– Нет-нет, спасибо. Мне так удобно.
Мужчина ловко разулся, постояв сперва на одной ноге, потом – на другой, и вдруг сказал:
– Арсений Архипович.
– Что? – не поняла Вероника.
– Арсений Архипович, – повторил мужчина. – Так меня зовут.
Вероника представилась в свою очередь.
– Подходящее имя, – кивнул Арсений Архипович.
– Подходящее для чего, простите?
– Ну, Волосы Вероники. Созвездие. У вас красивые волосы: тяжелые, не сухие. Рыжие волосы самые крепкие.
Арсений Архипович широко улыбнулся. Вероника с брезгливостью посмотрела на его крупные кривые зубы, отметила нездоровый цвет лица и решила, что новый жилец, конечно, с придурью. Да и к бутылке наверняка любит приложиться. Хорошая компания для Альфонсо!
Проигнорировав комплимент, Вероника удалилась в свою комнату и подумала, что надо было бы у этого Арсения Архиповича спросить документы. Впрочем, чего уж теперь. Она заперла дверь, села перед зеркалом и взялась за гребень.
Костяные зубья легко делили длинные пряди. Да, у нее хорошие волосы. Многие позавидовали бы таким волосам. Волосы Вероники. Разумеется, она слышала про это созвездие. Мелкие звезды, которые и не разглядишь толком.
Вероника собрала с гребня выпавшие волосы, скатала их в шарик и бросила на трельяж. Впервые в жизни она подумала: а не остричься ли сегодня под каре? И волосы продать. Ведь покупают же их на парики для лысых теток – она видела такие объявления. Деньги можно отложить на квартиру.
Прервав ритуал расчесывания на середине, Вероника бросила гребень и лукаво подмигнула себе в зеркале.
Вопреки ожиданиям, новый сосед не доставлял хлопот. Вероника и не видела его ни разу после первой встречи. Примерно через неделю она столкнулась на кухне с Ангелиной Петровной.
– Этот Арсений Архипович очень странный тип, – сказала физичка. – Хорошо, конечно, что он не выпивает. Альфонсо тысячу раз предлагал обмыть новоселье, но тот ни в какую. Это, конечно, хорошо, но, право, мне кажется, лучше бы он выпивал.
– Лучше, чем что? – спросила Вероника.
– Лучше, чем все эти странности. Пункт первый: у него совершенно нет мебели. Непонятно, на чем он спит и куда вешает одежду. Второй пункт: я ни разу не видела, чтобы он что-то готовил на кухне. Пункт третий: он никогда не выходит из дома. Он даже из комнаты редко выходит. А если и выходит, то только для того, чтобы ползать по коридору.
– То есть как ползать?
– На четвереньках. Он елозит по полу, будто бы что-то ищет. И чаще всего – возле твоей комнаты. Имей это в виду, если вдруг вздумаешь резко открыть дверь.
– Что же он ищет?
– Откуда мне знать?!
– И что нам теперь делать? Может быть, неотложку вызвать?
– Это ни к чему, – сказала Ангелина Петровна, заваривая какао. – Он ничего дурного не сделал. Я в таких вещах кое-что понимаю. У меня дядя был шизофреником, и я к шизофреникам отношусь терпимо. Раз ему хочется ползать – пусть себе ползает, если это никому не вредит. Но существует некоторая вероятность эксцессов. Поэтому я и держу теперь под подушкой молоток. На всякий случай. Что и тебе советую.
– Понятно, – кивнула Вероника.
На следующий день она приобрела молоток и с опаской стала поглядывать на дверь Арсения Архиповича. Но сосед по-прежнему вел себя тихо. Может быть, он и ползал по полу, как утверждала Ангелина Петровна, да только Вероника ничего подобного не видела. До поры до времени.
Однажды она встретилась с новым соседом в коридоре, когда тот выходил из ванной комнаты. Арсений Архипович держал целлофановый пакет с какой-то дрянью.
– Что это у вас? – спросила Вероника.
– Да вот, сток прочистил, – смущенно сказал Арсений Архипович, пряча пакет за спину. – Вода плохо сливалась. Надо было прочистить.
– Так выкиньте эту гадость в ведро!
– Конечно, выкину. А как же. Разумеется, выкину, – закивал Арсений Архипович и поспешил скрыться в своей комнате вместе с пакетом.
