Смертные души (СИ) - Мичурин Артем

— Вольные клинки, — постановило существо.

— Пожалуй, можно и так сказать, да.

— Входите.

Звякнула цепь, и дверь, распахнувшись наружу, заставила Ларса попятиться. Изнутри дыхнуло теплом и запахами еды.

— Живее, — поторопил радушный хозяин. — Дрова не казённые. И вытирайте ноги.

Как только четвёрка нежданных гостей вошла, дверь тут же была затворена, массивный засов водружён на крюки, цепь возвращено на законное место.

— Располагайтесь, — указал хозяин на длинный стол со скамьями. — Я распоряжусь на счёт обеда.

— Милый старичок, — проворчал Миллер, как только тот, слегка прихрамывая, скрылся за дверью под лестницей ведущей на второй этаж.

Олегу же «милый старичок» больше всего напомнил сказочного гнома. Такого, как рисуют в детских но от того не менее страшных книжках, полных коварства и злой магии. Несмотря на небольшой, около полутора метров, рост, горбун был широкоплеч и, судя по всему, мог похвастать недюжинной физической силой. Крупную голову украшала седая сплетённая в множество связанных на конце кос шевелюра. Мясистое испещрённое старыми шрамами лицо с крючковатым носом и большими водянистыми глазами обрамляла жиденькая бородка. Одет «гном» был в простые холщовые штаны, заправленные в сапоги с широкими отвёрнутыми вниз голенищами, и кожаную рубаху, подпоясанную ремнём, на котором в ножнах покоился внушительного вида палаш с богато украшенной гардой. Манера держаться и говорить выдавали в хозяине дома натуру волевую, изрядно повидавшую в жизни, но не сломленную её ударами.

— Ни слова про бойню в Дерранде, — шепнул, обращаясь ко всем, Олег. — Мы из Занерека, нанимаемся в охрану к торговцам, тем и живём. О здешних реалиях знаем мало. Ясно?

Троица дружно покивала.

Из двери под лестницей, стуча плошками, вышла миловидная особа лет двадцати и, любезно улыбаясь, поставила на стол грибную похлёбку с корзинкой свежего хлеба.

— Спасибо, — криво ухмыльнулся Дик, провожая взглядом покачивающиеся бёдра, но ухмылка тут же исчезла, когда в зал вернулся хозяин с пятью кружками и кувшином.

— Жаркое готовится, — уведомил он, разливая горячее вино. — А пока есть время немного поболтать. Вы ведь не против? — обвёл он гостей вопрошающим взглядом. — У нас в последнее время посетителей маловато, а с кухарками не потолкуешь.

— Будем рады, — приложил Олег немалые усилия, чтобы скрыть мандраж.

— Вот и славно! Меня зовут Гунон.

— Олег, — привстал тот, кивнув в знак приветствия. — А это Дик, Ларс и Жером.

— За знакомство! — поднял Гунон кружку и, чокнувшись с каждым, сел за стол. — Так откуда вы, парни?

— Из Занерека, — отхлебнул Олег ароматного слегка терпкого напитка.

— Ого! Стало быть, земляки!

«Твою же мать» — беззвучно пошевелил губами Дик, испепеляя Олега взглядом.

— И как Занерек, что нового? — Гунон в два глотка осушил кружку и снова наполнил. — Сам-то я уж и не помню, когда последний раз там бывал.

— Всё так же жарко, пыльно и дорого, — изложил Олег в одной фразе всё, что знал про обсуждаемые края.

— О да, это не меняется. Сейчас бы хоть немного той жары к нам на двор. А? — хохотнул Гунон, кивнув на залитое дождём окно.

— Это верно.

— Как там Харим Красная Рука поживает? Мошна под землю ещё не утянула?

— Жив, здоров.

— Ну и славно. Да вы ешьте-ешьте. Добрая жратва разговору не помеха. Так, значит, с востока пришли?

— Да, — кивнул Ларс. — От Салансы.

— А что же обоз оставили?

— Хозяин решил передохнуть недельку. А нам время дорого. В Швацвальде попытаем счастья. Наймёмся, если повезёт, и снова в путь.

— Ясно-ясно... А где ж владелец обоза запропал? Неужто в Дерранде?

— Ага, — кивнул Миллер, хлебнув вина и весьма искусно имитируя беззаботность. — На жену трактирщика глаз положил. Ой, извини.

