Грань (СИ) - "Ishvi"

- Киба?

- Я - объект, Наруто, - очень спокойно проговорил тот. - Как и ты. В нас не заложено понятия дружбы.

- То есть… - Узумаки забрал руку из слабой хватки парня. - Всё то, что ты делаешь - инстинкты?

Наруто неверяще уставился в несколько осунувшееся лицо друга, пытаясь разобраться в этом нагромождении слов. Всё больше и больше происходящее напоминало дурной сон, где все страхи становились реальностью.

Отвернувшись, Узумаки зашагал вниз, оскальзываясь по рыхлой земле, но не желая увязать в этих отвратительных мыслях, которые роились вокруг Инузуки.

Киба всегда был тем, кто оказывался рядом и поддерживал. С ним было тепло, а сейчас мороз впивался под кожу.

Возможно, это смерть так повлияла на друга. Или же нервы.

- Не ходи туда! - ударил голос в спину, но Наруто уже спрыгнул на дорогу, а люди на вышках повернулись к нему.

Всё было слишком странным. Инузука был слишком странным. Даже тишина вокруг казалась ненастоящей.

Не может быть так тихо рядом с живыми людьми.

- Эй, стой! - крикнули с вышки. - Ты кто?

Узумаки действительно замер, поднимая голову и вглядываясь в рыхлое лицо мужчины. Оно было похоже на восковой мякиш, оплавляющийся от тепла рук, когда его начинали перекатывать меж пальцев. Черты лица стремительно менялись, и было трудно задерживать взгляд на нём дольше, чем на одну секунду.

Такое бывает во сне.

Опустив голову, Наруто двинулся дальше, игнорируя приказы остановиться. Он лопатками чувствовал, как меж них уставился грозный взгляд автоматного дула, но не остановился даже когда его в сотый раз окрикнул Киба.

- Гаара, - позвал Узумаки, замирая напротив ворот. - Почему ты делаешь это?

- Ты с ума сошёл?! - выпалил Инузука.

- Отойди от ворот! - рявкнули с вышки.

Наруто широко улыбнулся, поднимая лицо к, на удивление, ясному небу, хотя минуту назад вокруг царили пасмурные сумерки. Всё рассыпалось, словно мозаика, слепленная из неподходящих пазлов.

Выстрелы прозвучали приглушённо, а пули вошли в тело без боли, словно в тот же самый воск, из которого здесь было слеплено всё.

***

Холодный сквозняк скользил по лбу, выстуживая на нём мелкие капельки пота. Саске очнулся именно от того мерзкого чувства холода, которое бывает, стоит провалиться в сон чуть глубже. Это похоже на бездну, но в отличии от обычной она не чёрная, а серая. И она вытягивает из тебя силы, хотя сон должен их восстанавливать.

С трудом разлепив глаза, Учиха уставился перед собой, различая пока смазанные ошмётки реальности. Сознание не пыталось восстановить их в цельную картинку, довольствуясь малым и больше полагаясь на слух.

Вокруг было тихо. И тишина эта соскальзывала с усталого разума ленивым слизнем, уговаривая не шевелиться, не вставать и не пытаться забрать контроль над телом у опустошающей усталости.

Наверное, так чувствуют себя люди, что находятся при смерти. Исправно работающий организм всего за несколько минут идёт мелкими трещинами и рассыпается от малейшего неосторожного прикосновения. Он разлетается осколками, и тогда его уже не собрать за считанные секунды, не восстановить то, что когда-то казалось нерушимым.

Усталость и вправду опустошала. Она действовала словно засуха, медленно иссушая некогда плодородные почвы, превращая траву в ржавую стружку, покрывая землю глубокими ранами-трещинами.

Саске сел на скрипнувшей кровати, проводя рукой по волосам и натыкаясь пальцами на бинт, обматывающий его голову. В черепе зазвенело, и короткая боль стрельнула в затылок, когда он едва тронул пульсирующее горячим место.