Вероника подумала, что сосед и в самом деле чокнутый. На следующий день она заболела.
Вероника уже и не помнила, когда болела в последний раз. Самое серьезное, что до сих пор выпадало на ее долю, – это легкие недомогания, которые она переносила на ногах. Но в то утро Вероника едва смогла встать с постели. Казалось, тело за ночь раскрутили по частям, а потом собрали в неверном порядке. О том, чтобы идти на работу, и думать не стоило. Вероника позвонила директору магазина, сообщила о своей болезни и поспешила забраться под одеяло.
Так она пролежала до обеда, короткими промежутками проваливаясь в сон, потом решила, что надо принять жаропонижающее. Лекарств дома Вероника не держала. Пришлось идти в аптеку.
У подъезда ее поджидал рыжий кот.
– Прости, киса. Я ничего для тебя не взяла, – извинилась Вероника.
Кот раззявил пасть в беззвучном мяуканье.
– Не сердись. Сегодня я приболела. Вот поправлюсь и принесу тебе большую сардельку. Хорошо?
Вероника присела на корточки и погладила кота. Тот начал тереться мордой о ее руку.
– Ну, все. Хватит. Мне надо в аптеку, – сказала Вероника, поднимаясь.
Кот не возражал.
Вернувшись домой, в прихожей Вероника столкнулась с Арсением Архиповичем. Тот в самом деле, как и говорила Ангелина Петровна, ползал по полу, собирая в ладонь какой-то мусор.
– Вы что-то потеряли? – спросила Вероника.
– Нет-нет. Винтик. Просто винтик закатился, – подскочил Арсений Архипович.
Вероника поклясться была готова, что в руке он держал несколько волос. И, судя по длине, волосы эти когда-то упали с ее головы.
– Что у вас там?
– Ничего. Винтик. Это винтик.
Арсений Архипович попятился к своей комнате.
– Покажите мне этот винтик!
– Он неинтересный. На него не стоит смотреть.
Вероника разозлилась не на шутку. Что этот кретин себе позволяет?! Кто ему разрешил баловаться с ее волосами?!
– Покажите, что у вас в руке! – потребовала Вероника и шагнула к Арсению Архиповичу.
Но тут на нее вдруг накатила слабость. Голова закружилась. Вероника чуть было не упала в обморок и едва успела опереться рукой о стену. Арсений Архипович не стал ждать, пока она придет в себя, и поспешил скрыться.
Скоро головокружение прошло. «И чего я так завелась? – подумала Вероника. – Если охота этому блаженному мусор собирать – так пускай. Мне какое дело?» Она пошла на кухню за водой, чтобы запить таблетки.
Перед сном Вероникой овладело беспокойство. Она никак не могла перестать думать о кривозубом дурачке, который собирал ее выпавшие волосы. А вдруг он навел на нее порчу? Глупость какая! И откуда только такие мысли берутся?! Хотя эта неожиданная болезнь…
Бабушка говорила, что порчу можно распознать при помощи соли. Нужно насыпать соль в мешочек, положить в изголовье, и если к утру она потемнеет, значит, тебя сглазили. Вероника не нашла мешочек и решила воспользоваться носком.
Утром она долго рассматривала содержимое носка, но так и не поняла, потемнела соль или с самого начала была такой. Чувствовала себя Вероника все так же скверно.
Собравшись с силами, к вечеру она потащилась в церковь. Там ей сделалось дурно, начало подташнивать. Она купила дюжину свечей и поспешила домой. Вероника жгла свечи одну за другой, однако осталось неясным: ровно горело пламя или дрожало, указывая на порчу. Но то, что ее мутило в церкви, – уже нехороший знак. Вероника выпила жаропонижающего и улеглась в кровать.
На следующий день она почувствовала себя немного лучше. Сразу стало ясно, что делать. Если на нее навели порчу, то где-то должен быть подклад: иголка, тряпочка или что-то в этом роде. Вероника перерыла всю комнату, но ничего подозрительного не нашла. Впрочем, чокнутый сосед может хранить колдовскую дрянь где угодно. Вероника решила, что есть только один способ разобраться с этой чертовщиной. Она направилась к комнате Арсения Архиповича, на полпути вернулась и на всякий случай прихватила молоток.
