Соль и призраки (ЛП) - Харди Камрин

громкий стон. Бернард в ответ лишь снова лизнул ему палец, потом обхватил

губами и принялся ласкать его языком. — Я так перегрелся, что готов уже...

— Вперёд. Сравняем счёт.

Юэн расплылся в улыбке и ещё несколько секунд молча наблюдал за тем, как

Бернард нежно приминал его палец губами.

— Тогда поцелуй меня, — попросил он. Его аккуратно обрисованный кадык

плавно поднялся и опустился.

Бернард покорно послушался. Потому что успел соскучиться по его губам.

Влажный палец скользко мазнул по щеке. Бернард прижался и плавно задвигал

бёдрами, не специально упираясь членом Юэну в руку. Тот охотно сцепил

пальцы под головкой, и теперь Бернард тоже постанывал от удовольствия, не

переставая целовать губы, которые не так давно в душевой кабинке ласкали его

самого.

Юэн вдруг сжал бёдра, сковывая движения руки Бернарда и позволяя тому

двигать только пальцами. Бернард ускорился, продолжая нежно массировать

сводящий его с ума бугорок, и через мгновение Юэн прогнулся в пояснице.

Выдохнув с громким, почти оглушающим, стоном, он скользнул Бернарду по

скуле подушечками пальцев и лизнул его щёку. Его бёдра то зажимали то

отпускали руку между ног. Бернард охнул оттого, что и сам оказался очень

близок к разрядке. И не потому, что музыкальные пальцы чувствительно

стискивали его внизу, а потому что... просто до такой степени было приятно

осознавать, что Юэну хорошо.

— Ты великолепен, — прошептал Бернард.

— Ты всегда так вовремя сыпешь комплиментами, — улыбнулся Юэн, расслабленно прикрыв веки.

— Но это правда, — сказал Бернард и тоже улыбнулся. Коснулся губами краешка

его рта. Потом поцеловал ямочку на подбородке. — Я каждый раз наслаждаюсь

отменным зрелищем. Спасибо.

Юэн вздохнул, будто перевёл сбившееся дыхание, и опустил руку ему на щёку.

Взгляд его немного прояснился, а румянец сиял как прежде.

— Сейчас я перезаряжусь для третьего раунда и тоже наслажусь зрелищем.

Бернард поцеловал его в шею, языком чувственно очертил ключицу и слизнул

несколько жемчужных капель, попавших на грудь.

— Пока ты это делаешь, я продолжу… — произнёс он.

— Ты меня балуешь, — соблазнительно облизнув собственные губы, сказал

Юэн.

Бернард принялся покрывать поцелуями его грудь и ласкать языком соски, ладонью проводя при этом по внутренней стороне его бёдер. Тихо поскуливая, Юэн перебирал пальцами Бернарду волосы, пока не потянул за плечо на себя и

не впился в его губы. Поглаживая друг друга, они заворочались на чуть влажной

простыни и даже не заметили, как смахнули одеяло на пол. Лёжа на боку, Юэн

повернулся к Бернарду спиной и прижался к нему.

— Если хочешь, — прошептал Бернард на ухо и скользнул сдобренными в

лубриканте пальцами между ягодиц, отчего Юэн предвкушающе промычал и

вильнул тазом, — могу ещё раз довести тебя пальцами.

— Интригующее предложение, но мы уже сравняли счёт, я не хочу выбиваться

вперёд и теперь мне нужен ты весь целиком и полностью.

Погладив ягодицу, Бернард плотно прижался к Юэну бёдрами, плавно и

постепенно проникая внутрь. От стремительно возрастающих ощущений он

приник губами к плечу Юэна и затаил дыхание.

— Ю...

— О чёрт... — прохрипел Юэн и, впившись пальцами Бернарду в бедро, уткнулся

лицом в подушку. — Как хорошо…

Двигаясь с нежной плавностью и страстью, Бернард крепко обхватил Юэна под

плечом и тяжело задышал ему на ухо, касаясь губами шеи. Они взяли такой

жаркий темп, что оба едва ли не плавились, содрогая воздух звуками своих

переплетающихся голосов. Тех прикосновений и поцелуев, что начались у

входной двери и продолжились в душе и на кровати, было катастрофически

мало. Хотелось большего. Хотелось и правда не выходить из номера до самого

утра. Участившийся пульс стучал в ушах. Бернарду казалось, что Юэн спиной

мог чувствовать, как гулко бьётся его сердце.