Шикнув, Учиха поднялся с кровати и остановился посреди небольшой комнатки, мебели в которой практически не было, если не считать кровать, тумбочку и шкаф. Первым делом он подошёл к окну, но, отодвинув тонкие шторы, уставился на лист фанеры, забивающий оное. Следом же проверил дверь, пару раз дёрнув за ручку. Заперто.

В голове постепенно начало стучать лёгкое раздражение. Находиться в совершенно замкнутом пространстве, посреди неизвестно чего, казалось Саске смутным удовольствием…

На стуле рядом с кроватью парень нашёл свою одежду. Чистую и местами зашитую, что весьма удивило. Некто, притащивший его сюда, заботливо обработал рану на голове, затем постирал и привёл в порядок подранные джинсы с водолазкой. Камуфляжной куртки Учиха не нашёл, но решил, что она сгинула на плотине.

Саске замер, сжимая в руках грубую ткань и глядя куда-то в стенку. В голову словно скопом прорвались воспоминания, прорвав какой-то ватный барьер из слабости и пульсирующей боли. Плотина, вода… Наруто.

Рука сдавила джинсы сильнее, тёмные брови нахмурились, хотя глаза оставались поразительно спокойными. Такими взглядом обычно смотрят люди, принявшие ту весть, что в этом жестоком мире существует такое понятие, как смерть. И от неё никуда не деться: как бы ты ни бежал, как бы ни пытался закрывать свои глаза розовыми очками - смерть всегда будет идти рядом. Она будет забирать любимых, родных. И ей плевать на все твои идеалистические воззрения.

Принять смерть - отчасти значило умереть, но… Учиха не знал, почему так больно стучит в груди, хотя давно уже смирился с человеческой недолговечностью.

«Но это ведь Узумаки», - как-то безнадёжно вспыхнуло в голове, пока Саске медленно, словно во сне, одевался. - «Этот чёртов ублюдок не мог просто так утонуть. Только не он…»

Учиха прокручивал эти мысли в голове, совершенно не замечая, как пальцы начинают холодеть. Наруто был объектом, в его голове жил Девятый, спасающий парня и не от таких ран.

Но Саске боялся не этого… он чувствовал, что Узумаки до сих пор жив, и толком не знал, что было бы лучше: быстрая смерть или заточение под толщей воды.

Ведь Наруто мог и не выбраться.

Дверь щёлкнула замком, медленно открываясь, и Учиха резко повернулся на этот звук, успев натянуть на себя водолазку. Прищуренный взгляд потемневших ещё сильнее глаз вперился в остановившегося на пороге человека.

То был высокий мужчина довольно плотного телосложения. Он закрывал собой практически весь свет, ринувшийся было в комнату, и вокруг него полыхал странный белый ореол. Седые волосы, убранные в небрежный хвост, показались Саске ярким огнём, а прозвучавший голос - рокотом грома:

- Очнулся.

- Где я? - первым делом выпалил Учиха, отходя от стула и останавливаясь напротив незнакомца.

Тот, игнорируя его вопрос, зашёл в комнату и закрыл за собой дверь стопой, потому что руки его были заняты пластиковым подносом.

Оказавшись в полумраке комнаты, мужчина подслеповато прищурился, вглядываясь в парня и не двигаясь с места, будто бы дав тому шанс разглядеть его самого. Так обычно входят в клетку с хищником или раненным животным, которые могут кинуться даже на своего кормильца из-за одуряющей боли.

Ни тем, ни другим Саске себя не чувствовал, хотя прекрасно понимал опасения незнакомца: в этом мире нельзя было по-другому.

- В безопасности, - наконец убедившись, что парень не кинется на него, сказал мужчина и медленно прошёл мимо него.

Пластиковый поднос с едой опустился на кровать, а незнакомец вновь повернулся к Учихе лицом, протягивая руку:

- Джирайя. Ты в моём лагере, если это можно так назвать.

- Лагере? - нахмурился Саске, делая шаг назад, чтобы увеличить расстояние между ним и этим человеком.