Я не Сэм (ЛП) - Кетчам Джек

Но это быстро проходит. Благодаря ей.

И на этот раз, по крайней мере, для меня, это даже лучше.

Я занимаюсь этим гораздо дольше, чем обычно, и она все время рядом со мной. Мы - дуэт. Она задает ритм, а я веду мелодию. Она - форма, а я - ваятель. Мы были очень близки к тому, чтобы кончить одновременно, но она меня слегка опередила, и я все еще тверд внутри нее, когда она кончает.

Мы всегда любим друг друга при свете. Считаем, что темнота для трусов. Поэтому, когда я откатываюсь в сторону, то вижу, как блестит пот на ее теле от ключицы до бедер. Пот, который частично принадлежит ей, а частично мне.

И я думаю: Пусть это никогда не прекращается. Пусть мы никогда не станем настолько старыми, усталыми или привыкшими друг к другу, что не захотим этого.

Эта мысль приходит мне в голову, когда я уже почти засыпаю.

* * *

Будь осторожен, брат, в своих желаниях.

* * *

Я просыпаюсь от звука, которого никогда раньше не слышал.

Сейчас середина ночи, кромешная тьма, но я полностью просыпаюсь так быстро, как будто кто-то дал мне пощечину.

Это высокий тонкий пронзительный звук, и это точно не Зои с ее игрушкой. Я протягиваю руку к тому месту на кровати, где лежит Сэм. Там пусто.

Я дергаю за шнурок прикроватной лампы, и свет внезапно ослепляет меня. Звук нарастает, словно свет причиняет боль.

Я вижу ее. Вот она. Лежит на полу в углу, между стеной и комодом лицом к стене, голой спиной ко мне, крепко прижав колени к груди. Ей не холодно, но она вся дрожит. Она бросает на меня быстрый взгляд через плечо и быстро отворачивается, но я вижу, что она плачет.

Этот звук - плач Сэм.

Но я слышал, как Сэм плакала, когда умерла ее мама, и это совсем не похоже.

Это совсем на нее не похоже.

Я встаю с кровати, иду к ней, обнимаю ее и...

- Не-е-ет! - вопит она. - Не-е-ет!

Это останавливает меня, и я думаю: Это не она. Это не ее голос. Все время зная, что это невозможно.

- Господи, Сэм...

- Не надо!

А теперь ее левая рука мечется в воздухе над головой, словно она отгоняет внезапно налетевшую стаю птиц.

Я тянусь к ней. Она видит меня краем глаза.

- Не смей... не трогай!

Мне кажется, что этот голос на целую октаву выше, чем должен быть. Что за хрень?

- Не трогай, - говорит она, на этот раз немного спокойнее.

Сквозь сопение. И тут меня осеняет.

Это голос маленькой девочки. И он исходит от моей Сэм.

При других обстоятельствах я бы просто улыбнулся. Сэм подражает детскому лепету. Но сейчас другие обстоятельства. В ее взгляде нет никакого веселья.

Ладно, она не позволяет мне прикоснуться к ней, но я должен что-то сделать, чтобы успокоить ее. К тому же она голая. По какой-то странной причине это меня беспокоит. Я встаю и стягиваю одеяло с кровати. Убью сразу двух зайцев.

Я опускаюсь на колени позади нее и протягиваю ей одеяло.

- Сэм, это я. Позволь мне...

Она бьет меня обеими руками, сильно и быстро, и снова плачет.

- Не трогай меня... Ты сделал мне больно!

- Я чем-то тебя обидел? Сэм, я бы никогда...

- Hе Сэм!

- Что?

- Я не Сэм!

И теперь я не просто в замешательстве. Теперь мне страшно. Я скатился в кроличью нору, и то, что там, внизу, мрачно и серьезно. Это не игра и не дурной сон. Она каким-то образом изменилась за одну ночь. Не знаю, откуда это мне известно, но я чувствую это так же верно, как собственную кожу. Это не Сэм, не моя Сэм, абсолютно здравомыслящая и уравновешенная, способная перевязать артерию так же аккуратно, как продеть ремень в петли джинсов. И теперь я тоже дрожу.

Каким-то непостижимым образом она изменилась.

Но будь я проклят, если просто приму это. Я стараюсь, чтобы в моем голосе звучало как можно больше благоразумия. Благоразумия и доводов рассудка.

