Жуткие байки (ЛП) - Лаймон Ричард Карл

— Ага.

— Встать на ноги можно?

— Пока нет…

Прогремел второй взрыв. Это, должно быть, были баллоны Стингера. Не так близко от входа в отель. Взрыв был не таким оглушительным, и ни один из обломков не упал рядом с Майком и Карен.

— Все, порядок, — сказал он, сполз с нее, поднял ружье-бранспойнт за цевье и встал на ноги.

Карен тоже поднялась.

Майк приобнял ее за талию.

Стоя бок о бок, они смотрели поверх крыши автомобиля на полыхающий отель. Кирпичные стены все еще стояли. Из разрушенного дверного проема и большинства окон вырывались языки пламени.

— Сочувствую по поводу твоего друга, — сказала Карен.

— Не был он мне другом.

— Все равно жаль.

Майк погладил ее по спине, и она прижалась к нему.

Он посмотрел вдоль улицы. «лендровер» исчез. Ни Сержанта, ни Рэя нигде не было видно.

Выживальщица

Майк вывел Карен на середину улицы — каньона, окруженного горящими зданиями. Отряд прокладывал себе путь через трущобы с запада на восток. Может, сержант и Рэй ушли вперед, в следующий квартал. Однако за перекрестком вроде ничего не горело. Майк не видел «лендровера», но он мог быть там, скрытый от глаз многочисленными брошенными машинами.

— Со мной было еще два парня, — сказал он.

Карен посмотрела на него.

— Не волнуйся, они не такие, как Стингер.

— Где же они?

— Должно быть, двинулись дальше. Я не знаю. — Он снял свой огнемет. Присев на корточки, проверил датчик уровня топлива.

«Горючее еще есть, — подумал он. — Но не так чтобы много».

Он встал и повернулся лицом к Карен. — По поводу происшедшего…

— Я подтвержу все, что ты скажешь, — сказала она.

— Спасибо. Слюнявый достал Стингера, вот и все. Мы не видели, как это произошло, просто нашли тело.

Глядя на него серьезными глазами, она кивнула.

Майк потянулся за спину и расстегнул ремень Дага. — Надень это.

Она приняла ремень, обернула вокруг талии и застегнула спереди, так, чтобы кобура прижималась к правому бедру. Майк увидел, как ремень туго натянул футболку на ее груди и как широкая бесформенная горловина свисает с ее правого плеча. Футболка была испачкана грязью и засохшей кровью, порвана там и сям. Небольшой лоскут свисал вниз, обнажая гладкую кожу чуть ниже ключицы. Через прореху, похожую на большой ухмыляющийся рот, виднелся живот.

Она закончила поправлять ремень и посмотрела на Майка. — На мне, по крайней мере, что-то надето, — сказала она.

— А?

Улыбка тронула ее губы, она протянула руку и похлопала его по груди. — Твоя форма.

— Китель пришел в негодность, футболки не было, — сказал он.

Ее улыбка исчезла. — А я эту футболку позаимствовала. Мою рубашку забрали.

— Он кивнул. — Знаешь, как пользоваться пистолетом?

— Справлюсь. Как тебя звать?

Он удивился, что она до сих пор не знает его имени. Ему казалось, что они уже давно вместе. — Майк, — сказал он. — Майк Фиппс.

— Карен Хэдли. Она протянула руку, и он пожал ее.

«Как странно», — подумал он, сказав: — Приятно познакомиться.

— Мне тоже, — ее улыбка вернулась. — Боже, неужели это правда? Нормальный человек, который не хочет изнасиловать, убить и сожрать меня.

— Только лишь хотел тебя сжечь.

— Ну, ты этого не сделал. И спас мне жизнь вдобавок.

— Рад оказать услугу, мэм. — Он оглянулся через плечо. — Думаю, нам лучше постараться найти остальных.

Они пошли по середине улицы.

— Ты не берешь свой огнемет? — удивленно спросила Карен.

— Он почти пуст, — ответил он. — В любом случае, в «лендровере» есть еще. Если мы его найдем.

— Думаешь, парни сбежали и бросили тебя?

— Наверное, они в следующем квартале. Мы пробыли в отеле очень долго.

— Я пробыла там несколько дней.

Майк сморщил нос. Не решившись посмотреть на нее, он уточнил: — Под этим парнем?

— Господи, нет. — Она взяла его за руку. — Он был на мне от силы, минут десять. Когда я услышала вас, ребята, я… Тьфу! Не хочется об этом думать.