— Я не женат, — улыбнулся Гунон, сверкнув зубами из белого металла. — Стало быть, и вы туда заворачивали? Как там дела? Давненько уже новостей нет. Дорога четвёртый день как пустая. Я бы и сам проведал, да в такой холод с моим коленом...

— Мы там проездом были. Прикупили провианта и дальше.

— Понятно, — усмехнулся Гунон, глядя в кружку. — А теперь, — серьёзно глянул он на гостей, — рассказывайте, как было на самом деле.

— Что? — изобразил Олег удивление. — Мы не...

— Сынок, — поднял руку Гунон, давая знак «стоп» потоку вранья, — посмотри. Кто я, по-твоему? Меня можно принять за идиота?

— Нет.

— Первое слово правды. Очень хорошо. Начало положено, теперь станет легче. Продолжай.

— На чём мы прокололись? — отодвинул Дик миску с похлёбкой.

— Прокололись? — хохотнул Гунон. — Парни, да стоило вам открыть рот, как стало яснее ясного — вы свежие. Попытка с Занереком, разве что, была неплохая. Но про Салансу... Нечего глупее я не слышал. Так где вы появились?

Олег переглянулся с Ларсом и, получив утвердительный кивок, заговорил:

— Нас закинуло в старую разрушенную крепость, к востоку отсюда, за Чёрным лесом.

— Вермэйпьер, — нахмурился Гунон. — Недоброе место.

— Чем недоброе? — поинтересовался Жером.

— Эта крепость построена Паскалем Некоронованным более известным как Красный Монах. Отступник одного из давно забытых орденов храмовников. Говорят, он и его последователи так глубоко погрузились в тайны души, что могли путешествовать между мирами и призывать в Ош их обитателей. Однажды им удалось призвать того, с кем они не смогли совладать.

— Кого? — выдохнул Ларс.

— Его имя они унесли с собой. Но, поговаривают, Вермэйпьер всё ещё таит в своих недрах чудеса, к которым лучше не приближаться. Вам такие не встречались?

— Нет, — отрезал Олег.

— Хм... Стало быть, врут. Ладно. А что было дальше.

— Мы покинули крепость и, миновав Чёрный лес, добрались до Дерранда.

— Доспехами и оружием там разжились?

— Да.

— На что купили?

— В крепости завалялась пара монет, — вставил Миллер.

— Хех. Ну, может и так. Только вот на твоём мече, — указал Гунон на стоящий возле стены цвайхандер, — клеймо Ридля из Кейпцига. В Дерранде такой был лишь у Аддлера, правой руки Юргена Рыжего. И, если только ты не выиграл его в карты, мне хотелось бы знать, как этот меч попал к тебе. Ну же, парни, — покачал Гунон головой, наблюдая за переглядывающимися в нерешительности гостями, — хватит врать. Я этого не люблю, — будто невзначай поправил он ножны.

— Хорошо, — согласился Олег. — Только прошу держать себя в руках и не делать скоропалительных выводов.

— Начало не слишком обнадёживающее.

— Дальше будет хуже. Дерранда больше нет.

— Как?

— Там все мертвы. Эти доспехи и оружие мы снимали с трупов.

— Что? — Гунон привстал, положив ладонь на рукоять меча.

— Но мы не причастны к их смерти, — поспешил заверить Олег, примирительно подняв руки.

— Говори, — сел Гунон, но рукояти меча не отпустил. — Говори всё, как есть, сынок. Ещё одно враньё, и я могу совершить то, о чем буду сожалеть.

— Мы вышли к воротам Дерранда поздним вечером, вчера... или позавчера. Я не уверен. Что-то преследовало нас в Чёрном лесу, и оно пришло следом. Нас пустили внутрь, но после этого бросили в темницу... ну, не знаю, — сбился Олег под сверлящим взглядом Гунона. — В какой-то подвал, короче. И заперли. Потом снаружи поднялся шум, крики, начался пожар. Нам всем казалось, что мы просидели в подвале час, не больше. Но когда мы вышли, Дерранд уже догорал. Повсюду были только трупы. Изрубленные, разорванные зубами, сожжённые... Поверьте, если бы вы увидели это, то не стали бы нас ни в чём подозревать.

— Как вы покинули темницу?

— Замок был сорван. Возможно, во время драки кто-то...

— Он освободил вас, — заключил Гунон, говоря это, скорее, себе, нежели Олегу.

— Кто?

— А нападавшие? Не было ни одного их трупа? Никаких следов?

— Мы видели только отпечатки огромных лап.

— Как они выглядели? — Гунон казался не на шутку встревоженным и даже испуганным.