- Разумеется, ты - Сэм. Ты моя жена, дорогая.

- Жена?

Она пристально смотрит на меня, шмыгает носом, вытирает сопли с верхней губы и смеется.

На самом деле она хихикает.

- Только не твоя жена. Как я могу быть твоей женой? Это же глупо.

Я накидываю одеяло ей на плечи. Она мне это позволяет. Прижимает его к себе.

- Я - Лили, - говорит она.

* * *

Бывает тишина, когда кажется, что мозговое вещество отслаивается слой за слоем, делая вас таким же глупым, как запойного пьяницу.

- Лили, - говорю я, наконец.

Или, по крайней мере, думаю, что это я.

Она кивает.

Я встаю с колен и сажусь на кровать. На нашу интимную кровать.

Она перестала плакать. Шмыгает носом, но это все. Но на меня все еще смотрит недоверчиво. Я замечаю, что Зои сидит в дверном проеме и смотрит сначала на меня, потом на Сэм, а потом снова на меня, как будто она пытается разобраться в ситуации так же, как и я.

- Почему ты так говоришь? Что тебя зовут Лили?

- Потому что это так и есть.

Я указываю на Зои.

- А это кто?

- Зои, - говорит она.

- А я?

- Ты... - снова вижу слезы в ее глазах. - Ты... Я не знаю, кто ты!

И она разражается рыданиями. Все ее тело содрогается.

Мне невыносимо это видеть. Я не знаю, что делать, но я должен что-то сделать, поэтому я встаю с кровати и снова опускаюсь к ней, и прежде чем она может остановить меня, я обхватываю ее руками.

Сначала она пытается вырваться, но я сильный, я удерживаю ее, а ее тело все равно предает ее - она начинает безудержно рыдать.

Проходит некоторое время, и она, наконец, успокаивается. Ее тело расслабляется. Я глажу ее по голове, как гладят маленькую девочку.

Она выглядит измученной.

- Идем. Я уложу тебя в постель.

Я осторожно поднимаю ее на ноги и указываю на кровать с балдахином.

- Нет, - говорит она.

- Нет?

- Нет. Только не туда.

Я хочу спросить ее, почему не туда, но не делаю этого.

Возможно, я считаю, что это не важно. Возможно, я просто боюсь узнать ответ.

- Ладно, давай на диван? Не возражаешь?

Она кивает. Она поворачивается, и я вижу, что она, нахмурившись, смотрит на комод.

- Что? В чем дело?

- Ты запер Тедди. Я хочу его. Мне нужен мой Тедди.

Боже мой. Ей нужен этот чертов медвежонок!

- Без проблем.

Я отодвигаю задвижку, открываю стеклянные дверцы, выхватываю его из толпы Барби и передаю ей. Она прижимает его к груди. И я уже собираюсь сказать ей, чтобы она подождала, пока я возьму простыни, одеяло и подушку, но она уже проходит мимо кошки и идет по коридору в гостиную. Похоже, она точно знает, куда идти. Зои следует за ней по пятам.

Я собираю постельное белье и пару легких пижам, которые, как я знаю, ей нравятся, и когда я захожу в гостиную, она уже лежит, прижав к себе Тедди. Зои свернулась калачиком у ее ног.

- Вот твоя пижама. Хочешь чего-нибудь? Воды?

Она отрицательно качает головой. Откинув одеяло, она встает и влезает сначала в пижамные штаны, а затем надевает рубашку и застегивает ее на все пуговицы. Она не стесняется. Я наблюдаю за ней. За тем, как одевается обнаженная женщина, но ее движения почему-то не такие, как обычно, они быстрые и отрывистые, полные беспокойной энергии, без плавного течения и скольжения Сэм.

Где ты, Сэм?

Она садится на диван. Смотрит на меня. Как будто изучает, пытаясь понять, кто я такой.

- Теперь я могу попить воды? - спрашивает она.

- Конечно.

На кухне, давая воде стечь, чтобы она не была теплой, я чувствую, что она стоит у меня за спиной в дверном проеме. Я наливаю воду в стакан, закрываю кран, а когда оборачиваюсь, то едва удерживаюсь от смеха.

Она стоит прямо, уперев руки в бока и склонив голову набок, готовая к перекрестному допросу.

- Кто ты такой на самом деле? - спрашивает она. Затем делает паузу, размышляя. - Ты мой папа?