, как и мы, и позволял нам покупать пиво, будто забывая, что мы малолетки.

Но было так: он всегда всем своим видом показывал нам, что возьмет наши деньги, но в то же время не прочь убить нас ради забавы. И его вид давал понять, что он способен прикончить нас без особых усилий. Он был жирным, но это был жесткий жир, будто под облегающей футболкой у него находился большущий железный котел. А руки у него были огромными и мясистыми. Не как у культуриста, а как у работяги; руки, привыкшие к настоящему труду: вышвыриванию на улицу выпивох и, насколько я слышал, к домашнему рукоприкладству. А еще у него были странно выглядящие костяшки; такие, которые деформировали чужие лица так, словно те были из пластилина, и, в свою очередь, тоже деформировались.

Все же мы направились туда, будто прирожденные камикадзе. Это место притягивало нас, как магнитом, хотя бы потому, что было запретным. Оно давало нам почувствовать себя взрослыми. Ощущение опасности висело в воздухе, как меч на волоске, и пока волосок не обрывался, и меч не падал, притягательность этого места никуда не исчезала.

Именно «У Дэна» мы познакомились с Уиллардом. Увидели его там, когда зашли туда впервые, примерно в то же время, когда начали ездить в автокинотеатр. Наверное, подумали, что если нам разрешили не ночевать дома, то мы можем пойти в неблагополучную часть города и поиграть в бильярд. Возможно, поболтать немного об этих женщинах, с которыми мы не осмелились бы заговорить (не факт, что мы вообще бы их увидели) из страха, что нам придется раскошеливаться и показывать себя. Чего никто из нас, естественно, не хотел. Мы слышали смутные истории о вирусах и плотоядных насекомых, растущих как на дрожжах, в лобковых зарослях этих дам. И мы полагали, что они знают так много фокусов, о которых мы даже не догадывались, и что дешевые гостиничные номера, в которых мы планировали проводить наши финансовые операции, будут скорее резонировать от женского хохота, чем от приятного скрипа кроватных пружин.

Но бильярдная и возможность насильственной смерти пугали нас меньше, чем сексуальный конфуз. Поэтому по субботам мы ходили играть в бильярд и смотреть, как Уиллард делает то же самое.

На первый взгляд Уиллард казался очень тощим. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что он длинный, стройный и мускулистый. Когда он наклонялся над бильярдным столом для удара, водя кием между большим и указательным пальцем, было видно, как бугрятся под кожей мышцы, а татуировки на бицепсах ходят ходуном быстро, как билборды, мелькающие на шоссе, когда едешь по нему на большой скорости. На левом бицепсе было наколото «НАДЕРУ ЗАД», а на правом – «ПОЛИЖУ КИСКУ». Было ясно, что он способен делать и то и другое и наверняка довольно неплохо.