Они оба были уже немного влажными от пота. Скользя по его напряжённому

телу ладонями, Бернард ненадолго останавливался на сосках, приминая их

пальцами, потом с особым удовольствием ласкал рукой Юэну член, добавляя ему

ощущений и заставляя срываться на особо громкие эротичные стоны. Розовые

полосы заката гасли, и в комнате постепенно сгущался сизый сумрак. Душный

воздух прорезала уличная прохлада, втекавшая через приоткрытое окно.

— Такой отпуск уже начинает мне нравиться, — со смешком сказал Юэн в

короткой паузе между поцелуями и протяжно застонал.

Он перевернулся на живот и, призывно поведя бёдрами, ухватился за подушку, чтобы та не убежала. Упираясь вытянутыми руками в кровать, Бернард навис над

ним, прижался к крепкой заднице и вновь оказался внутри целиком и полностью.

Наращивая темп поступательных движений, он каждый раз поскуливал, когда

чувствовал, как проходился внутри по бугорку простаты. Юэн извивался под ним

и до побелевших костяшек сминал пальцами простынь. Стоны его срывались на

хрип. Он кусал несчастную подушку и посылал в воздух разные нецензурные

словечки.

Наслаждаясь звуками его голоса (даже когда Юэн ругался, он делал это сочно), Бернард наклонялся и целовал его между лопаток, ласкал шею, мягко

прикусывал мочку его уха, гладил ладонями его чуть влажные от пота бёдра и

бока. Потом вновь приподнимался на вытянутых руках и с чувственной

амплитудой толкался бёдрами.

Они меняли позы, то и дело перемещаясь по всей кровати. Бернард целовал ему

плечи, потом спускался к соскам и прессу, и ещё ниже, чувствовал, как руки

Юэна поглаживают ему волосы, пока он оставался между его бёдер, доставляя

удовольствие ему языком. Потом Юэн оказывался сверху, напористо наседая на

него и впечатывая в кровать руками. И Бернард обхватывал его ягодицы, делая их

совместные движения более сочными. После…

Не во все моменты Бернард отдавал себе отчёт, но наверняка опять бормотал

сентиментальную ерунду. Впрочем, своих чувств он таким образом не

приукрашивал, и сыпал комплиментами и признаниями искренне, на эмоциях. А

ещё он знал, что Юэну это нравилось.

***

Скривив губы, Юэн потёр костяшками пальцев себя под ключицами. И хоть он

был в солнечных очках, Бернард всё равно приметил в нём недовольство и

раздражение.

— Что такое? — тихо спросил Бернард. — Болит что-то? Нерв зажало? Мышцу

потянул?

— Нет, — вздохнул Юэн и почесал бок. — В лонгсливе от морской воды всё

чешется.

Бернард кратко осмотрелся. Они вновь сидели на каменистом берегу. Только на

этот раз выбрали местечко ближе к городу. Просто потому что недалеко тут

находился киоск с молочными коктейлями, и Юэн решил перепробовать все

возможные вкусы и заодно озолотить хозяев. Людей на этом пляже было

немного, и всё же купаться без плавательного лонгслива Юэн не захотел.

Бернард коснулся его голени.

— После обеда сходим на наше местечко.

— Мне нравится, как ты сказал «наше местечко», — улыбнулся Юэн и почесал

плечо, — хотя мы там были всего один раз.

— Ладно, — сказал Бернард и поднялся с места. — Нам бы уже пора уходить, солнце становится жарким. Пойду искупаюсь.

Юэн махнул рукой.

— Вперёд. Я как пёс буду сторожить наши вещи. И чесаться... тоже как пёс.

Бернард потрепал его по голове.

— Ничего, на обратном пути купим тебе шампунь от блох.

— А лакомство?

— И лакомство, конечно же.

— Этого не видно, но если что, то я радостно виляю хвостом.

Юэн вновь неприязненно скривился и почесал живот.

— Вот чёрт, может, у меня аллергия на ткань? Или просто на морскую соль...

— Вернёмся в номер и разберёмся. Я быстро.

— Осторожнее, Берн, камни там скользкие. Я едва не навернулся.

— Ага.

Бернард остановился у кромки воды и посмотрел на небо, на котором не было ни