— Должно быть, это было отвратительно.

— Бывало и хуже.

— Не могу себе этого представить.

— Тогда тебе повезло.

Он посмотрел на нее. Она повернула к нему лицо.

Ее челюсть была слегка припухшей в том месте, куда Стингер ударил фонариком. Глаза мерцали в свете ближайших пожаров. Каким-то образом в них читалась уязвимость и жестокость одновременно.

— Хочешь рассказать мне об этом? — спросил Майк.

— Не очень.

— Все в порядке. Понимаю, наверняка тебе приходилось несладко.

— Угу. Если не больные психи, так солдаты. Чудо, что я все еще жива.

— Как тебе удавалось выживать?

— Ну, для начала я чертовски хорошо притворяюсь мертвой. Да ты и сам свидетель.

— А «Черная вдова»?

— Это так называется?

— Во всяком случае, мы так это называем. Из-за того, как оно действует на людей.

— Это Ирак с нами сделал?[61]

— Так нам сказали. Кто знает. Они могут говорить нам, что угодно. Но я не слышал о других выживших. Насколько мне известно, эта штука укокошила всех, кто подвергся ее воздействию. Нам сказали, что ни единой живой души из мирняка не осталось.

Карен посмотрела на него с ухмылкой, склонив голову набок. — Это потому, что они про меня не разведали.

— Ты не подверглась воздействию этой дряни?

— О, ты, должно быть, шутишь, — она отвернулась и посмотрела прямо перед собой, сощурив глаза. — Прежде всего, удар застал меня на улице. Так что я получила… как это называется? «Первичное воздействие». После этого… У меня были близкие контакты с зараженными. Очень много. — Она взглянула на него с сочетанием ярости и обиды в глазах, затем опустила голову.

— Мне очень жаль, Карен.

Она сжала его руку. — Во всяком случае, во мне столько этого вируса, что хватит уничтожить всю планету.

— Но с тобой-то все хорошо?

— Замечательно, — пробормотала она. — У меня пена не прет, как у бешеной, если ты про это.

— А почему?

— Потому, что я чиста сердцем.

Майк почувствовал, как его лицо расплылось в улыбке. — Видимо, в этом-то и скрывалась истинная причина.

— Либо так, — сказала она, — либо у меня какой-то устойчивый иммунитет.

Они обошли обугленную груду тел. Он увидел, как Карен отвернула лицо в сторону.

— Иммунитет может быть и у других. — Он подумал о Меридет: «А вдруг, она…»

— К тому времени, как армия закончит, этих других не останется, — сказала Карен. — Они уничтожают всех, кто попадается им на глаза.

— Боже, — пробормотал Майк. Военные убивают выживших. Может, немногих, то тут, то там. Но раз у Карен есть иммунитет, то почти наверняка есть и у других. — Военные думают, что все без исключения слюнявые, — сказал он. — Мы обязаны кому-то сообщить…

— Конечно. Позвони в Белый дом.

— В «лендровере» есть передатчик. Мы могли бы передать сообщение по радио…

— Но где он?

Майк остановился, и Карен остановилась рядом с ним. Они стояли в центре перекрестка. В квартале впереди ни одно здание не горело. Но света от горящего квартала у них за спиной было достаточно, чтобы разглядеть трупы, усеявшие улицу. Большинство из них были голыми. Ни одного из них еще не сожгли. Виднелось несколько брошенных машин: такси у обочины с разбитым лобовым стеклом; перевернутая развалюха с телом, свисающим из водительского окна; изрешеченный пулями «Фольксваген-жук», лежащий на боку посреди разделительной линии с открытыми дверцами; были и другие машины. Посередине квартала стоял автобус, врезавшийся в припаркованный автомобиль, еле заметный в красноватом сиянии. Автобус, накренившийся набок, загораживал Майку большую часть обзора.

Он не видел ни «лендровера», ни сержанта, ни Рэя.

— Надеюсь, с ними ничего не случилось, — пробормотал он.

— Возможно, они за автобусом, — предположила Карен.

— Может быть. — Он посмотрел направо и налево. На перекресток попадало не так много света от пожаров, как на площадь прямо перед ним. Недалеко от перекрестка свечение бледнело, сменяясь тусклым лунным светом. Однако, судя по тому, что мог видеть Майк, улица ничем не отличалась от любой другой в этой части города. Она выглядела заброшенной. Он увидел смутные очертания разбросанных тел. Покореженные машины. Обломки, которые он не мог распознать.